Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 300

Правовую недееспособность негров заменили социальным и физическим принуждением, которое иногда казалось более тяжким, чем прежнее положение раба. Раб, по крайней мере, представлял ценность для его хозяина в качестве некоего вложения в капитал; он пользовался защитой наравне с любой другой собственностью, и ему обычно обеспечивалась минимальная гарантия и уход. Конкуренция на свободном рынке труда в момент, когда экономика просторных областей Юга лежала в развалинах, а обнищавшее белое их население едва справлялось с борьбой за собственное существование, выглядела настоящей катастрофой для многих негров. Но, несмотря на постоянные притеснения со стороны белых расистов, требовавших подчинения негров, и экономические лишения, большинство негров радовалось своему освобождению. И им удавалось отыскивать способы одновременно для физического выживания, а также улучшения своего социального и общеобразовательного положения даже притом, что еще через сотню лет снова на повестке дня южных штатов будет стоять вопрос полного равенства негров с белыми.

Напомним, что после той войны в Соединенных Штатах сохранилась двухпартийная система. По сей день республиканцы и демократы продолжают делить между собой пост президента США, причем третья сторона в их спор вмешивается очень редко. До 1861 года ничто даже не указывало на возможность появления у них другого соперника. Пришли и ушли многие партии, основатели которых пытались отражать разнообразные движения, образовывавшиеся в американском обществе.

Но война повернулась так, что Демократической партии досталась приверженность делу, которому служили южане, и поэтому с самого начала на всей партии лежала печать вероломства (до 1885 года на пост президента США демократов не избирали). Соответственно, республиканцам досталась поддержка жителей северных штатов и надежды радикалов, которые видели в них спасителей Юниона и демократии, а также освободителей рабов. Пока все несоответствия существовавших стереотипов прояснились, американские партии настолько глубоко укоренились в своих штатах, что их преобладание в них, уже не говоря о поддержке, оставалось бесспорным. Американская политика в XX веке пройдет через внутреннее преобразование двух этих великих партий, которое давно отражало их примитивные источники происхождения.

На рассматриваемый исторический момент республиканцы 1865 года выбрали свой собственный путь движения. Возможно, если бы А. Линкольн тогда жил, они нашли бы способ соединения как минимум некоторых элементов, позаимствованных у южан. В исходном же положении все принятые ими политические меры по восстановлению потерпевшего поражения и опустошенного Юга только усугубили задачу Реконструкции. Многие республиканцы честно стремились использовать власть, которой они пользовались, на обеспечение демократических прав негров; тем самым создали условия для будущей гегемонии демократов на Юге США. Но к 1870-м годам практически все те, кто поддерживал республиканцев на Севере, отказались от политических целей Реконструкции; они просто хотели возвращения к стабильности и делали упор на национальной экономической экспансии, даже если она означала бы пренебрежение постепенным лишением гражданских прав негров на Юге.

Экспансия Америки продолжалось 70 лет, и ее территория уже выглядела непомерной. Ее нагляднейшим проявлением стали громадные просторы; теперь приближалась очередь небывалых экономических достижений. Этап выхода Америки на рубеж, где ее гражданам достанется самый большой доход на душу населения в мире, уже наступал в 1870-х годах. В условиях возникшей эйфории по поводу тогдашнего мощного процветания и больших ожиданий все политические проблемы казались на некоторое время полностью решенными. Под властью республиканских администраций американцы обратились, причем не в последний раз, за заверениями в том, что дела в Америке относятся к деловой сфере, а не области политических дебатов. Южные штаты оставались по большому счету не тронутыми новым процветанием и еще дальше отстали от Севера; у их жителей отсутствовали политические рычаги воздействия на власти до тех пор, пока не появилась проблема, требовавшая поддержки демократам в других сферах жизни.

Между тем жители Севера и Запада могли оглянуться назад с уверенностью в том, что поразительные изменения предыдущих 70 лет обещали еще более благополучные времена впереди. Иностранцы тоже могли все это почувствовать; именно поэтому их все больше переселялось в США – 2,5 миллиона человек только за 1850-е годы. В США кормили население, которое выросло с чуть больше 5,25 миллиона человек в 1800 году до без малого 40 миллионов в 1870 году. Около половины из них к тому времени жили к западу от Аллеганских гор, и их подавляющее большинство обитало в сельских районах. С прокладкой железных дорог открывались для заселения и освоения Великие Равнины, остававшейся до тех пор целинными землями; 1869 год отмечен завершением строительства первой трансконтинентальной железнодорожной ветки. На новом западе США предстояло приступить к величайшему наращиванию сельскохозяйственного производства; из-за нехватки рабочих рук уже во время войны прошли испытания сельхозмашин в количестве указывающем на передовую фазу аграрной революции в мире, благодаря которой Северная Америка превратится в житницу Европы (и однажды Азии тоже). К концу войны на американских полях насчитывалось четверть миллиона одних только механических жаток. Впереди лежали великие годы промышленного роста США; Соединенные Штаты еще не стали индустриальной державой, сопоставимой с Великобританией (в 1870 году промышленным производством занималось меньше 2 миллионов американцев), но фундамент для индустриализации уже появился. При наличии крупного, состоятельного внутреннего рынка перспективы американской отрасли выглядели весьма светлыми.

Расположившись на пороге своего самого надежного и успешного периода истории, американцы вполне искренне позаботились о судьбе отставших от них соотечественников. Гуманизм в общем смысле этого слова давался им без большого труда, так как американская система вполне себя оправдывала. Негры и нищие европеоиды Юга теперь присоединились к индейцам, считавшим стабильными неудачниками на протяжении двух с половиной веков, о которых как-то подзабыли. Новую бедноту растущих северных городов не следовало, скорее всего, считать сравнительными неудачниками; они выглядели по крайней мере такими же или даже более зажиточными, как беднота Андалусии или Неаполя. Их желание переехать в Соединенные Штаты служило доказательством привлекательности Нового Света для жителей великих держав Европы. Причем его привлекательность выражалась не только в материальном виде. Помимо «никому не нужного мусора» существовали еще «неорганизованные массы, желавшие свободно дышать». Соединенные Штаты в 1870 году все еще служили источником политического вдохновения радикалов всей планеты, хотя их политическую практику и теорию тщательнее перенимали в Великобритании, где народ связал (одновременно одобрительно и неодобрительно) демократию с «американизацией» британской политики, чем в странах континентальной Европы.

Такое трансатлантическое влияние и связи служили аспектами забавных, перемежающихся, но все-таки стойких отношений между двумя англосаксонскими странами. Они обе пережили революционное изменение, хотя прошло оно для них совершенно разными путями. Все же здесь, возможно, достижение Великобритании в начале XIX века выглядит куда заметнее, чем преобразование Соединенных Штатов. Во время невиданного и потенциально смещающего социальные пласты подъема на протяжении жизни всего лишь одного поколения Британия превратилась в первое индустриальное и урбанизированное общество современной истории. Причем властям Великобритании удалось сохранить свою поразительную конституционную и политическую преемственность. В то же время Великобритания выступала в качестве мировой и европейской державы, чем власти Соединенных Штатов никогда не занимались, и правила великой империей. В таких исторических условиях ее власти приступили к демократизации государственных атрибутов при одновременном предохранении основных столпов свободы личности.