Страна ночи - читать онлайн книгу. Автор: Мелисса Алберт cтр.№ 52

Я хотела ответить, но тут от всего, что светилось в комнате – от каждой лампочки, каждой свечи, каждой зажженной сигареты, каждого включенного телефонного экрана, – вздрогнув, отделились огоньки и взмыли вверх. Голубые, серебристые, оранжевые, золотые, они все взлетали и взлетали под изумленные вздохи и крики. Трепетали в воздухе влажно блестящие крылья, сотканные из света.

Стрекозы! Большие и маленькие, размером от почтовой марки до игральной карты, они кружились над головами. Все смотрели вверх, раскрыв рты от изумления или испуга. Кто-то хватался за телефоны, чтобы сделать фото, от экранов тут же отделялись новые огоньки, распускали крылья и улетали.

– Ты тоже видишь? – спросила я Софию.

Она покачала головой.

Надо уходить. Я понимала, что надо. Но это было так красиво! Стрекозы висели над головой, как звезды Сопределья, кружились и мерцали. Все тянули к ним ладони, и стрекозы мягко светились, отбрасывая на лица людей круги света. Я тоже подняла руку, но София резко сбила ее вниз.

– Все, что ты видишь, ненастоящее, – резко сказала она. – Приди в себя.

Я видела, как мужчина в кепке поймал стрекозу в ладони и стал перекидывать из руки в руку, будто шагающую пружинку. И вдруг вскрикнул:

– Она меня укусила!

Он затряс рукой, но стрекоза не отцеплялась. Она стала расти и обвила его руку крыльями. Музыка гремела вовсю, а мужчина кричал еще громче, но клянусь, я слышала, как зашипел ожог у него на коже.

Еще крики. Из другого конца комнаты, потом прямо у меня за спиной, потом у двери – словно автомобильная сигнализация взвыла после раската грома. Стрекозы цеплялись за рукава, за рубашки на груди, садились на лица и шеи и (я в ужасе отвернулась) лезли в распахнутые кричащие рты.

За спиной Софии на стене висел огромный холст, расписанный в мягких серовато-зеленых тонах, а нижняя часть была вся испещрена косыми черными мазками, по форме напоминающими разбухшую пасту пенне. Краем глаза я увидела, как они задрожали. Потом зашевелились. Я вся покрылась гусиной кожей, а в горле застыл неслышный крик: мазки краски сбились в кучу, сползли с холста, вытянулись в сплошную черную линию и двинулись вдоль стены.

Когда мы с Эллой жили в Техасе, у нас в доме водились тараканы. Стоило включить свет на кухне, как эти здоровенные ублюдки разбегались во все стороны. И ко всему еще летающие: они падали на голову, бегали по волосам, и это сводило с ума. Мне тогда и правда хотелось с ума сойти. Я крепко сжала губы и молча указала на стену.

София взглянула.

– Ничего там нет, – мрачно сказала она и взяла меня под руку. – Нам пора.

Но уйти было не так-то просто. Толпа сбилась в кучу. Тут явно происходило что-то еще, чего я не видела: должно быть, сестры в каждую голову вложили свой кошмар. Женщина в платье, расшитом бисером, рвала его на груди так, что швы трещали и бисеринки разлетались во все стороны, словно капли воды. Мужчина согнулся пополам и блевал лучами света, как будто проглотил дюжину этих жутких стрекоз. Кто-то корчился на земле, кто-то топал и кричал. Паника расползалась по комнате, как слезоточивый газ, и скоро уже нельзя было понять, до кого сестры дотрагивались, а на кого просто подействовали чужие крики.

А вокруг, с довольными, злорадными или совершенно безразличными лицами, стояли выходцы из Сопределья. Феликс был здесь, и Робин, кажется, тоже где-то мелькнул. Семь сестер бродили вокруг словно жрицы, одержимые злыми духами, а Дафна отплясывала на барной стойке какой-то безумный танец, и распущенные волосы развевались вокруг нее рыжим плащом.

«Безбожники». Мне припомнились слова Норы на поминках, и меня словно окатило ледяной струей. Она ведь еще тогда боялась, что теперь, когда Пряхи больше нет и Сопределье погибло, их создания собьются с пути, сделаются безбожниками.

«Так и вышло, – подумала я. – Вот оно!» Тут черные мазки краски, похожие на тараканов, двинулись строем прямо на меня, переползая через упавших и огибая танцующих, и я невольно вскрикнула.

София прикрыла мне глаза ладонями.

– Все в порядке, – проговорила она. – Все в порядке. На самом деле ничего страшного не происходит. Я с тобой, поняла? Все в порядке.

Я не видела ее, но руки у нее были теплыми, как компресс, а от ее дыхания веяло кислым запахом вина. Ее рассудительный голос помог мне вынырнуть из этого ужаса, и в голове начали появляться другие мысли. Я вспомнила, зачем пришла, вспомнила, что должна сказать ей, и постаралась взять себя в руки.

– Когда мы выйдем отсюда, мне нужно поговорить с тобой.

– Говори сейчас. Отвлекись.

Крики нестерпимой боли, приторно-сладкий смех…

– Смерть, Соф. Если он… если он тебя найдет… Если захочет, чтобы ты… ты пойдешь с ним?

– Алиса… – Она проговорила это с удивительной нежностью в голосе.

Колени у меня чуть подогнулись, но я удержалась на ногах.

– Ты же можешь подождать, – сказала я. – Пока я не состарюсь. Если состарюсь. Мы могли бы уйти туда вместе.

– Это ты и хотела мне сказать?

– Да, и еще… По-моему, это не убийства. То есть, по-моему, это не просто убийства.

София все еще не убирала ладони от моих глаз. Кто-то проталкивался мимо нас, кто-то визжал в голос, и нас раскачивало, как лодку на волне.

– Я говорила с мамой. Она рассказала мне одну историю. – Я не знала, как ей пересказать покороче, и вообще не хотела начинать этот разговор посреди комнаты со зловещими видениями. – Ты когда-нибудь слышала сказку под названием «Страна Ночи»?

Руки Софии разом упали с моих глаз. Лицо у нее стало каким-то беззащитным, мягким, будто моллюск без раковины.

– Что ты сказала?

Тут откуда-то сверху раздался крик, и мы обе подняли глаза.

На краю лофта стояла женщина в синем платье, босая. Она кричала и смеялась одновременно – высоким, истеричным голосом – и пыталась оторвать что-то невидимое от своего горла.

– О черт. – Я подняла руку. – Только не…

Женщина рухнула вниз. Вначале казалось, что она вот-вот перевалится через перила, но она упала на лестницу и закувыркалась по ступенькам, как детская вертушка.

Что было дальше, я не видела. София обняла меня одной рукой за шею, а другой – за талию и крепко прижала к себе.

Я проговорила, уткнувшись ей в плечо:

– Скажи мне… Скажи, что это было не по-настоящему.

– Ш – ш-ш, – шептала она. – Ш – ш-ш.

Она заправила мне пряди волос за уши – таким материнским жестом, что я замерла, – а затем мягко поцеловала в щеку. Глаза у нее были широко распахнуты, и, если бы я в этот момент моргнула, то могла бы и проглядеть: в ее левом глазу, в блестящем янтаре, плавало что-то круглое, пустое. Словно веснушка на радужке. Может, она и раньше там была, но я не замечала.