История христианской церкви. Том 2. Доникейское христианство. 100-325 г. по Р. Х. - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Шафф cтр.№ 65

III. Почву для раскола Новациана в Риме подготовило уже упомянутое нами противоречие между Ипполитом и Каллистом. Раскол этот начался вскоре после африканского, и причиной его также было избрание епископа. Но в данном случае оппозиция была сторонницей строгой дисциплины, в отличие от терпимости доминирующей церкви. Новациане ^[319] считали себя единственной чистой общиной ^[320] и отлучали все церкви, которые осквернили себя восстановлением отступников или других серьезно согрешивших. Они пошли гораздо дальше Киприана, почти так же далеко, как возникшие позже донатисты. Они допускали возможность милосердия к смертному грешнику, но отрицали власть и право церкви принимать решение по этому поводу и предотвращать посредством отпущения суд Божий над такими преступниками. Они также, подобно Киприану, отрицали крещение еретиков и перекрещивали всех, кто приходил к ним из других общин, где правила были не такими строгими.

Во главе этой партии стоял римский пресвитер Новациан ^[321], честный, образованный, но суровый человек, пришедший к вере после нескольких болезней, вызванных бесами, и внутренней борьбы. Он поссорился с Корнелием, который после гонений Деция 251 г. стал Римским епископом и сразу же, к сожалению многих, начал с большой терпимостью относиться к отступникам. Среди приверженцев Новациана особо выделялся вышеупомянутый Новат из Карфагена — либо из чистого желания противоречить существующим властям, либо оттого, что, попав в Рим, он отошел от своих прежних принципов терпимости. Новациан, против своего желания, был избран епископом оппозиции. Корнелий отлучил его от церкви. Обе партии пытались привлечь на свою сторону другие церкви. Фабиан, епископ Антиохийский, симпатизировал сторонникам строгости. Дионисий Александрийский, напротив, обвинял их в том, что они хулят исполненного благодати Господа Иисуса Христа, объявляя Его немилосердным. Киприан, из ревностного отношения к единству церкви и неприязни к Новату, особенно твердо выступал на стороне Корнелия, которого он считал законным епископом Рима.

Несмотря на мощную оппозицию, секта новациан, сильная своей моральной искренностью, существовала в разных провинциях Запада и Востока вплоть до VI века. Во Фригии она слилась с остатками монтанистов. Никейский собор признал эту секту и попытался, хоть и безуспешно, примирить ее с католической церковью. Константин, который сначала относился к новацианам мягко, позже запретил их публичные поклонения и приказал сжечь их книги.

IV. Раскол Мелетия возник в Египте во время гонений Диоклетиана, около 305 г., и продолжался больше века, но в связи с противоречивым характером отзывов суть его трудно понять. Его инициатором был Мелетий, епископ «Никополя в Фиваиде, который, согласно одному из мнений, из ревностного отношения к церковной дисциплине, а согласно другому — из чистой гордости, восстал против своего митрополита, Петра Александрийского (погиб как мученик в 311 г.), и в его отсутствие посягнул на его епархию, занимаясь рукоположениями, отлучениями и тому подобным. Петр предостерегал людей против него и, вернувшись в город, сместил его как нарушителя мира в церкви. Но разногласия продолжались и распространились во всему Египту. Никейский собор попытался прекратить раскол, признав рукоположение двадцати девяти епископов–мелетиан и идя на другие компромиссы, но ничего не получилось. Позже мелетиане объединились с арианами.

Раскол донатистов, более примечательный, чем какой–либо из перечисленных выше, также возник во время гонений Диоклетиана, но больше относится к следующему периоду.

I. Богатейшие источники — труды Иустина Мученика, Тертуллиана, Киприана, Евсевия и так называемые Constitutionen Apostolicae; также Климент Римский (Ad Cor. 59–61) и «Гомилии», которые неверно ему приписываются (полностью опубликованы в 1875).

II. См. книги, упоминаемые в т. I., начало главы IX, и соответствующие разделы в археологических трудах: Bingham (Antiquities of the Christian Church, Lond. 1708–22.10 vols.; new ed. Lond. 1852, in 2 vols.), Augusti (12 vols., Leipz. 1817–31, и его Handbuch der Christi. Archaeol. 3 vols. Leipz. 1836), Binterim (католик), Siegel, Smith & Cheetham (Dict, of Chr. Ant., Lond. 1875, 2 vols.) и Garrucci (Storia della arte crist., 1872–80, 6 vols.).

R. Hospinianus: De Templis, etc. Tig. 1603. Opera, Genev. 1681.

Fabricius: De Templis uett. Christ. Helmst. 1704.

Muratori (католик): De primis Christianorum Ecclesiis. Arezzo 1770.

Hübsch: Altchristliche Kirchen. Karlsruh 1860.

Jos. Mullooly: St. Clement and his Basilica in Rome. Rome, 2^nd ed. 1873.

De Vogué: Architecture civile et relig. du I^e au VIP siècle. Paris 1877, 2 vols.

Многочисленные труды о церковной архитектуре (Fergusson, Brown, Bunsen, Kugler, Kinkel, Kreuser, Schnaase, Lübke, Voillet–le–Duc, De Vogué, etc.) обычно начинаются с базилик эпохи Константина, которые описаны в т. III, §103.

Христианское богослужение, как и следовало ожидать исходя из скромного положения церкви в период гонений, было очень простым и сильно отличалось от современного сравнительно помпезного причастия Греческой и Римской церкви; однако оно никоим образом не было пуританским. Мы наблюдаем здесь, как и в организации и учении, постепенное и неуклонное приближение к никейской эпохе, особенно в торжественности обряда крещения и мистическом характере евхаристии.

Давайте сначала обратим внимание на места публичного поклонения. Примерно до конца II века христиане поклонялись в основном в частных домах или в пустынных местах, на могилах мучеников, в криптах катакомб. Это происходило по причине их бедности, унижения и положения вне закона, их любви к тишине и уединению, а также их отвращения от языческого искусства. Апологеты часто утверждают, что у их братьев нет ни храмов, ни жертвенников (в языческом смысле слова) и что их поклонение имеет духовный характер, не зависящий от места и обряда. Язычники, подобно Цельсу, упрекают их в этом, но Ориген замечательно отвечает на этот упрек: человеческий облик Христа — высочайший из храмов и самый прекрасный образ Бога, а настоящие христиане — живые статуи Святого Духа, с которыми не сравнится никакой Юпитер Фидия. Иустин Мученик сказал римскому префекту: христиане собираются там, где им удобно, потому что их Бог, в отличие от языческих богов, не ограничен каким–то местом, но незримо присутствует везде. Климент Александрийский опровергает как суеверное мнение о том, что религия будто бы связана с каким–то зданием.