Оскорбленные чувства - читать онлайн книгу. Автор: Алиса Ганиева cтр.№ 33

Леночка пояснила:

Толя сделал фотошоп. В оригинале начальница с кнутом во рту, а на его картинке – уже с крестом во рту. Расценили как кощунство.

Неправда, Лена, фотошоп сделал не я! Не знаю кто. Увидел у знакомого и перепостил. Просто перепостил.

«Сначала крест несем, а потом сосем» – это же твой стилек, разве нет? – прицепилась Лена.

Да почему сразу мой? Не я, говорю же.

Толя насупился. Еще недавно он был бонвиваном. Родной его дядя якшался с царьками и баями региона: он с детства дружил с очень важным лицом, состоявшем при губернаторе. Очень важное лицо подарило дяде угодья в лесном заказнике, и тот, заделавшись егерем, неустанно принимал там высоких гостей – бывших спортсменов, охранников, бандитов, головорезов, воротил, рэкетиров и толстосумов, превратившихся по мановенью фортуны в генералов, министров и рулевых. Даже губернатор, даже ревизоры из Москвы и те с удовольствием приезжали к нему отдохнуть. Припасть к природным щедротам родины.

Гости рыбачили и с шиком стреляли птицу, лосей, русаков, кабанов. Туши таскали по снегу волоком, оставляя на белом грязно-багровые косы, а собаки носились кругами, очумело вывалив языки. Пока жглись костры и поварская бригада свежевала, рубила и разделывала дичь, Толин дядя самолично натапливал баню, укладывал уставших охотников и рыбаков на горячие липовые полки. Подложив под светлые головы охапки целебных можжевеловых веток, он взахлеб стегал холеные ляжки и спины березовым веником. Толя, любимый племянник и баловень, поддавал пару. Раскаленные угли лихо окатывались водой из ковша. Гости охали и просили поддать еще. Кто-то бежал с первобытным воплем нырять в ледяную купель; морозная вода кусалась, жгла, ерошила. А в предбаннике, пока готовился княжеский ужин, журчала по рюмкам водка, краснели раки, балагурили девочки. Под мокрыми простынями серпами очерчивались их голые груди.

Именно там Андрей Иванович Лямзин с руками, липкими от хитиновой шелухи, с войлочной шапочкой на голове и грудью, сырой от хвойного банного пота, заметил ловкого Толю и нарек его про себя гельминтом. Тогда же дядя уговорил Андрея Ивановича примостить Толю в своем министерстве.

Так Толя был пристроен. Толя начал кататься на молодежные слеты и съезды. Толя увидел в Москве известных певцов и самых главных людей государства. Они говорили со сцены, а Толя стоял в толпе средь таких же свезенных из областей и краев оболтусов и вопил что есть мочи:

– Да! Да! Да!

У Толи появился «мерседес». И дядя поговаривал уже, что присмотрел ему невесту – дочку этого самого очень важного лица, выпускницу заграничной магистратуры, повелительницу инстаграма. Толя предвкушал дальнейшие взлеты и милости рока, но незадолго до смерти Андрея Ивановича очень важное лицо было неожиданно схвачено за растрату казенного миллиарда. Толин дядя остался без покровителя и залег на дно. Свадьба была отложена. Дамоклов меч был занесен. Дядино егерство зашаталось. Толя перестал заноситься.

Я долго думал над всей ситуацией, прикидывал хрен к носу, – внезапно сказал Толя, – и дотумкал. На меня донесла Марина Семенова.

Да ну! – возбудилась Леночка.

Семенова? Та самая? – уточнила черноволосая подруга, принимаясь за второй бокал «Маргариты».

Ну а кто еще? Во-первых, я знаю, мне передавали, она увидела меня как-то с Андреем Ивановичем и потом обозвала бездарным дрыщом. Чем-то я ей не понравился.

Да кто ей вообще нравится? – вскинулась Леночка.

Видно, только она сама. Ну так вот. И еще был случай. Сижу я в нехилом таком ресторане, давно еще. Вижу – Андрей Иванович с этой Семеновой, за дальним столиком. Ну сидят и сидят, все в курсе насчет их связи, это не секрет. Но тут начинается сцена. Она берет и швыряет в него салфеткой. Щелчок – бах – по носу!

Ого!

Да-да! Стул с громом отодвинула, встала, орет что-то, визжит. В общем, истерика. Я сразу давай снимать на телефон.

Покажи! – закричала Леночка.

Ага, так я и показал. Эта мегера меня заметила. Там в углу за столиком сидел чаи гонял мордоворот Лямзина. Она его на меня натравила. Чтобы я стер запись. Ну я и стер.

А она?

Она убежала, Лямзин остался. Ну мне неудобно стало, я на него старался не смотреть. Шеф все-таки. Да еще в неловкой обстановке. Униженный такой. Я это к чему говорю? Зуб она на меня имеет, вот что.

Охота ей возиться со всякими… – пробормотала черноволосая.

А самое главное, – поспешно прибавил Толя, – это случилось за день до смерти Андрея Ивановича.

Леночка запылала. По тонким русым волосинкам ее пошли электрические заряды. Она искрила током. От плеча к плечу ее выгнулась кошкой дуга в сто ампер. Яд, собравшийся где-то в тайном мешочке под Леночкиным розовым языком, брызнул наружу:

Я тоже уверена, она виновата! Пораскинь мозгами: на всех доносят, всех шантажируют, а Семенова на коне! При том, что рыло у нее в пуху. Смотри, жена Андрея Ивановича копыта откинула! Зарезалась в ванной, от депрессии, а эта шалава что? Шляется по театрам, закатывает гулянки! Не любила она Лямзина, не любила!

В горле у Леночки перекатывался черный комок, коктейльная трубочка вертелась в бокале и норовила хлестануть ее по подбородку. Бармен оглянулся на шум, гладя пивные краники, словно щенят.

Ненавижу ее, – хрипло сказала Леночка.

А у нее уже и новый хахаль есть, – заметил Толя.

Он оглянулся на своих компаньонов, но те уже забыли о нем и отчего-то бугагакали, глядя на беззвучный плоский экран над баром. В экране по ломкой темно-зеленой траве бежали ноги, одетые в бутсы. С десяток бутс и ног, запутавшись между собой, валились наземь сороконожкой. Арбитр дудел в свисток, физиономии футболистов корчились отчаянием. Немо орали трибуны. Мяч убегал в аут.

И кто? И кто? – издевательски воодушевилась коротышка. – С кем она теперь встречается? С губернатором?

Я слыхала, с Капустиным, – подмигнула Леночка.

Нет-нет! Я сам их видел. В лифте, в том же ресторане.

Опять в ресторане? А вы мажор, – улыбнулась черноволосая.

Так меня дядя пригласил. Вернее, не меня, адвоката. Мы встретились втроем обсудить мое дело. Ну вот, захотелось мне, пардон, по-маленькому. Отлить. А там уборная в дальнем конце и нужно пройти мимо вип-кабинок. И в коридоре отдельный лифт – как раз для тех, кто бронирует эти кабинки. Ну вот, ступаю я в коридор, лифт открывается, а там Семенова. Не одна. Целуется.

Целуется! – пискнула толстушка

С кем? – выдохнула черноволосая.

С Капустиным? – засмеялась Леночка.

Да не с Капустиным же! С парнем! Молодым! И главное, стоят, сосутся, даже не думают выскакивать. Тут-то я не стал давать маху, сразу же бросился снимать. На камеру телефона! Поймал только три секунды! Сначала вышло смазанно, а потом сфокусировалось. Хех!

Толя ликовал. Выстукивал по столу ладьевидными косточками неведомую песенку, триумфальную дробь.