Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 213

Значительное повышение отдачи сельского хозяйства в конечном счете позволило ликвидировать периодически возникающую нехватку продовольствия, служившую препятствием на пути демографического прогресса. Возможно, последний случай, когда европейское население столкнулось с острой нехваткой продовольственных ресурсов, угрожавшей новым великим бедствием, как то, каким запомнился XIV век, зафиксирован в конце XVI столетия. В дальнейшем неблагоприятном периоде, пришедшемся на 50—60-е годы следующего века, народы Англии и Нидерландов едва избежали худшего варианта развития событий. В последующем голод и нехватка продовольствия в Европе превратились в события локального и национального масштаба, все еще грозящие, надо признать, значительным демографическим ущербом, но постепенно их опасность отступала с увеличением объема зерна на внешнем рынке. Скудные урожаи, говорят, в 1708–1709 годах превратили Францию в «одну огромную больницу», однако это случилось в военное время. Ближе к завершению того столетия некоторые средиземноморские страны попали в большую зависимость от поставок зерна для помола муки из Балтийских государств. Правда, пройдет много времени, прежде чем внешний рынок зерна станет надежным источником пропитания; часто он будет реагировать слишком медленно, особенно в том случае, когда потребуется наземный транспорт. Жителям некоторых районов Франции и Германии придется страдать от нехватки продовольствия даже в XIX веке, а в XVIII веке рост населения Франции начнет обгонять наращивание производства продовольствия, поэтому уровень жизни многих французов тогда фактически понизится. Для английского сельского труженика тем не менее некоторые годы того века позже будут вспоминаться как период благополучия с изобилием пшеничного хлеба и даже мясом на столе.

Реакция на неясно ощущавшееся превышение роста населения относительно замедленного увеличения объема ресурсов для его обеспечения в конце XVI века выразилась в стимулировании переселения народов. К 1800 году европейцы принесли большую пользу народам заморских стран. В 1751 году один житель Северной Америки обнаружил, что на его континенте находится миллион человек британского происхождения; современные вычисления говорят о том, что в XVII веке в Новый Свет переселилось около 250 тысяч британских эмигрантов, а в следующем столетии – еще 1,5 миллиона. К тому же в Северную Америку перебрались немцы (около 200 тысяч человек), а в Канаду – некоторое количество французов. К 1800 году все выглядит так, что в Америке севернее Рио-Гранде осели порядка двух миллионов европейцев. К югу от Рио-Гранде поселилось около 100 тысяч испанцев и португальцев.

Страх перед тем, что дома им не хватит пропитания, подпитывал тогдашнее великое переселение народов и служил отражением продолжавшегося преобладания сельского хозяйства во всех представлениях об экономической жизни. За три столетия в структуре и размахе всех основных секторов европейской экономики произошли заметные изменения, но в 1800 году (все справедливо относилось и к 1500 году) можно было сказать, что сельскохозяйственный сектор оставался преобладающим даже во Франции и в Англии, считавшихся крупнейшими западными странами, где случился наибольший прогресс в торговле и ремесленном производстве. Более того, повсеместно появилась совсем тонкая прослойка населения, занятого в сфере промышленного производства, полностью свободного от сельского хозяйства. Все пивовары, ткачи и красильщики находились в зависимости от аграрного сектора, а многие из тех, кто растил зерновые культуры или возделывал почву, тоже пряли, ткали или как-то иначе имели дело с товарами, предназначенными для сбыта на рынке.

Наряду с сельским хозяйством радикальные изменения наблюдаются в торговом секторе экономики Европы. В торговле со второй половины XV века просматривается ускорение темпа наращивания объемов товарного оборота. В Европу тогда возвращалось что-то вроде коммерческого оживления, сначала проявившегося в XIII веке, и его можно заметить в увеличении масштаба, приемов и направлений торговых потоков. Снова просматривается связь с ростом европейских городов. Они одновременно нуждались в специалистах и обеспечивали их проживание. Крупные ярмарки и базары Средневековья все еще продолжали существование. Точно так же сохранялись средневековые законы о ростовщичестве и ограничительная практика гильдий. Как бы там ни было, еще до 1800 года появился совершенно новый мир торговли.

Он уже просматривался в XVI веке, когда в Европе началась продолжительная экспансия мировой торговли, которой суждено было продолжаться фактически непрерывно, кроме коротких пауз на время войн, до 1930 года, а после еще одной мировой войны возобновиться снова. Торговая экспансия началась с переноса центра тяжести экономики из Южной в Северо-Западную Европу, из Средиземноморья на побережье Атлантики, речь о которой у нас уже шла. Свой вклад в это дело внесли политические проблемы и войны, те, что послужили разрушению Италии в начале XVI века; собственная роль принадлежала мелким, кратковременным, но решающим факторам, таким как преследование евреев португальцами, из-за которого многие из них переселились в Нидерланды, унеся с собой богатые навыки в торговле.

Большой коммерческий успех в XVI веке выпал на долю Антверпена, хотя все пошло прахом после нескольких десятилетий пребывания этого города в политической и экономической пропасти. В XVII веке первенство от него перешло к Амстердаму и Лондону. В каждом из этих случаев оживленная торговля, организованная в густонаселенных внутренних районах, приносила прибыль, направлявшуюся на цели диверсификации обрабатывающей промышленности, услуг и банковского дела. Существовавшее с древних времен верховенство в банковском деле средневековых итальянских городов перешло сначала во Фландрию и к немецким банкирам XVI века, а потом в конечном счете в Голландию и Лондон. Банк Амстердама и даже банк Англии, основанный только в 1694 году, в скором времени приобрели большое международное экономическое влияние. Вокруг них сгруппировались прочие банки и купеческие дома, владельцы которых стали заниматься предоставлением кредита и финансов. Процентные ставки пошли вниз, а средневековое изобретение в виде векселя получило невиданную популярность и превратилось в основной финансовый документ международной торговли.

В данный период истории Европы начинается расширение сферы применения бумажных денег вместо слитков благородных металлов. В XVIII веке пускаются в обращение первые европейские бумажные деньги и изобретается платежное поручение в виде чека. Основатели акционерных обществ выпустили еще один вид оборотного документа, представляющего собой их собственные акции (паи). Их котировка в лондонских кофейнях в XVII веке перешла в ведение основанной тогда Лондонской фондовой биржи. К 1800 году подобные учреждения существовали во многих европейских странах. Новые схемы сосредоточения капитала и его применения внедрялись в Лондоне, Париже и Амстердаме. В одно время в моду вошли всевозможные лотереи и тонтины (система страхования с общим фондом, при которой всю сумму страховки получает член фонда, переживший остальных); точно так же пришло увлечение во многом наглядно губительной инвестиционной лихорадкой с печально известным великим английским «пузырем» Южного моря. Итак, мир постоянно превращался в сферу деятельности ростовщиков всех мастей, человечество все больше приучалось к мысли о том, что деньги должны приносить новые деньги, и те же ростовщики изобретали для себя все новые агрегаты механизма современного капитализма.