Тайны жизни Ники Турбиной («Я не хочу расти…) - читать онлайн книгу. Автор: Александр Ратнер cтр.№ 103

Как бы то ни было, но Саша – единственный мужчина, который смог в течение четырех лет находиться рядом с Никой и выдерживать ее. При встрече с Надеждой Арабкиной он признался: «Ника – это женщина, которую я безумно любил и безумно ненавидел. Так бывает, поверьте. Думаете, я расскажу про любовь с первого взгляда?.. Искры не было. Любовь возникла позже – может, через месяц. Когда мы познакомились, я не знал, кто она такая. Я вообще к поэзии прохладно отношусь…» А в фильме «Три полета Ники Турбиной» Саша сказал: «Чтобы ее любить, надо было свое я затоптать, это очень сложно сделать». На вопрос Натальи Кадыровой, любил ли он Нику, Саша ответил: «Да… Я не знаю и не могу сказать, любила ли она меня. Она была очень влюбчивая, могла влюбиться даже в цвет глаз и постоянно влюблялась. Но от мужчин ничего не требовала – ни денег, ни еще чего-то. Могла лишь попросить устроить ее на работу… А любить! Мы хорошо понимали друг друга…» Когда я процитировал Саше эти слова и спросил, испытывал ли он настоящие чувства к Нике, он ответил: «Если поначалу она боялась раскрыться душой, то последний год мы друг без друга просто не могли. Мы с ней говорили о таких вещах, о которых не все близкие люди будут говорить. Мы были очень близки».

В то же время, по словам Саши, оставшимся за кадрами фильма Натальи Кадыровой, Ника не хотела выходить замуж, считала, что это ярмо. «За год до смерти, – рассказывает Миронов, – мне все-таки удалось ее уговорить. Она не хотела иметь детей. Думаю, что это была поза. Фактически я ее уломал, хотя понимал, что с ней будет тяжело». Карпова же, напротив, утверждала, что в последние годы Саша с Никой решили пожениться, причем Ника настаивала на этом, а Саша откладывал. Брак они так и не зарегистрировали, но это для Ники особого значения не имело, если она писала: «Если с Мироном – счастье. Нам уютно вместе. Хочу ребенка», – и добавила слова, подсказанные ей предчувствием: «А вдруг этого не случится – знаю свою судьбу. Страшно ли? Нет».

Отмечу, что впечатление от общения с Сашей осталось у меня хорошее, он охотно отвечал на любые вопросы и был достаточно искренен. По разным причинам далеко не всё услышанное от него приведено в этой книге. Вместе с тем, повторяю, что сужу лишь о современном Миронове, не зная, каким он был при жизни Ники. Поэтому предоставляю слово тем, кто непосредственно общались с ним в то время.

Алена Галич: Миронов – подкаблучник, он такой человек, который старается угодить и вашим и нашим. Приспособленец. Я не могу сказать, что как актер он плохой и, хотя звезд с неба не хватает, но достаточно достоверный и очень органичный. Как человека я могу его упрекнуть лишь в том, что они с Никой вместе пили. Я ему говорила, что ей нельзя пить вообще, а он: “Ну, немножко можно”. – “Ты же знаешь, что немножко ее всегда доводит до множко”. Как уж их свела судьба, я не знаю. Ника пила. Жить ему было негде, он ушел из двух семей. Четверо детей. Ника была привязана к нему, каким-то образом от него зависима и очень переживала: он каждые субботу и воскресенье ездил к детям, а она ждала его в машине, для нее это было тяжело. Саша говорил, что любил Нику, но любил по-своему. Он был домохозяйкой, мог приносить продукты, кормить Нику, делать все, чтобы она сидела дома, пить с ней, и пить много. Но таким другом, который был ей необходим духовно, он не был. Ника часто сбегала от него, жила у меня, потом какое-то время еще где-то.

А история с разводом! Никуша очень хотела, чтобы Миронов развелся, и он при мне клятвенно обещал это сделать. Я наняла своего адвоката Алексея Тимошкина, они с ним созвонились, назначили время рассмотрения дела в суде, Миронов не пришел. Тимошкин дважды являлся туда, а потом позвонил мне, извинился и сказал, что больше не пойдет.

Павел Галич: Саше, как и Косте, приходилось идти на какие-то уступки. В том смысле, что Ника пила и ему приходилось пить. Я не знаю нюансов их отношений, но Миронов ее любил. Вот странно – так много женщин, которые хотят любви, но их не любят. А Нику любили. Наверное, потому, что мы, мужчины, хотим, чтобы с нами как-то покрутили, сделали нам что-то такое, от чего мы заводимся, что нас стимулирует. Вместе с тем Ника с Сашей дрались – помню, как они к нам иногда приезжали с ссадинами.

Алексей Косульников: Саша Миронов – такой же пьяница, как и Ника. Я с ним общался один раз, и на меня он произвел крайне неблагоприятное впечатление. Собственно, он ее добил, потому что все остальные пытались хоть как-то и хоть что-то сделать, а он, что называется, принял ее такою, как есть, и сел с ней бухать. А потом еще пытался пиариться на этом.

Светлана Азарова: Он слабак. Миронов, на мой взгляд, очень много выпивал. Ну, собственно, я думаю, они выпивали вместе.

Лера Загудаева: В их доме сожительство двух женщин с одним мужчиной было нормальным явлением. В этом плане морали никакой не было. Полная свобода нравов. Поэтому когда Ника начала жить с Сашей, то было непонятно, кто – она или Майя – была его женой.

Александр Журавлев: Саша был нормальным мужиком, очень любил Нику, трепетно к ней относился, называл только Никушей. Он один согревал ей душу. Был добытчиком, кормил ее. Сделал ремонт. Ему нужно лишь руку пожать. Вот только была история с ЗАГСом. Ника была настроена выйти замуж, и они с Сашей подали заявление в ЗАГС Ворошиловского (ныне Хорошевского) района Москвы. Помню, Ника показывала мне папку с документами. Уже назначили дату росписи, у нас с женой было приглашение, мы даже купили им в подарок кофемолку, но Саша в ЗАГС не явился – то ли уехал в Германию по своим делам (он был нумизматом), то ли сдрейфил. Мне он потом так объяснил: “Была необходимость заработать денег”. В тот день Ника напилась. Я ее успокаивал – мол, перенесете свадьбу, а она категорично сказала: “Нет, ее больше не будет”. На этой почве у них возникли трения. Ника начала попивать. Случилось это осенью 2001 года. А ведь Ника хотела ребенка.

Продолжу мысль Александра Матвеевича: и хотела, чтобы ребенок этот родился в законном браке. Странно, почему необходимость «заработать денег» возникла у Саши Миронова именно в тот день, когда они с Никой должны были расписаться. Не берусь судить, но случившееся могло повлиять на судьбу Ники, которая, по словам Журавлева (еще одно подтверждение), по паспорту была Торбина.

Татьяна Смольская: Мы с Никой познакомились где-то в 1999 году. Саша тогда работал в театре «У Никитских ворот». Как раз у меня выходил спектакль, и он в нем репетировал. Потом Саша ушел из театра и появился через несколько месяцев с просьбой: “Ты не могла бы помочь одной моей очень хорошей знакомой? ” Я говорю: “В каком плане?” – “Она учится, а я ей помогаю чем могу, ее зовут Ника Турбина”. – “Ничего себе! А познакомить можешь?” – “Конечно”. Ну, и так мы познакомились. Это позже он мне сказал, что они живут гражданским браком и что Ника близкий ему человек. Он мне принес по моей просьбе обе ее книжки – видимо, где-то их переснял. Было это в преддверии зимней сессии, Ника как раз тогда восстановилась в Университете культуры.

Саша очень близкий ей человек. Несмотря на все наговоры на их с Никой отношения, он очень преданный, верный, пожалуй, как говорила Людмила Владимировна, единственный человек, который мог Нику воспринимать в том виде, в каком она была, и адекватно относиться к ней.