Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 132

В их армии набирали воинов из числа тех, кто не мог добыть пропитания в Аравийской пустыне и имел незавидную альтернативу; в армию их гнала перенаселенность родных земель. Огромным моральным стимулом для них служила вера в пророка, обещавшего им, что после смерти на поле битвы с неверными их душа отправляется прямо в рай со всеми положенными блаженствами. К тому же они прокладывали себе путь к победе в землях, народы которых зачастую уже созрели для выражения недовольства своими правителями; в Египте, например, византийская религиозная ортодоксия вызвала к жизни раскольничьи и враждебные меньшинства населения. Однако, даже когда все факторы складывались вместе, достижения арабов все равно заслуживают восхищения. Фундаментальное объяснение их достижений должно лежать в движении великих масс мужчин, стремящихся к духовному идеалу. Арабы думали, что исполняют волю Божью и создают по ходу дела новое братство людей; они сами себя заводили на подвиги, как это позже будут делать революционеры. А первые завоевания послужат лишь прелюдией к началу повести о роли ислама в нашем мире. По размаху и сложности роль ислама можно сравнить разве что с ролью иудаизма или христианства. В какой-то момент все выглядело так, будто для ислама нигде не существует никаких преград. Время опровергло такое предположение, но одна из великих традиций цивилизации состоит в том, что она создается за счет завоеваний и преобразований.

В 661 году арабский губернатор Сирии Муавия I назначил себя халифом после успешного восстания и убийства (хотя не его руками) халифа Али, приходящегося кузеном и зятем пророку. Так закончился период анархии и раскола. Тем самым к тому же удалось заложить фундамент халифата Омейядов. Узурпацией власти Муавия I установил политическое господство над арабскими народами и аристократами племени курайшитов, то есть теми самыми людьми, которые выступили против Мухаммеда в Мекке. Муавия I объявил своей столицей Дамаск, а позже провозгласил наследным принцем собственного сына. Через такое нововведение внедрялся принцип династической передачи престола.

Восхождение к вершинам власти Омейядов также послужило началом раскола внутри ислама, так как приверженцы одной из групп инакомыслящих мусульман – шиитов – настаивали на том, что право на толкование Корана принадлежит исключительно потомкам Мухаммеда. Убитый халиф Али, говорили они, считался Богом назначенным имамом, облеченным правом на передачу своего поста потомкам; на него распространялась божья защита от греха и ошибки. Высказываниям пророка и первых имамов под названием хадисы придали статус главных текстов шиитов наравне с Кораном. Со временем такому убеждению шиитов суждено было получить особую идейную роль в Персии, Месопотамии и Азербайджане, где теперь большинство населения придерживается верования тех же шиитов. Но внутри ислама как такового они часто относились к преследуемому меньшинству; их первый предводитель по имени Хуссейн, сын Али и дочери Мухаммеда Фатимы, сложил голову в битве при Кербеле в 680 году и вошел в историю в качестве одного из мучеников в длинном списке шиитских героев.

Сторонники омейядских халифов, названные суннитами, полагали, что богословская власть находилась в распоряжении мусульманской общины, а потом она перешла к халифату. Особую роль они отводили священному преданию с изложением примеров из жизни пророка под названием сунна, служившему самым важным подспорьем к Корану. Одновременно с формированием регулярной армии и созданием системы ее финансирования через обложение податью неверных свершился решительный отход от арабского мира, состоящего исключительно из племен. На изменении фасона исламской культуры сказался выбор места для столицы Омейядов, а также личные предпочтения первого халифа. Сирия относится к средиземноморским государствам, а Дамаск находился на границе между возделанными землями Плодородного полумесяца и бесплодными пространствами пустыни; жизнь этого города подпитывалась из двух разных миров. Для обитавших в пустыне арабов земледельческие области Плодородного полумесяца вызывали удивление. Прошлое Сирии долгое время было связано с эллинской культурой, поэтому и жена халифа, и его лекарь были христианами. В то время как варвары Европы приобщались к Риму, культура арабов принимала свои очертания на наследии Греции.

Первый Омейяд смог быстро отбить восточные земли у раскольников, сопротивлявшихся новому режиму, и приводная сила шиитского движения ушла в подполье. Затем последовал великолепный век, пик которого пришелся на время правления шестого и седьмого халифов между 685 и 705 годами. К сожалению, нам мало известно подробностей об организационно-правовой истории Омейядов. Археологи время от времени проливают свет на общие тенденции и открывают некоторые сведения о воздействии арабов на своих соседей. Иностранцы в дневниках и арабские летописцы сообщают нам о важных событиях. Тем не менее от ранней арабской истории фактически не сохранилось архивных материалов, кроме случайного документа, приведенного одним арабским автором. Какого-либо бюрократического центра духовного правительства у исламской религии тоже не существовало. В исламе не нашлось места ничему даже отдаленно приближающемуся по масштабу, например, к хроникам папства, хотя аналогия между папами и халифами напрашивается вполне обоснованно. Вместо административных архивов, проливающих свет на преемственность, остались одни только разрозненные сборники, сохранившиеся почти случайно, такие как масса папирусов из Египта, специальные библиотеки документов общин национальных меньшинств, например евреев, монеты и письмена. Очередные подробности содержатся в огромном массиве арабской печатной и рукописной литературы, но в настоящее время намного труднее с достаточной уверенностью сформулировать общие утверждения о правительстве халифатов, чем, скажем, о правлении в Византии.

Кажется тем не менее, что структуры халифатов на заре их становления, унаследованных от патриархальных халифов, отличались незатейливостью и либерализмом – возможно, даже чрезмерным либерализмом, что можно видеть по отступничеству Омейядов. Они держались на завоеваниях ради дани, а не ассимиляции, и результатом стала серия компромиссов с существовавшими тогда структурами. С административной и политической точки зрения первые халифы пользовались приемами прежних правителей. Договоренности между византийцами и Сасанидами продолжали действовать; до начала VIII века греческий служил официальным языком правительства в Дамаске, персидский – в древней столице Сасанидов городе Ктесифоне. В организационно-правовом отношении арабы оставили общества, которыми овладели, в общем и целом нетронутыми, поменяв разве что налогообложение.

Конечно же речь идет не о том, что они продолжали жить точно так же, как прежде. В Северо-Западной Персии, например, вслед за покорением этой области арабами началось затухание торговли и сокращение численности населения. Причем трудно не связать такие изменения с разрушением сложной водоотводной и оросительной системы, прекрасно функционировавшей во времена Сасанидов. В прочих местах, захваченных арабами, последствия их прихода представляются более умеренными. Вражды завоеванные народы не проявляли, так как они не подверглись принуждению к переходу в ислам, наоборот, их представителей пригласили занять достойное место в иерархии власти, во главе которой стояли арабы – приверженцы ислама. Ниже по статусу находились неофиты – мусульмане из числа вассальных народов, затем – зимми, или «люди договора», как назвали еврейских и христианских монотеистов. Ниже всех на общественной лестнице стояли последовательные язычники или сторонники религии, которую они скрывали. В самом начале арабы селились отдельно от местного населения и жили в специальных поселках, предназначенных для военной касты, оплачиваемой из налоговых поступлений, собираемых на местном уровне. Обитателям таких поселков запрещалось заниматься торговлей или владеть землей.