Серпухов. Последний рубеж. 49-я армия в битве за Москву. 1941 - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михеенков cтр.№ 32

В лесу близ Буринова поисковики нашли советскую винтовку без затвора. В десяти шагах, под корневищем старой ели, ровно 100 штук патронов в обоймах. Находка обнаружилась среди немецких окопов и блиндажей, то есть на немецкой позиции. Скорее всего, немцы потрошили красноармейца, перебежчика или захваченного в плен во время боя. Патроны из подсумков выбросили под дерево, а винтовку отбросили в сторону, вынув предварительно затвор. Именно так они поступали чаще всего. Наши трехлинейки они не брали в качестве трофея, пренебрегали. Другое дело — автомат ППШ или СВТ. Этим оружием они щеголяли, так же как наши бойцы и командиры немецкими MP-38/40. Так вот под деревом поисковики нашли ровно сто штук винтовочных патронов. Это то количество патронов, которое выдавалось бойцу перед боем. Не израсходовано ни одного!

В этот же день генерал-лейтенант П. А. Белов посылает донесение Г. К. Жукову:

Говорят, что немецкие танки и танки 112-й танковой дивизии встретились все на том же Малеевом поле и там произошел встречный танковый бой. Возможно, это легенда. В архивах пока не удалось обнаружить никакого свидетельства, что такое сражение здесь действительно произошло. Возможно, такие документы есть, но они пока закрыты.

Любопытно и то, что в донесениях, приведенных выше, содержатся взаимоисключающие сведения о действиях 9-й кавдивизии. Командир 5-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Миронов говорит о фактическом бездействии этого подразделения, а генерал Белов доносит Жукову об активных действиях 9-й кавалерийской дивизии и даже приводит число потерь — 200 человек убитыми и ранеными. При этом Белов указывает опушку леса северо-западнее и севернее населенного пункта Высокое, где якобы сосредоточилась его 9-я кд. А полковник Миронов сообщает, что его 765-й сп атаковал противника в районе Высокое, лес севернее и западнее Высокого и к 15.30, то есть где-то через пять-шесть часов боя, отбросил противника к железной дороге. О трофеях он сообщает, что в районе Высокое его бойцы насчитали около 200 немецких трупов. То ли гвардейцы — с одной стороны стрелки, а с другой кавалеристы — схватились между собой, то ли 9-я кавдивизия в этот день действительно в бой не пошла.

Скорее всего, произошло второе. В архиве удалось обнаружить еще несколько документов, которые подтверждают эту версию: командиры дивизий жалуются генералу Захаркину на то, что взаимодействие с кавалеристами слабое, что, имея одну и ту же задачу, беловцы выходят на исходные с запозданием либо вообще в бою не участвуют. Еще одно подтверждение вялых действий конницы генерала Белова в первые дни контрудара под Серпуховом есть в мемуарах члена Военного совета 49-й армии генерал-майора А. И. Литвинова: «Времени для организации контрудара было предоставлено крайне мало, в результате вопросы взаимодействия были увязаны кое-как.

Конно-механизированный корпус Белова к месту прорыва прибыл с опозданием на двое суток. Поэтому начало операции пришлось отложить. (Немцы в это время уже атаковали и захватили опорные пункты Екатериновка и Неботово, оттеснив подразделения 60-й стрелковой и 5-й гвардейской стрелковых дивизий. — С. М.)

15 ноября группа Белова своими передовыми отрядами вместе с частями 60-й и 5-й дивизий начала боевые действия по всему переднему краю. (Повторялись ошибки предыдущего периода боев: войска вводились в бой постепенно, по мере подхода к исходным районам. Артиллерия и танки не концентрировались на направлении главного удара. Танки распределялись по дивизиям. Командиры дивизий, в свою очередь, распределяли подчиненные им танковые части по полкам. А командиры полков размазывали бронетехнику еще более тонким слоем. Наша пехота имела броневую и огневую поддержку, но результат от этого рассеивания танков по всему фронту оказывался гибельным — немецкая ПТО легко расправлялась с легкими танками, а затем осаживала в снег осиротевшую пехоту. Именно так было под Малеевом и Кременками в середине ноября 1941 года. Пройдет некоторое время, и наши атаки будут выглядеть иначе: артиллерийское наступление, прорыв пехоты и конницы, а затем ввод в прорыв танковых частей. — С. М.)

Войска бились весь день, но нисколько вперед не продвинулись: танки топтались на месте, артиллерия, застревая в лесах, не успевала вовремя занимать огневые позиции, конница на исходный рубеж не вышла, пехота, неся потери, возвращалась на свои исходные позиции. Уж очень сильна была оборона врага и сложны условия местности».

Итак: «конница на исходный рубеж не вышла». Генерал А. И. Литвинов написал свои мемуары в весьма мягкой стилистике, должно быть не желая задеть кого-то задним числом, обидеть. Оно и понятно, многие, кто в подмосковных полях и лесах осенью и зимой 41-го только учились воевать, кто зачастую не мог еще совладать с собой, не научился управлять войсками и на равных противостоять такому опытному и бывалому противнику, как германская армия, впоследствии стали закаленными, умелыми воинами, проявили себя с самой лучшей стороны, стали кавалерами многих боевых орденов и даже Героями Советского Союза. Но в подтекст генерал в отставке все же кое-что впускал, и, восстанавливая картину боев середины ноября 1941 года под Серпуховом, изучая архивные документы и сопоставляя их, можно читать между строк и у генерала Литвинова:

«В связи с неудачными действиями первого дня главное направление удара было перемещено несколько севернее. И 16 ноября на рассвете после короткой артиллерийской подготовки началось дружное „прогрызание“ главной полосы обороны противника. Вскоре обозначился некоторый успех. Однако лесистая местность, бездорожье затруднили его успешное развитие. Некоторые части в ночное время сбились со своих основных маршрутов.

Авиация противника непрерывно висела в воздухе и бомбила боевые порядки корпуса. Своей же авиации у нас не было, не было и надежных зенитных средств.