Книга об истине и силе. В переводе и с комментариями Б. Виногродского - читать онлайн книгу. Автор: Лао Цзы cтр.№ 44

И только в мельчайших черточках, тонких оттенках можно заметить, как она рождается, эта сущность, откуда приходит, где исчезает, так и не привязавшись ни к чему, но постоянно скользя, скользя, скользя по суровой поверхности холста на парусной плоти упругого ветра.

УБЕРИ СВОИ ЗАДВИЖКИ, стань парусиной, соленой и сладкой, выброси мелочные желания, но каждой ниткой проводи поток плотных слоев, волокон, влекущихся в связке, тугой и колючей. Когда исчезают желания, появляются все мелочи, и каждому видно, что именно в этой непроявленности живет тончайший звук истины, неслышный за суетой будничных пристрастий к глупым привычкам и набившим оскомину оборотам обыденных мнений по всем поводам и вопросам. Замолчим и останемся неподвижными, прямо на гребне волны, чтобы стать этим гребнем и этой волной, спокойно превращая себя в рябь на воде, в дрожание стенок мыльных пузырей, летящих над миром.

Все бесконечное разнообразие предметов сходится в нем, соединяется в этой втулке, вокруг которой соединяются колеса всех вращений, и ось всех колес – вот что такое Путь. Он, будучи в центре и владея всем, проходя через каждое мгновение твоих дыханий, ничему не становится хозяином и ничем не управляет. Все происходит само собой. Все происходит само собой. Знание этого позволяет этому быть.

Через это знание обретается настоящее величие, состоящее из тончайших разнообразий звучных оттенков вечности. Всегда и сейчас.

Делая лишь то, что делается само, упрощая и доходя до основы, до отдельной единой нити, связующей все противоположности и полюса, ничего не совершаешь сам и для себя, всему просто позволяя случаться. Только так совершаешь по-настоящему великое. Оно узнается и признается не потому, что у тебя есть желание что-то такое сделать и получить признание за сделанное. Вот так ничего не получится, совершенно точно.

Стирай себя с поверхности каждого содеянного мига, чтобы обрести истинное величие, растворившись в бесконечности превращений.

Нужно иметь и держать единый образ в своем сознании, чтобы с помощью этого образа постоянно держать Путь, по которому мир проходит через твой ум, через твое восприятие, через твое тело.

Он все время уходит в будущее, становясь прошлым. Сбиваются и соединяются две волны – представлений и образов, проходящего и уходящего.

Ничто не несет вреда, когда ты провожаешь взором волны уходящего мира и тем самым сохраняешь и поддерживаешь постоянство покоя в Поднебесной.

Все мы здесь лишь проходящие гости, потому не нужно задерживаться, увлекаясь радостями мирскими и вкусностями мелькающих соблазнов. Нужно постоянно скользить на гребнях уходящих волн, не останавливаясь, не застывая, не засыпая над вкусным куском.

Нужно всегда стремиться вкушать ощущение Пути, и вкус Пути – это пресность, прозрачность воды из источника на середине горы, откуда соки земли прозрачностью своей окрашивают происходящее в правильные цвета бесцветных радуг.

Ибо истинный вкус Пути – это отсутствие вкуса.

Чтобы увидеть Путь, не достаточно просто направлять взор в его сторону, ибо пространство взгляда не подходит для того, чтобы в нем появился образ Пути.

Чтобы услышать Путь, недостаточно вслушиваться в его звучание, ибо он неслышим в пространстве слуха, требуются другие усилия, чтобы понять качество его голоса, обращенного к тебе из каждой точки твоего бытия.

Чтобы применить Путь, недостаточно усилий и попыток, схватить его и удержать, ибо в пространстве этих усилий Путь точно исчезает, и гоняться придется за химерами.

Только покой, безмятежность, пресность, безмолвное, отсутствие вкуса в каждом глотке.

Удерживаешь великий образ того, как уходит поднебесный мир.

Уходя, не приносит вреда, а сохраняется согласие мира и покоя.

Музыка и вкусная еда останавливают проходящих гостей.

Но Путь, выходя изо рта, имеет пресный вкус и приходит к отсутствию вкусов.

Глядя на него, не сможешь его увидеть.

Слушая его, не сможешь его услышать.

В применении не сможешь за него ухватиться.

Постоянно мелькают в видоискателе всякие разные образы, пока носит тебя ветер по полянам этого мира, пока разноцветными лоскутами, перемежаются дни с ночами, утра с послезавтрами, и будущее с несбыточным.

Странное и веселое варево смешит, настораживает, трогает и пугает, влечет и насыщает, оставляя тяжелое послевкусие бездарно упущенных возможностей.

Образы, образы образов и с ними вместе всегда неотделимые от них постоянные спутники наших помостков – представления. Представления, переплетенные с образами и понятиями, приправленные переживаниями, неуловимые и скользящие, бредущие, шаркая, как старые актеры, устало по подмосткам бытия, так неуклюже вновь переставляют ноги и спотыкаются, цепляясь за рассохшиеся и вздыбившиеся половицы старой перекошенной сцены. Где же?

Где этот великий и единственный образ, который только и нужно постоянно удерживать внутри, чтобы появился в этом представлении режиссер, чтобы удалось увидеть ясно и сюжет, и основную мысль? И оживилось бы каждое мгновение светом ясным и теплым, в котором больше ничего не нужно, ни знаков, ни букв.

Спокойно и осторожно, безвкусно и ярко проходит волна за волной в каждом мгновении этого мира, Поднебесная течет, как горный поток, упругими струями, бьется о камни и падает с высот вниз в долины, а видно только солено скользящие блики солнца в холодных струях.

Удерживаешь и течешь с этим потоком, становишься этим потоком, и все отражения потока текут не через тебя, а текут тобой, каждая частица твоя – частица потока. И ничто не причинит вреда, уходя по течению. Не может быть вреда тому, что не рождалось, ведь оно не может умереть.

Только густое Эго, тягучее и липкое «я» нужно разбавить с помощью единственного великого образа, приходящего и уходящего мира времени великих неслучившихся битв и перемирий.

ИБО ИМЕННО ЭТО и есть суть того, что тебе нужно почувствовать, тонко-тонко вгрызшись всем своим духом в эту глыбу ухваченного глотка из источника вечности.

Ах, не соблазняйся вкусностями, ты ведь, как и все другие на этом празднике, только случайный прохожий, которого из вежливости пригласили принять участие, музыку послушать, закуски попробовать. Не думай, что здесь тебя оставят жить насовсем. Еще чуть-чуть. И придется отправиться дальше. Придется опять сжиматься в потоке, сжиматься в горле рыданием, так и не вышедшим наружу, растекаясь упругой, звенящей жилой прозрачной, наполненной сталью жгучего холода солнечной струи, прямого меча, витого луча этой смеси каленого холода и обжигающей вечности.