Черниговское княжество X–XIII вв. - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Зайцев cтр.№ 16

Поляне, западные и восточные северяне

А. Н. Насонов считал, что первоначальным ядром Черниговского княжества было междуречье нежней Десны и Днепра, являвшегося, по его мнению, северянским.

Не принимая мнения Б. А. Рыбакова о существовании полян на Левобережье, А. Н. Насонов, однако, учитывал отмеченное там Б. А. Рыбаковым наличие двух обрядов погребения и по отношению к населению территории, лежащей к востоку от Десны, применял термин «восточные северяне» ^[152]. Основываясь на известии Повести временных лет под 1024 г., указывающем «сѣвер» в «челе» полка Мстислава Владимировича Черниговского в сражении при Листвене, А. Н. Насонов связывал северян с Черниговом, считая, что отвести показания этого текста можно лишь в случае, «если бы нашлись археологические данные о том, что в Чернигове жили поляне или какое-либо другое племя» ^[153]. Исследования И. П. Русановой показали, что в Х–ХII вв. правобережная территория полян и левобережная территория лесостепи вплоть до устья Сейма являлись единой областью с однородным населением, с полным тождеством погребального обряда и инвентаря погребений ^[154]. Если не для всего X в., то для второй его половины это не вызывает сомнения. И. П. Русановой отмечено также, что пределы указанного единства археологического материала на левом берегу Днепра почти полностью совпадают с границами «Русской земли», выявленными А. Н. Насоновым на основании анализа летописных известий ^[155].

В связи с этим представляет значительный интерес замеченное С. С. Ширинским совпадение западной границы ареала второго периода распространения диргема (833–900 гг.) в Восточной Европе с восточной границей «Русской земли» ^[156]. Исследователь справедливо связывает почти вековое исключение юго-западной области восточного славянства из сферы распространения куфических монет с появлением на этой территории ран-негосударственного образования, противостоящего Хазарскому каганату, который изолировал зарождающееся государство от контактов с Востоком. На рубеже IX и X вв. наступает третий период распространения диргема, когда эти монеты вновь обнаруживаются по всей восточнославянской территории ^[157].

Приведенные соображения подтверждают мнение А. Н. Насонова о сложении «Русской земли» в IX в. ^[158] Вместе с тем восточная граница «Русской земли», совпадающая с границей территории полян Х–ХII вв. (по И. П. Русановой) и с границей распространения диргема (с 833 по 900 г.), делит на две части основную область распространения роменской культуры, совпадающую с территорией, носившей до XVII в. название «Севера». Таким образом, мы приходим к выводу, что в IX в. территория племенного союза оказалась рассеченной политической границей на западную часть, вошедшую в состав «Русской земли», и восточную, находившуюся, вероятно, в зависимости от Хазарского каганата до конца IX в.

Необходимо заметить, что установленная И. П. Русановой граница полян с северянами ^[159] противоречит свидетельству Повести временных лет о том, что северяне населяли территорию по Десне, Сейму и Суле ^[160]. На карте И. П. Русановой северян от Десны отделяют южные отроги брянских лесов. Нижнее Посемье — полянское и только самое верховье Сулы у северян. В начале XII в., когда население Левобережья до нижнего Сейма включительно имело выявленный археологически единый этнографический облик, составителю Повести временных лет известно было, что северяне («сѣверъ») жили не только по Сейму, но и по Десне и Суле. Определение территорий славянских племен для летописцев не было случайной задачей ^[161], поэтому нет основания не доверять в данном случае историку конца XI — начала XII в. Вместе с тем несомненно, что отмеченная И. П. Русановой этнографическая граница существовала в середине X в. Поскольку есть основания считать, что она отражает политическую границу, разделившую в IX в. Северу на две части, этническую границу западных северян и черниговских полян IX — начала X в. следует искать в пределах формировавшейся в ту пору левобережной территории «Русской земли», т. е. между средней Десной и Днепром.

Попытка Г. Ф. Соловьевой определить этнические границы северян IX–X вв. по обряду трупосожжения на стороне встретила возражения со стороны В. В. Седова, по мнению которого, этот обряд не может служить этнографическим признаком ^[162]. Однако, рассматривая трупосожение как архаичный славянский обряд, сохранившийся у северян ^[163], С. С. Ширинский на основе изучения рядовых и дружинных погребений Черниговщины пришел к выводу, что границей северян и полян до середины X в. была р. Сновь. Картографирование погребальных памятников левобережных (черниговских) полян, проведенное С. С. Ширинским, свидетельствует, что «на протяжении второй половины X в. они успевают расширить свою территорию за счет восточных соседей — северян от Седнева на р. Снови (летописный Сновск. — А. 3.) до Новгорода-Северского, и, судя по вооруженности седневской дружины, это расширение происходило отнюдь не мирным путем» ^[164].