Покорение Сибири. От Ермака до Беринга - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ципоруха cтр.№ 61

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Покорение Сибири. От Ермака до Беринга | Автор книги - Михаил Ципоруха

Cтраница 61
читать онлайн книги бесплатно

В мае 1639 г. Копылов отправил на разведку пути к неведомому морю отряд из 19 томских и 11 красноярских казаков во главе с томским казаком Иваном Юрьевичем Москвитиным. В составе отряда был казак Нехорошко Иванович Колобов, который позже в январе 1646 г., как и Москвитин, представил «скаску» о своей службе в отряде Москвитина. Из этих «скасок» мы и знаем, как был открыт путь к Охотскому морю.

Приведем строки из «скаски» казака Нехорошко Иванова сына Колобова:

«В прошлом де во 147 году (1639 г. — М.Ц.) с Алдана реки из Бутанского острожку посылал на государеву службу томской атаман Дмитрей Копылов томских служилых людей Ивашка Юрьева сына Москвитина да их, казаков, с ним тритцать человек на большое море окиян, по тунгускому языку на Ламу. А шли они Алданом вниз до Маи реки восьмеры сутки, а Маею рекою вверх шли до волоку семь недель, а из Маи реки малою речкою до прямого волоку в стружках шли шесть ден, а волоком шли день ходу и вышли на реку на Улью на вершину, да тою Ульею рекою шли вниз стругом плыли восьмеры сутки и на той же Улье реки, зделав лодью, плыли до моря до устья той Ульи реки, где она впала в море, пятеры сутки. И тут де они, на усть реки, поставили зимовье с острожком» (31, с.51).

Вскоре после того, как отряд Москвитина в июне 1639 г. вышел на р. Маю, выяснилось, что среди тунгусов, сопровождавших казаков в качестве «вожей», есть две женщины, которые уже бывали в Приамурье. Они первыми и сообщили казакам, что нижнюю часть р. Чиркол называют еще «Омуром», или «Амуром». Так впервые русские узнали это новое название — «Амур», и впоследствии известный географ голландец Н. Витсен назвал его «московским словом» (33, с.18).

Дорога по незнакомому новому маршруту была трудной и опасной. Прилагая немалые усилия, казаки протащили лодки по мелким рекам. В пути казакам не раз приходилось бросать старые и строить новые струги и ладьи, преодолевая волоки и водопады на горных участках рек. Это был поистине путь в неизвестность.

Из Бутальского зимовья казаки поплыли на дощанике — речном плоскодонном парусно-гребном судне, корпус которого был сбит из досок. При подъеме по Мае казаки шли в основном бечевой, но используя и весла, и шесты. Из Маи они поплыли по небольшой и мелкой р. Нудыми, впадающей в Маю слева (близ 138° 20 в.д.). В ее устье казаки оставили дощаник, на котором плыть далее было нельзя, видимо из-за его большой осадки. Они построили два струга и продолжили подъем вверх по реке. Далее путь шел по сравнительно короткому перевалу на открытом ими хребте Джугджур, отделяющем речную систему Лены от рек, текущих в Охотское море.

На перевале им пришлось бросить струги. В верховьях притока Ульи они построили новый струг и спускались на нем до водопада. Здесь они оставили струг и ниже водопада изготовили байдару, лодку, вмещавшую до 30 человек, которую Колобов назвал «лодьей».

Так в августе 1639 г. отряд Москвитина впервые вышел к морю, которое назвали Ламским (от тунгуского слова «лама»— большая вода, теперь Охотское море). Русские казаки и промышленники в своем неудержимом стремлении двигаться по бескрайним просторам Сибири на восток, навстречу солнцу, наконец дошли до побережья дальневосточных морей.

У устья Ульи казаки Москвитина выстроили несколько изб, огородили их изгородью из сплошного ряда заостренных вверху бревен и окопали рвом. Этот небольшой острог стал первым известным в истории поселением русских на дальневосточном побережье.

Началось знакомство казаков с дальневосточной природой. Особо их поразило обилие рыбы в местных реках и соболя в прибрежной тайге. В «скасках» об этом походе содержатся самые первые сведения о тихоокеанских лососевых рыбах: кете, горбуше, кижуче, мальме. Колобов отметил в «скаске»:

«Да они ж де ис того ж острожку ходили морем на Охоту реку трои сутки, а от Охоты до Ураку одне сутки… А те де реки собольные, зверя всякого много и рыбные, а рыба большая, в Сибири такой нет, по их языку кумжа, голец, кета, горбунья, столько де ее множество, только невод запустить и с рыбою никак не выволочь. А река быстрая и ту рыбу в той реки быстретью убивает и выметывает на берег, и по берегу ее лежит много, что дров, и ту лежачую рыбу ест зверь-выдры и лисицы красные, а черных лисиц нет» (26, с.51).

По р. Улье жили ламуты или, как их называли казаки, «пешие тунгусы» (они не разводили оленей, теперь их называют эвенами), охотники и рыболовы каменного века, жившие родовым строем. Колобов описал их оружие и инструменты: «А на той де реке на Улье соболя и иного всякого зверя у них много, а бой у них лучной, у стрел копейца и рогатины все костяные, а железных мало; и лес и дрова секут и юрты рубят каменными и костяными топорами» (31, с.51).

От местных ламутов казаки узнали о том, что севернее их зимовья впадают в море реки, на берегах которых проживает сравнительно много местных жителей. Поэтому Москвитин выслал 1октября на речной лодке 20 казаков на север вдоль побережья. Через трое суток они добрались до устья р. Урак, а затем через сутки доплыли до реки, получившей название «Охота» (от эвенкского слова «акат»— река). Оттуда казаки проследовали морем далее на восток, пройдя более 500 км вдоль северного побережья моря. В ходе плавания они открыли устья нескольких небольших рек и Тауйскую губу с устьем р. Тауи.

Зимой 1639–1640 гг. в устье Ульи Мосвитин построил два небольших морских коча «по осьми сажен» (парусно-гребные суда традиционного поморского типа длиной около 17 м, предназначенные для плавания в северных морях). Это были первые русские морские суда, бороздившие дальневосточные моря.

Казаки попытались убедить эвенов добровольно платить ясак, но те отказались и сделали попытку взять острожек приступом, уничтожив его защитников. В результате было захвачено несколько аманатов — заложников, им набили на ноги колодки и посадили в «казенную избу», которую охранял один из казаков. Тогда восемь ламутских родов объединились и напали на острог в то время, когда большая часть казаков на плотбище строила кочи.

Ламуты проникли в острожек, закололи «пальмами» (ножами, привязанными к палкам) охранявшего аманатов казака. Заложники бросились к освободителям, волоча за собой колодки. В это время один из казаков убил ламутского «князца». По словам казаков, «те-де тунгусы учали над ним всеми людьми плакать». В это время к острогу подоспели казаки, бывшие на плотбище. Захваченные врасплох казаки смогли одеть куяки и бросились на нападавших. В конце концов нападение на острог было отбито, казаки захватили в плен еще семь ламутов, в том числе одного «знатного мужика» (30, с.35).

Весной 1640 г. Москвитину местный родовой вождь «учел им россказывать, что от них направо в летнюю сторону (к югу. — М.Ц.) на море по островам живут тунгусы гиляки сидя чие, а у них медведи кормленые и тех де гиляков до их приходу побили человек с пять сот на усть Уды реки, пришед в стругах бородатые люди доуры. А платье де на них азямы (то есть разнится от обычной тунгуской. — М.Ц.), а побили де их обманом: были у них в стругах в однодеревных в гребцах бабы, а они сами человек по сту и по осмьюдесят лежали меж тех баб и как пригребли к тем гиляком и, вышед из судов, и тех гиляков так и побили. А бой де у них топорки, а сами были все в куяках збруйных (своеобразных доспехах. — М.Ц.). А русских де людей те бородатые люди называют себе братьями. А живут де те бородатые люди к той же правой стороне в лето по Амуре реки, дворами и хлеб у них и лошади и скот и свиньи и куры есть и вино курят и ткут и прядут со всего обычая с русского (как и русские. — М.Ц.). И промеж их и тех тунгусов живут тунгусы свой род анатарки сидячие, недошод до устья Муры (Амура. — М.Ц.). А те де онатарки люди богатые, соболей и того зверя и оленей у них много, а торгуют с теми бородатыми доурами на хлеб, на крупу. И про серебро де сказывал, что тех же де бородатых людей у даур есть» (31, с.51, 52).

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению