Из жизни военлёта и другие истории - читать онлайн книгу. Автор: Марк Казарновский cтр.№ 30

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Из жизни военлёта и другие истории | Автор книги - Марк Казарновский

Cтраница 30
читать онлайн книги бесплатно

Да как не погибать, когда стали терзать ее жившие долгие годы в Парижах да Цюрихах «товарищи».

Вот так думал Зелик, то пришивая пуговицы к готовой уже тужурке, то откладывая иглу и наперсток и, глядя в темноту мамонтовской дачи, видел там свои распри с Лениным. Да что это за распри были. Нет, не распри. Просто ругались два не уважающих друг друга человека. Разных кровей, разных мировоззрений. Совершенно чуждых. И ежели у Зелика в то время еще бродил юношеский революционный хмель, то у Ильича в их ругани ничего не бродило, кроме желчи, неуважения к немытому еврею, привезшему из Берлина очередной, очень нужный конверт.

А началось-то все с пустяков. Зелик засмеялся и снова включил Зингера. Пока спит Рахилька, поработаю немного.

Застучала машинка и Зелик вспомнил отца.

Отец с настойчивостью, с которой он и молитвы читает, каждый день и вечер объяснял Зелику, Легкомысленному, увлеченному экономикой стран мира Зелику, что главное в нашей, то есть, их еврейской жизни — профессия.

— Нужно иметь в руках дело, — спокойно, но каждый час повторял папа. — Оно спасет. И твою семью. И наш штеттл. И наш народ.

— Да, — запальчиво возражал без пяти минут социал-демократ и «бундовец» [35]. — Что, и Илья — селедочник имеет дело, которое спасает наш народ?

— Да, представь себе, да! Попробуй, достань сельдь, да дешево, да продай в нашем штеттле с гешефтом. И чтобы такие умники, как ты, купили ее. И так каждый день. Несколько раз в день. А вечером нужно весы вымыть, прилавок почистить, бочку промыть два — три раза. Да и себя привести в порядок, чтобы сельдью не воняло. А назавтра — все заново.

Но сельдь-то ты ешь за обедом каждый день. Вот и реши, а гройсе [36] экономист, держит ли Илья-селедка нас всех или нет. Потому что без пиджака худо-бедно прожить можно, а вот без селедки — уж извини, никак.

Да, против такой логики не возразишь. И стал Зелик, как послушный сын, учиться портняжному делу. Прямо скажем, не простому.

С папой, мамой, сестрами организовалась швейная артель. Девочки и мама, естественно, работали на женскую часть штеттла, а папа и Зелик шили в основном шинели, бушлаты, мундиры, тужурки, кители, гимнастерки.

Папа был провидец.

— Слушай, сын. Твоей экономикой никого не накормишь и не спасешь. А вот мундиром, чи гимнастеркой, ой, еще как это может тебе пригодиться. Потому что народ, эти адьеты — всегда воюют. То поляки, то литовцы, то венгры, то австрияки. Я уж не говорю о немцах. Ну, я в них этих немцах, ничего не могу понять. Культурные вроде. У них и Шиллер, и Кант, и чёрт в ступе. Так нет, неймется. Вот и сейчас, ты знаешь, получили прекрасный заказ из Кёнигсберга — 50 мундиров с серебряными галунами для генштаба. Оно им надо?

Так часто вещал отец, но заказы брал, приговаривая:

— Запомни, сын, пока нас окружают идиёты, мы без работы сидеть не будем. А они нас будут окружать всегда.

Зелик шил. Стучал «Зингер». В голове мелькала не теория Марксовой прибавочной стоимости, а угол шеврона да ширина галуна. И не перепутать расстояние между шевронами. И не забыть, что клапан с шевронами нашиваются на внешней стороне левого рукава.

А когда папа подбрасывает в работу мундир, да еще для высшего офицерского состава, начинается головная боль. Не забыть: припуск на швы, да сукно подобрать, и для подворота запас. А раскрой воротника — легче два раза жениться. Хотя Зелик и одного раза пока не проходил. Ну, наконец, мундир вроде «построен». Теперь не забыть аксельбанты, погоны, шевроны, петлицы.

Ну, а что делает портной, когда шьет? Правильно, конечно, поет. И тихонечко поют «еврейские глаза», «ву из дос гесселе», «рак бэ Исроэль», «бисл зунг» и массу других.

Нет, нет, друзья, это здорово — вместе петь. Вся семья становится одним единым целым. Которое уже больше 2000 лет никто не может порвать или уничтожить.

Зелик останавливает машинку и вновь смотрит в темноту Мамонтовской ночи.

Какие тени ему видятся? Кто знает.

Глава VI
Все для революции

А видится ему Цюрих и Владимир Ильич. Не только. Берлин часто приходит в виденьях. Парвус Израиль, Платтен, Ромка Малиновский. Да мало ли кто прошел, промчался, пролетел в те сумасшедшие революционные годы. Когда Парвус, гипнотизируя взглядом и давя животом, все объяснял — революция — всегда риск. Но риск — риском, а девицы, да хорошенькие, почему-то к Парвусу так и липли. Видно, горячие революционерки, не иначе.

Но он и сам вызывал уважение. Еще бы! Сидел в Крестах, сидел в одиночке в Петропавловке, бежал из ссылки. И, как стало ясно, сделал ставку на Ленина, на революционный переворот в России.

Вот и сейчас использует Зелика, студента экономического факультета университета в Берлине, для передачи планов и программ революционного переворота в России.

Зелик узнал многое. И от Парвуса и его друзей, и наблюдая русскую эмиграцию в Швейцарии в период коротких наездов с конвертами для Владимира Ильича.

Например, он видел, что Парвус особенно-то с Лениным и не церемонится. В одном из разговоров даже слышал упрек в адрес Ленина. Мол, перестаньте, Владимир Ильич, переписывать ваши инструкции в Россию из французских изданий ихней революции. Иное время, другие страны и народы. Надо действовать, а не писать. Чем очень раздражал Ленина, который Парвусу его оскорбительные замечания не забыл до конца его и своей жизни [37].

Но Зелик исправно конверты возил, тем более, что Парвус оплачивал проезд. Долго смеялся, когда узнал, что Ленин содрал с него деньги на партийный взнос.

— Да брось миндальничать, Зелик. Оставь свои местечковые привычки. Каждый труд должен быть оплачен. Хоть вклад в революцию, хоть пошив пиджаков да гимнастерок. Поэтому держись твердо, не как еврейский коммивояжер, а как жесткий и храбрый помощник нашей маленькой партии, что подточит, я уверен, этого гиганта, Россию. Государство это и падет к нашим ногам. А пока еще раз запомни: каждый труд должен быть оплачен. Смело требуй деньги, они у Ильича есть, уж я-то знаю. А пока вот тебе конверт, билеты, и гони в Цюрих по-быстрому.

Зелик речь усвоил и решил действовать в духе учения Израиля Лазаревича. Правда, получилось все не совсем ладно.

Владимир Ильич встретил Зелика раздраженно. Был нервный, мол, давайте, что там у вас. Как будто Зелику больше всех надо продвигать к победному свержению российскую революцию. Но Зелик привык себя сдерживать, да и Ленин не последний в революции человек, так что, чего уж там, обойдусь.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию