Всё летит к чертям. Автобиография. Part 2 - читать онлайн книгу. Автор: Моби cтр.№ 15

В XVIII веке я, наверное, был бы мальчишкой-конюхом, которого иногда пускали бы в господский дом, который пугался бы собственной тени и чувствовал бы себя в своей тарелке только в компании лошадей и собак. Приходя к друзьям в гости, я всегда старался быть вежливым, сидеть тихо и не привлекать к себе внимания. Мне было тревожно оттого, что кто-то может посмотреть на меня внимательно и распознать мою истинную природу.

В холле послышался голос мамы Скаддера: ужин был готов. Я подскочил, но Скаддер и его братья проигнорировали ее слова. Она позвала снова.

– Может, пойдем ужинать? – спросил я.

Меня они тоже проигнорировали, их внимание было приковано к «Боулингу за доллары». Мама Скаддера вошла в комнату и выключила телевизор.

– Ма-а-а! – в унисон недовольно протянули Скаддер и его братья.

– Ужин готов, малыши! – объявила она.

Братья Скаддера не были малышами. Они выглядели жуткими тринадцатилетними чудовищами. Если бы я назвал их «малышами», они, наверное, без труда разорвали бы меня на кусочки.

Мы молча прошли через холл и расселись за кухонным столом. Парадная столовая предназначалась для праздников и вечеринок, а кухня – для простых семейных ужинов. Мама Скаддера подала на стол еду, а мой друг и его братья пошли к холодильнику и налили в свои стаканы кока-колы.

Кока-кола! Это была величайшая роскошь – дороже бассейна, теннисного корта и оранжереи! У нас с мамой в холодильнике стояли бутылки с молоком и апельсиновым соком, и мы разбавляли напитки водой. С целью экономии.

– Можно мне кока-колы, миссис Болдуин? – спросил я.

Она улыбнулась:

– Конечно, Моби! Угощайся.

– Почему ты такой вежливый? – буркнул один из братьев Скаддера. – Это странно.

– А по-моему, мило, – сказала мама Скаддера. И снова обратилась ко мне: – Твоя мама хорошо тебя воспитала.

Я хотел сказать: «Это не вежливость, миссис Болдуин, это страх». Мне хотелось пребывать в доме друга, поэтому приходилось притворяться: делать вид, что мы с ним «одной крови». Вежливость была самым простым способом избежать изгнания.

Я налил в стакан кока-колы и опустил в него несколько маленьких кубиков льда. Глотнул. Пузырьки щекотали нос, пахли розой и фруктами.

– Play на первом месте в Англии! – раздалось в телефонной трубке.

На мне был желтый дождевик, и я говорил со своим европейским менеджером Эриком по телефону-автомату у аптеки в Миннеаполисе.

Эрик жил в Лондоне. После того, как дела Play пошли на лад, я звонил ему каждое воскресенье в одно и то же время, чтобы узнать, на каком месте мой альбом в британских чартах. На прошлой неделе Play был на третьем месте, а теперь… Я не поверил словам Эрика и переспросил:

– Правда?!

– Правда! – прокричал он в трубку сквозь 6000 миль, разделяющие нас. – Ты на первом месте!

В Миннеаполисе я играл на разогреве у группы Bush на концертах MTV Campus Invasion. Фанаты Bush, поклонники альтернативного рока, были не слишком благосклонны к электронной музыке, которую исполняла моя разношерстная группа (барабанщик, бас-гитарист и диджей). Аудитория была не то чтобы враждебна – скорее озадачена. Хотя Play хорошо продавался, я пока не получил никаких отчислений и по-прежнему не мог нанять профессиональную певицу ^[42]. У нас не было женского вокала, поэтому для половины песен из сет-листа требовались вокальные сэмплы. И когда мы играли «Why Does My Heart Feel So Bad?» и «Natural Blues», микрофон одиноко торчал в центре сцены.

Play вышел в свет десять месяцев назад. Тогда он показал такой результат: три тысячи проданных пластинок за неделю. Сейчас же их раскупали за тот же срок в количестве сто тысяч экземпляров. Play стал одним из самых продаваемых альбомов в мире, и в двадцати странах эта пластинка вошла в десятку лучших. Эрик сказал, что за последние два месяца число ее проданных копий превысило число реализованных записей всех моих предыдущих альбомов.

– К тому же «Southside» на первом месте в топе радио современного рока! И редакция Spin хочет поместить твой портрет на обложку, – напомнил Эрик. – Это же хорошо?

Я согласился с ним: это было хорошо.

Никому бы в этом никогда не признался, но мне нравилось общаться с прессой и видеть свое фото в журналах. Я знал, что крутых музыкантов не волнует внимание прессы, или, по крайней мере, они притворяются, что оно их не заботит. Но меня оно волновало. Оказываясь дома, в Нью-Йорке, я следовал пятничному ритуалу: ходил в магазин журналов в Сохо, на углу Принс-стрит и Лафайет-стрит, и искал свое фото или упоминание о себе в журналах. Признание грело мою душу.

Чем больше внимания я получал, тем больше его желал. Чем больше подарков делала мне жизнь, тем больше мне было нужно. Мне нужно было больше гастролей, больше публикаций, больше алкоголя и больше приглашений на вечеринки звезд. Больше интимных связей за одну ночь. Жизнь была прекрасна, и я хотел, чтобы все так и оставалось.

Я по-прежнему молился по утрам и иногда даже осторожно просил, чтобы свершилась Господня воля. Но на самом деле желал, чтобы Господня воля свершилась только в том случае, если она обеспечит рост моей популярности.

Несколько недель я пытался быть бойфрендом Натали, но не получилось. Я долго собирался рассказать ей о своей панике, но однажды вечером она позвонила мне и сказала, что встретила кого-то другого. Она ожидала, что я расстроюсь или разозлюсь. Но меня обуяла радость от того, что не придется рассказывать о своей ущербности.

С тех пор я еще дважды влюблялся и, возможно, был бы счастлив в отношениях с любой из своих женщин, если бы мысли о втором свидании не заставляли меня паниковать. Я перестал встречаться с кем бы то ни было и отдался гастрольному образу жизни распущенного алкоголика. Это было отвратительно, но хотя бы не вело к панике.

Несмотря на расставание, мы с Натали остались друзьями. Месяц спустя, когда я гастролировал в Австралии, она пришла на мой концерт в Мельбурне и привела с собой актеров приквела «Звездных войн». Она танцевала с Юэном Макгрегором и исполнителями ролей ДжаДжа Бинкса и молодого Дарта Вейдера.

«Дарт Вейдер танцует с Оби Ваном», – подумал я, когда закричал в песне «Bodyrock».

После концерта я пил с Юэном Макгрегором в гримерной водку и шампанское. Несколько стаканов спустя мы решили, что нам нужно пойти в город и выпить еще, но мне следует быть голым. Я без лишних слов разделся. Sandy, мой тур-менеджер, убеждал меня: