Давай сыграем в любовь - читать онлайн книгу. Автор: Лана Черная cтр.№ 20

— Ты можешь снять этот блок?

По-прежнему не глядя на меня, Кот отрицательно качает головой.

— Помочь Кире может только тот врач, и никто больше, — подытоживает с горькой усмешкой. — Но проблема в том, что она погибла пять лет назад. А кроме нее никто не рискнет помочь Кире.

— Почему?

Кот вздыхает и одним движением стряхивает с себя мои руки, ерошит волосы и устало выдыхает, пряча руки в карманы.

— Потому что Арсенева была лучшей, и никто больше так и не смог повторить ее опыт по блокированию воспоминаний. Даже я.

Тоха бледнеет и оседает на скамью. Я ругаюсь сквозь зубы. Что за херня эта судьба? Почему именно сейчас она швыряет нас как беспомощных котят в водоворот прошлого? Сталкивает лицом к лицу с собственными демонами, которые давно стали нашей второй сутью. Зачем?

— И что теперь? — спрашиваю одновременно с Тохой.

— Нужно поискать дневники Вики, ее записи. Может, где-то сохранилась ее методика. Тогда можно будет попробовать. Хотя…

— Что?

— Лично я бы не стал так рисковать. Просто начни все заново, Бес, — разворачивается ко мне. — Прими ее такую, какая она есть сейчас. Стань ее смыслом. Снова. Просто люби ее, Клим. Люби так, как можешь только ты. Подари ей новую жизнь. И тогда ей не придется выбирать.

— А мы пока найдем Димку и записи…Вики, — добавляет Тоха на прощание.

Друзья уходят, а я возвращаюсь в дом, по которому растекается ванильный запах выпечки. Иду на запах. На кухне кудесничает Кира. Темные волосы стянуты в пучок на затылке, поверх домашнего платья — фартук, в ушах наушники, а на щеках, перепачканных мукой, маленькая озорная ямочка от легкой улыбки.

Она увлеченно месит тесто, тихо напевая под нос и пританцовывая босыми ногами. Сейчас такая родная.

Просто любить, да, Кот?

Ну что ж, Незабудка, давай сыграем в твою игру. Сыграем в любовь. Только на этот раз все будет по-настоящему.

Закатываю рукава рубашки и шагаю к Кире как раз в тот момент, когда она окунает в тесто свои ладошки, что-то нашептывая ему и тихо смеясь. Накрываю их своими. Она вздрагивает и смотрит на меня своими невозможно синими глазами. Улыбаюсь ее растерянности и киваю на тесто. Она вытряхивает пуговку наушника.

— Что печем?

— Булочки, — улыбается, вытирает руки о фартук и торопится к духовке.

Мгновение и на плиту рядом ставит противень с маленькими булочками.

Смотрю на нее совершенно обалдевший, потому что это не булочки, а произведение искусства: зайчики, пчелки, бабочки, даже голова волка.

— Как? — только и спрашиваю.

— Ловкость рук и немного фантазии, — пожимает плечом и так мило смущается, что я залипаю на ее разрумянившихся щеках. Но не забываю утянуть у нее из — под носа морду волка. Откусываю, едва не обжегшись горячим шоколадом внутри булочки.

— Вкусно, — говорю набитым ртом.

Кира смеется, явно довольная и оказывается непозволительно близко. Перестаю дышать. А она тянется на носочках к моим губам, касается мягко, пробивая разрядом в тысячу вольт. Кончиком языка собирая каплю шоколада.

— И правда вкусно, — соглашается, пряча рот ладошкой, и отступает на шаг.

Но я не даю ей сбежать, ловлю за талию и прижимаю к себе. Она тихо вздыхает куда — то мне в грудь, трется носом, а следом:

— Ой, я тебе рубашку испачкала, прости, — и губу закусывает с таким виноватым видом, что я взрываюсь хохотом. — Я постираю, честное слово, — тараторит, расстегивая пуговки.

— Да черт с ней, с рубашкой, Кира, — перехватываю ее ладошку, касаюсь губами. — Хоть все изгваздай. А еще лучши сама носи. Тебе пойдет.

И снова по щекам ползет румянец. Коварная соблазнительница, твою мать. А стесняется, как школьница.

— Лучше командуй, что делать, а то тесто скоро из всех окон полезет, — фыркаю, кивая на стол, где в миске подходит еще одна порция теста.

Кира снова ойкает, но едва оказывается у стола, сразу начинает раздавать команды. Снимаю с крючка еще один фартук, повязываю на себя и с головой ныряю в квест под названием: «Испечь булочки и не отлюбить собственную жену на кухонном столе».



Я смотрю на Клима, не сводящего взгляда с серой ленты шоссе, и не могу отделаться от желания его поцеловать. Губы покалывает, они все еще помнят вкус шоколада на его губах. Помнят его пьянящий вкус, украденный мимолетным касанием.

Облизываюсь, но на губах вкус ванили. Улыбаюсь и отвожу взгляд, думая о том, что сегодня я сделала что-то необыкновенное. Мы сделали. И в груди горячим шелком растекается нежность.

— Нам это все не съесть, — изрекаю задумчиво, глядя на гору выпеченных булочек: смешных, маленьких и так вкусно пахнущих. Их здесь сотня, не меньше.

— Да уж, перспектива лопнуть меня тоже не прельщает, — фыркает Клим, с самым серьезным видом рассматривая шедевр кулинарии и почесывая затылок. Наш шедевр. Прыскаю со смеху, ярко представив Клима, перекатывающегося из стороны в сторону, как колобок. Ужасное зрелище, но до чего же смешное! — Хотя, — лукаво щурится, плавно наступая на меня, — тебе бы пошел…животик.

Запускает руки под фартук, а я задыхаюсь от его слов и прикосновения. Смех тонет в тихом стоне, слетающим с губ. И темный взгляд обжигает обещанием.

— Стану толстой и некрасивой, — парирую, надувая щеки. Убегая от огня на дне пьянящего взгляда. Со всех ног драпая от собственного пламени, сжигающего изнутри.

— Зато не сбежишь, — выдыхает, двумя пальцами сдувая мои щеки. Фырчу губами, и Клим смеется, чмокает меня в кончик носа, разбавляя наше напряжение легкостью и улыбкой. — А я, кажется, знаю, что нам с этим делать.

— Есть? — тоскливо предполагаю я.

— Обязательно, — смеется Клим уже из коридора, оставив меня наедине с мучным зоопарком. — А еще угостить кое-кого, — замирает на пороге с огромной плетеной корзиной.

В четыре руки мы быстро перекладываем наши булочки в корзину, накрываем чистым полотенцем, пахнущим свежестью и хрустящим чистотой.

— Поехали, — подгоняет он, даже не переодевшись. И мне не дает. Уже в машине наспех вытираю лицо влажными салфетками. Хоть муки нигде нет.

— Куда мы едем? — все-таки спрашиваю я, наблюдая, как Клим загружает полный багажник напитков и фруктов.

— Туда, где нас всегда ждут, — отвечает загадочно. И всю дорогу молчит, хоть я всячески пытаюсь выудить из него конечную точку нашего маршрута.

Даже угроза быть зацелованным и не увидеть меня голой не помогает.

А когда он въезжает во двор детского дома, я трусливо прячусь в машине, и ему приходится вытаскивать меня из салона.