Леонардо да Винчи - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Айзексон cтр.№ 26

Несмотря на это, Леонардо, в отличие от Микеланджело, мастерски изображал женщин. Его женские портреты, начиная с «Джиневры Бенчи» и заканчивая «Моной Лизой», выполнены с глубоким пониманием и психологической прозорливостью. «Джиневра» стала новаторским произведением (по крайней мере в Италии), потому что в ней художник показал лицо модели в три четверти, отказавшись от традиционного для женских изображений уплощенного вида сбоку. Это позволяет зрителю взглянуть в глаза женщины, а глаз, как заявлял сам Леонардо, — это «окно души». После «Джиневры» женщин перестали изображать безучастными манекенами, а начали показывать живыми людьми с собственными мыслями и чувствами ^[134].

Если же смотреть глубже, то гомосексуальность Леонардо, скорее всего, проявлялась в его осознании себя как непохожего на других, как чужака, не вполне вписывающегося в обычные рамки. Когда Леонардо достиг тридцатилетия, его отец, с годами добивавшийся все большего успеха, стал вхож в высшие слои общества и выступал советником по правовым вопросам для семьи Медичи, главных городских гильдий и церквей. А еще он являл собой образец традиционного мужского поведения: на его счету была как минимум одна любовница, три жены и пятеро детей. Леонардо же, напротив, во всем был сам по себе, оставаясь чужаком для всех. Рождение сводных братьев подчеркивало его статус незаконнорожденного. Будучи художником, геем и бастардом, дважды обвиненным в содомии, он прекрасно понимал, каково это — считаться и считать себя особенным, не таким, как все. Но, как это бывало со многими художниками, для него эта непохожесть стала не столько помехой, сколько преимуществом.

Примерно в ту пору, когда на Леонардо поступили доносы в связи с делом Сальтарелли, он работал над молитвенным образом святого Себастьяна — мученика, который жил в III веке, при римском императоре Диоклетиане, гонителе христиан. По преданию, Себастьяна привязали к дереву, расстреляли из луков, а потом забили до смерти дубинками. Согласно перечню имущества, принадлежавшего Леонардо и составленного им самим, он создал восемь подготовительных рисунков к этой картине — которую, судя по всему, так и не написал.

По поверью, образ святого Себастьяна оберегал от чумы, но у некоторых итальянских художников кватроченто сквозь его изображения явно проступает гомоэротический подтекст. Вазари писал, что святой Себастьян, написанный Бартоломео Бандинелли, получился до того соблазнительным, что прихожанки часто признавались на исповеди, что этот прекрасный нагой юноша внушает им нечистые помыслы ^[135].

Дошедшие до нас рисунки Леонардо, изображающие Себастьяна, как раз относятся к этой категории: телесная красота, слегка заряженная эротикой. Совсем юный святой, почти мальчик, показан обнаженным. Заведенная за спину рука привязана к дереву, лицо пронизано чувством. На одном из этих рисунков, в настоящее время хранящемся в Гамбурге, можно увидеть, что Леонардо не сразу справился с движениями, поворотами и изгибом тела Себастьяна: он изобразил его ноги в разных положениях ^[136].

Один из пропавших рисунков Леонардо со святым Себастьяном чудесным образом нашелся в конце 2016 года, когда некий французский врач, вышедший на пенсию, принес в аукционный дом для оценки папку со старинными рисунками из коллекции, собранной его отцом. Тадде Прат, директор аукционного дома, предположил, что одно из произведений, возможно, принадлежит Леонардо, а позже его мнение подтвердила Кармен Бамбах, хранитель фондов нью-йоркского музея Метрополитен. «У меня глаза чуть не вылезли из орбит, — признается Бамбах. — Ошибки в атрибуции быть не могло. Стоит мне вспомнить об этом рисунке, как сердце начинает колотиться». На новонайденном рисунке торс и грудь Себастьяна для придания им рельефности обозначены штриховкой, характерной для левши, а еще здесь, как и в гамбургском варианте, видно, что Леонардо все еще пробовал по-разному расположить ноги и ступни святого. «Здесь бурлит сразу столько идей, столько энергии! Он продолжает искать решение для этой фигуры, — говорит Бамбах. — Какая неистовая непосредственность! Кажется, будто заглядываешь ему через плечо» ^[137]. Эта находка не только позволила увидеть, как энергично Леонардо ищет новые решения на бумаге, но и показала, что даже сегодня можно узнать о Леонардо кое-что новое.

В доносах на Леонардо упоминалось, что он живет при мастерской Верроккьо. Ему исполнилось 24 года, и большинство бывших подмастерьев, достигнув такого возраста, уже покидало учительское гнездо. А Леонардо не только оставался при бывшем учителе, но и писал мадонн, настолько лишенных печати индивидуальности, что трудно точно определить, кто именно их автор — он или какой-то другой художник круга Верроккьо.

Возможно, история с Сальтарелли как-то подстегнула Леонардо, и в 1477 году он наконец ушел от Верроккьо и открыл собственную мастерскую. В коммерческом смысле его ждал провал. За следующие пять лет — до отъезда в Милан, — насколько известно, ему поступит только три заказа, причем за один из них он так и не возьмется, а два других оставит незаконченными. Однако даже двух этих незаконченных картин окажется достаточно, чтобы укрепить его репутацию и повлиять на историю живописи.

Первый заказ Леонардо получил в 1478 году: его попросили написать алтарный образ для часовни во дворце Синьории. Его отец был нотариусом при Синьории — правительственном совете Флорентийской республики — и благодаря своей должности раздобыл для сына этот заказ. Некоторые подготовительные рисунки, сделанные Леонардо, указывают на то, что он собирался изобразить сцену с пастухами, явившимися поклониться младенцу Иисусу в Вифлееме ^[138].

15. «Поклонение волхвов».

Нет никаких свидетельств того, что он приступил к работе. Однако некоторые из эскизов послужили источником вдохновения для другой картины на сходную тему, над которой он вскоре начал работать, — для «Поклонения волхвов» (илл. 15). Ей суждено было остаться незаконченной, но при этом она стала самой влиятельной во всей истории искусства незаконченной картиной и, по словам Кеннета Кларка, «самой революционной и антиклассической картиной XV века» ^[139]. Таким образом, в «Поклонении волхвов», как в капсуле, заключен раздражающий гений Леонардо: вначале он с поразительным блеском прорубает новый путь в искусстве, а затем, найдя искомое решение, просто бросает начатую работу.