В поисках агента. Записки офицера КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Черкашин, Грегори Файфер cтр.№ 56

В конце месяца я вернулся в Вашингтон. От Эймса мы получили дополнительную информацию о сотрудничестве Гордиевского с британской MI-6. Агент раскрыл англичанам ряд операций разведки, выдал нескольких наших разведчиков-нелегалов. Кроме того, английская разведка в итоге узнала о курируемой самим Андроповым операции RIAN — разработанной в ПГУ и реализуемой во всех наших резидентурах системе обнаружения признаков подготовки Соединенными Штатами операции по нанесению внезапного ядерного удара по СССР. Несколько позже англичане довольно остроумно, хотя и вероломно, расчистили Гордиевскому путь к должности руководителя лондонской резидентуры, высылая из страны одного за другим сотрудников, стоящих выше Гордиевского по должности или воинскому званию.

Любопытно, но является фактом, что СИС не раскрыла своим американским коллегам из ЦРУ установочных данных на Гордиевского. Тем не менее, в Лэнгли были осведомлены, что англичане получают от какого-то источника информацию об операциях советской разведки. Начальник советского отдела ЦРУ Гербер поручил Эймсу, в то время руководителю контрразведывательных операций в отделе, заняться этим делом. Эймсу удалось «вычислить» Гордиевского в марте 1985 года, за месяц до того, как сам Эймс стал с нами сотрудничать.

Через несколько недель после отзыва Гордиевского в Москву произошло одно из самых невероятных в оперативной истории КГБ происшествий. Следуя приказу Крючкова, Грушко усилил наблюдение за английским агентом, который это почувствовал. Опасаясь, что его в любое время могут арестовать, Гордиевский смог сообщить об этом английской резидентуре в Москве и потребовал вывезти его из страны. Первая попытка такой операции имела место 18 июня 1985 года на Кутузовском проспекте, но она не удалась из-за опоздания Гордиевского на несколько минут к назначенному месту встречи с осуществлявшими операцию сотрудниками СИС. Гордиевскому удалось самому добраться до финской границы, где он встретился с англичанами, которые его тайно вывезли из страны. Границу он пересек в багажнике автомобиля, завернутый в специальное термоодеяло, чтобы пограничные контрольные технические средства не зафиксировали температуру человеческого тела.

Это было для меня шокирующей новостью. Я подозревал, что Центр, помимо моих сведений, располагал дополнительной информацией в отношении предательства Гордиевского. И тем не менее, я не понимал, почему после возвращения из Лондона он не был арестован. Даже если не было достаточно веских оснований сразу взять его под стражу, было недопустимой оплошностью, что он не был взят под жесткое наблюдение, которое не позволило бы ему скрыться.

Помимо этого ПГУ совершило другую, потенциально более опасную ошибку. Пока Эймс не стал передавать нам информацию о Гордиевском, все его материалы направлялись (там же и анализировались) в 1-й (американский) отдел управления «К» ПГУ, которое курировало мою работу в Вашингтоне. Когда агент сообщил нам о Гордиевском, заместитель Крючкова Вадим Кирпиченко приказал передать оперативные дела на Гордиевского в 5-й отдел управления, занимающийся вопросами внутренней безопасности. Но вместо того, чтоб отдать материалы, касающиеся только Гордиевского, в этот отдел перевели все оперативное дело на Эймса.

Это было вопиющим проявлением непрофессионализма. Обеспокоенное возникшей ситуацией и боясь лишиться возможности контролировать работу с ценным агентом, руководство 1-го отдела предприняло демарши по возвращению материалов на Эймса обратно в отдел. Это удалось сделать, но не сразу, так что сотрудники 5-го отдела имели возможность видеть эти материалы. До этого только ограниченная группа офицеров знала о существовании такого агента в советской разведке. Однако спустя месяцы сотрудники 5-го отдела стали привлекаться к операциям по арестам американских шпионов — офицеров КГБ, которых разоблачил Эймс. Они могли довольно элементарно «вычислить», кем на самом деле является этот ценный агент разведки, просто сравнивая структуру и ряд особенностей проводимых ими арестов с категориями и типами разведывательной информации, получаемой Центром из Вашингтона.

Тем временем в Вашингтоне никто не догадывался относительно истинных причин моей командировки в Москву. Позднее высказывалось мнение, что меня вызвали в Центр, чтобы обсудить работу с Эймсом. Хотя главной в беседе с Крючковым была тема о Гордиевском, мы также обсуждали и вопросы, касающиеся Эймса. В июне, менее чем через месяц после моего возвращения из Москвы, с Эймсом была проведена памятная встреча в ресторане «Чадвикс», когда он на листке бумаги написал список агентов ЦРУ в СССР и стал полноценным, одним из самых важных агентов советской разведки.

2

«Считалось, что Эймс был малопрофессиональным сотрудником разведки. Однако, если бы это соответствовало действительности, я нахожу странным, что в ЦРУ выбрали, а в ФБР поддержали его кандидатуру как руководителя контрразведывательной операции по разоблачению самого серьезного проникновения советской разведки в Организацию Объединенных Наций — так называемое “дело Шевченко”. Все это как-то не вяжется с представлением, что он был никудышным оперработником. Я также не нахожу, что он привлекательная личность или отличается какими-то другими выдающимися качествами. Но это чертово ЦРУ по определению должно иметь дело с разными людьми. Я сам неоднократно был свидетелем, как передергиваются факты и переписываются события. Вдруг кто-то сразу становится “плохим парнем”, когда выясняется, что он изменник. Аркадий Шевченко был очень полезным человеком для правительства США в целом и ЦРУ в частности. Эймс заслуживает уважения за то, что ему удалось сделать».

Джек Платт, бывший сотрудник ЦРУ

Перед моим внезапным отъездом в Москву в мае 1985 года произошло событие, которое подтолкнуло Эймса принять столь важное для нас решение начать сотрудничество с советской разведкой. 19 мая, четыре дня спустя после моей первой встречи с Эймсом в советском посольстве, ФБР арестовало Джона Уокера-младшего после того, как он оставил пакет с секретными документами ВМС США на обочине автомобильной дороги в штате Мэриленд, недалеко от Вашингтона. В это время за ним вели наблюдение десятки сотрудников ФБР и даже с небольшого самолета в небе.

Уокер-старший — бывший моряк подводного флота США и специалист в области связи — был главой «шпионской семьи», которая работала на советскую разведку в течение восемнадцати лет. Сначала он был на связи у Олега Калугина, который в то время работал в Вашингтоне под прикрытием пресс-секретаря советского посольства. Группа Уокера состояла из его брата Артура, сына Майкла — матроса с авианосца «Нимитц», материалы которого нашли в пакете при аресте старшего Уокера, а также его старого друга по флотской службе Джерри Витворта, тоже специалиста по связи.

Группа Уокера снабжала советскую разведку секретными материалами в области передачи и зашифровки информации, что позволяло нам читать важные сообщения между различными подразделениями ВМС США. В дополнение к дешифровальным ключам, дающим нам доступ к системам связи ВМС, сам Уокер-старший передавал нам материалы по операциям американских подводных лодок, технологиям понижения уровня их шумов и различные эксплуатационные инструкции и руководства.

Проведенные аресты членов группы Уокера стали самой крупной операцией контрразведки США по выявлению агентов КГБ после знаменитого дела Юлия и Этель Розенбергов о ядерном шпионаже в середине 50-х годов. Для американцев новости об аресте Уокеров явились началом так называемого «года шпиона». Эймс занервничал, считая, что тот, кто «сдал» Уокеров, выдаст также и его. По версии ФБР, Уокера выдала его бывшая жена. Но, пока данное утверждение ФБР не было предано гласности, Эймс подозревал в этом Валерия Мартынова, сотрудника линии «X» вашингтонской резидентуры. Невероятно, но агент оказался прав: в результате совершенно неправдоподобного стечения обстоятельств Мартынов случайно подслушал разговор о Уокере, находясь в Ясенево во время отпуска в Москве и, вернувшись в Вашингтон, сообщил об этом сотрудникам ФБР, у которых был на связи. Большинство опубликованных в американской печати статей об аресте Уокера поддерживали версию ФБР. И все же, не исключая, что его бывшая жена в чем-то помогла усилить подозрения ФБР, ключевую роль в выдаче Уокера сыграл Мартынов, что было подтверждено и материалами суда над ним.