Не говори никому. Реальная история сестер, выросших с матерью-убийцей - читать онлайн книгу. Автор: Грегг Олсен cтр.№ 49

Наконец Шелли вышла.

Тори не могла заснуть. Тысячи мыслей крутились у нее в голове. Но одна не давала покоя больше всего.

Господи, она что, собирается убить меня и выдать это за самоубийство?

Под барной стойкой на кухне у Нотеков стояла большущая любительская радиостанция – она принадлежала Дэйву, и он время от времени с ней возился. Поскольку он редко бывал дома, она просто пылилась на одном месте. Однажды мать, рассердившись за что-то на Тори, которой было тогда восемь лет, сильно ударила ее о радиостанцию головой.

Тори была в шоке. Она знала, что матери не следовало так поступать. Поверить не могла, что Шелли сделала это. Только не с ней. Она прикоснулась рукой к виску. Он был мокрый.

Кровь.

Тори заплакала. Вместо того чтобы извиниться или помочь ей, мать просто стояла посреди кухни, застыв на месте и презрительно глядя на дочь.

– Ты, слабачка! – воскликнула она. – Давай вставай!

То происшествие оставило в душе Тори глубокий след. С тех пор всякий раз, когда мать приказывала ей сделать что-то плохое или унизительное, она вспоминала, как ей разбили голову. Тори знала, что если мама захочет, то может причинить ей боль.

От одного голоса Шелли у Тори мурашки бежали по спине. В заставке телешоу «Фактор страха» раздается пронзительный женский крик; каждый раз, когда начиналась передача, несмотря на то, что девочка знала, что сейчас произойдет, она невольно вздрагивала, думая, что это мать кричит изо всех сил у подножия лестницы.

Кричит на нее.

«О господи, сейчас опять начнется», – думала она.

Шелли нашла новое применение одной из удочек Дэйва, когда Тори вывела ее из себя, рассказав подруге, что мать отлупила ее деревянной ложкой. Мать еще одной девочки обвинила Шелли в том, что она бьет дочь, и Шелли позднее отыгралась на Тори так, что удочка в конце концов сломалась.

– Ты мерзкая девчонка! Неблагодарная! Надо было мне сделать аборт!

Ягодицы и низ спины у Тори были покрыты уродливыми красными полосами. На этой неделе ей предстояло идти в бассейн на тренировку, и она волновалась, что другие заметят эти следы – тогда придется придумывать какое-то оправдание.

«Но до тренировки красные полосы исчезли, и я смогла пойти в бассейн, – вспоминала впоследствии Тори. – Мать постаралась сделать так, чтобы они быстрей прошли».

Шелли, вполне в своем духе, старалась сделать наказания не столько болезненными, сколько унизительными.

Заставляла Тори каждый день в течение недели ходить в школу в одной и той же одежде, если та не получала высшего балла за домашнюю работу. Оставляла ей только потертый джинсовый комбинезон с Винни Пухом и полосатый свитер. Никакой куртки.

«Было очень холодно, и я просто ненавидела ее за это. Люди обращали внимание, спрашивали, почему я не одета. Я говорила, что не успела постирать куртку или что-нибудь еще, – рассказывала Тори позднее. – А где-то на третий или четвертый день вообще переставала отвечать».

Она не знала, догадываются ли окружающие о том, что творится у них дома. Как и ее сестра Сэми, Тори всегда красиво одевалась. У нее было много новых вещей. И вдруг она начинала ходить в школу в одном и том же. Неужели никто не считал это странным или необычным?

«Конечно, это может показаться пустяком, – говорила она годы спустя. – Но для меня это был не пустяк, потому что школа – вы понимаете – не пустяк для ребенка».

Когда Тори начала взрослеть, Шелли придумала для нее новую унизительную процедуру. Раз в месяц она вызывала дочь в гостиную.

– Ну, Тори, пора. Давай посмотрим, как ты развиваешься.

Если Тори сразу не подчинялась, на нее обрушивались те самые крики из «Фактора страха» в материнском исполнении.

– Снимай футболку, – командовала Шелли.

Тори стеснялась и не хотела этого делать.

Шелли лишь отмахивалась от ее замечаний. Это совершенно нормально. Естественно.

– Я должна знать, как ты развиваешься, – говорила она. – Все мамы так делают.

«Ну нет, — думала Тори, – это неправда».

Ни одна из ее подруг не рассказывала, чтобы мать принуждала ее к чему-нибудь подобному.

– Мама, я не хочу!

Шелли пронзала ее стальным взглядом. Обычно за таким взглядом следовал удар ремнем или пощечина.

– Слушай, – отвечала она. – Ты будешь делать, что я скажу и когда я скажу. Я твоя мать. А ты ребенок. Снимай футболку, Тори.

– Не хочу, мам!

– Это почему же? Ты что, считаешь меня извращенкой? Кем-то в таком роде?

Своими словами мать загоняла Тори в тупик. Так она поступала с ними со всеми. Девочка снимала футболку и стояла неподвижно, пока мать осматривала ее.

– Порядок, – говорила наконец Шелли. – Все выглядит нормально.

И так снова и снова.

Иногда Шелли приказывала Тори снимать еще и трусики, чтобы взглянуть на ее гениталии.

Это было даже хуже, чем показывать растущую грудь, но Тори все равно подчинялась.

Однажды мать обратилась к ней со странным и неприятным требованием.

– Тори, мне нужно немного твоих лобковых волос для детского альбома.

Тори не хотела этого делать. Считала, что это слишком.

– Это безумие, – возразила она. – Никто так не поступает, мам.

Шелли пожала плечами. Она выглядела разочарованной. Даже слегка обиженной.

– Твои сестры сделали это для меня, – сказала мать. – Почему с тобой вечно так сложно?

– Нет ничего сложного, мам, – ответила Тори. – Это просто странно. Даже жутко.

Из разочарованного и обиженного лицо матери стало оскорбленным.

– Жутко? – переспросила Шелли. – Нет ничего стыдного в человеческом теле, а если тебе кажется, что есть, так это с тобой что-то не в порядке.

С этими словами она протянула Тори ножницы.

– Сэми и Никки тоже это сделали? – спросила та.

– Сделали, – подтвердила Шелли. – Даже Никки, с которой никогда нельзя было договориться.

Тори взяла ножницы, пошла в ванную и вернулась оттуда через минуту с волосами, которые требовала мать.

– Вот.

Она протянула их ей.

Шелли посмотрела Тори в глаза и расхохоталась.

– Мне они не нужны.

У девочки на глаза навернулись слезы. Она чувствовала себя униженной.

– Что?

– Просто захотелось посмотреть, сделаешь ли ты это, если я тебе прикажу, – сказала мать.

Тори осталась совсем одна. Жила от выходных до выходных, когда Сэми приезжала домой из колледжа. Перестала мечтать, чтобы Никки вернулась назад. Мать развернула целую кампанию, чтобы внушить ей сначала страх, а потом ненависть к старшей сестре.