Лука - читать онлайн книгу. Автор: Элен Форс cтр.№ 61

На кухонном столе была каша с клубникой и бананом. Рядом лежала нарезка домашней буженины и сыра, а также еще теплый хлеб. Я не удержавшись, тут же соорудила себе бутерброд и отправила его в рот, смакуя каждым кусочком. Только увидев всю эту красоту поняла как сильно я голодна.

— Сыр и буженину я делаю сам, а хлеб с молоком мне утром приносит сосед. Он подрабатывает у меня, помогает ухаживать за животными. Все домашнее и натуральное. — Ханзи налил мне крепкого чая с мятой в изящную голубую кружку, не вписывающуюся в интерьер его дома. Она была словно припасена для особых случаев, если изящная половина общества забредет в эту берлогу. Хотелось бы узнать историю, как она попала в этот дом.

— Очень вкусно. — пробубнила я, сладко уплетая свой завтрак. Все было так по-домашнему. У меня складывалось впечатление, что я знакома с Ханзи всю свою жизнь. — Если честно, никогда не ела домашние продукты, только магазинные.

— Ешь, тебе нужно хорошо питаться. — на мгновение я замерла, обдумывая его слова. Мой обморок можно было по-разному истолковать, как нервное истощение, но так же как и беременность. О чем подумал он? Я стала жевать медленно, вспоминая когда у меня в последний раз были месячные и стараясь не выдать свое переживание по поводу его слов.

Признаков беременности у меня не было: ни тошноты, ни других ощущений, которые обычно испытывают девушки на первых порах. Только обморок, но он был скорее всего на нервной почве.

— Доброе утро! — Захар со своим приходом принес запах свежести и елок. Он стоял на пороге в джинсах и легкой куртке. В его руках был пакет с цветами; такой рыночный пакет, который обычно дают на вещевых и продуктовых базарах. Деревенский, без шика. — Я нашел тебе вещи, не Прада, но думаю сойдет для сельской местности.

Я заглянула в пакет. В нем были джинсы и пара однотонных футболок. Весьма достойный, ничего лишнего. Еще бы найти обувь, а то у меня только туфли на каблуках. В них по местному бездорожью особо не разгуляешься.

— Я утром также перенес из машины твои кеды и кожаную куртку, которые лежали в багажнике. — он сел рядом, мастеря себе тоже бутерброд. Снимая костюм Захар также снимал с себя всю это холодность и официоз, без него он мне нравился намного больше.

Меня сейчас интересовала не моя укомплектованность вещами, а совсем другое. Звонил ли он, если звонил — что говорил? Это было обо мне? Он переживал? Ему сказали, что мне стало плохо? О чем подумал Лука? Он теперь тоже думает, что я беременна?

Снова погрузившись в свои мысли даже не заметила, что замерла с полной ложкой каши у моего рта. Со стороны, наверное, смотрелась как больная. Но никто из мужчин ничего не сказал, не показал даже взглядом своей озабоченности.

Ханзи сел рядом с кружкой мятного чая, аромат которого бодрил и поднимал настроение. Я втянула его запах, грудь все также сжимали невидимые тески, которые не давали двигаться. Нужно успокоиться, если я в доме отца Луки, а не распятая в подвале, значит не все так плохо.

Можно ли так страдать от разлуки с тюремщиком?

Пора было сказать хотя бы себе правду, я чувствовала что-то нездоровое до разрыва аорты к этому мужчине. Необъяснимое притяжение, не отпускающее меня с момента первой нашей встречи. Лука был прав, мне понравился этот сильный мужчина, с первого взгляда на него. Там в клубе, когда Ира рассказывала о его загадочной личности, я не могла оторвать взгляда от его глаз, которые могли быть как теплым океаном, так и грозовой тучей. Они меняли оттенок от его настроения, не выдавая эмоций.

Трудно было назвать больное чувство, живущее в моем сердце, находящееся где-то посередине между любовью и ненавистью. Я не подозревала, что на такое способна, что могу и душой и телом погрузиться в жизнь другого человека, раствориться, меняться, подстраиваться под него.

Во взрослой жизни я была лидером: на работе, дома, с друзьями. Теперь я боялась говорить, потому что не знала, какие слова будет правильно сказать, а о чем промолчать?

Лука Гроссерия подавил меня. И, к моему глубокому сожалению, я не была расстроена этим фактом.

Майлз.

Невыносимо держать это все в себе. Из-за этого минуты превращались в часы, делая невыносимым ожидание. Захар позвонил еще вечером, рассказав об обмороке Алисы, что она просто в отключке от нервного истощения. Врач сможет осмотреть ее только завтра при условии что протрезвеет.

Я не мог сказать об этом Луке вечером же, потому что он взял с меня слово. И я не хотел подвергать операцию риску, потому что он мог выйти из себя, а Лука в гневе был невероятно жесток и опрометчив. Почти не спал всю ночь, переживая и мучаясь, пришел к выводу, что когда все закончится — скажу сразу же. Он не захочет слушать, возмутится, что нарушил слово данное ему, а потом убьет, что я молчал так долго. Так или иначе, при любом раскладе, я останусь крайним.

— А как Вы установили столько камер незаметно? — я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Взрослый мужик, служивший в спецназе, не заметил маленького мальчика. Что за ребенок такой, сущий дьяволенок. Омен.

— Бл… Как ты сюда попал?

— Как люди установившие камеры. — парень высунул язык и сел рядышком со мной, рассматривая камеры. — Круто, ты смотришь за ними?

— Не только. — мне не хотелось сейчас пускаться в объяснения, как-никак я был занят делом. — Можешь не мешать?

Малец кивнул и отдать ему должное, не мешал. Просто тихонечко смотрел, не издавая ни звука.

— А Лука, он кто? — в его голосе было столько восхищения будто он увидел супермена. Не моргая смотрел на камеры, следя за происходящим.

Я посмотрел на мальчика, задаваясь этим же вопросом.

Алиса.

Я переоделась и Ханзи повел меня на экскурсию своей небольшой фермы. У него в хозяйстве было немного скота: коровы, куры и свиньи. У них был отдельный домик со всем необходимым. В нем убирался пожилой мужчина, которого Ханзи мне представил как Георгия. Я догадалась, что это именно тот сосед, который приносит молоко и хлеб.

Я впервые была на ферме, до этого даже не могла представить как они выглядят и чем отличаются от обычных деревенских огородов. И сейчас следуя за мужчиной просто вертела головой. У Ханзи все было добротно, сделано на совесть. Животные выглядели здоровыми и ухоженными, мне казалась даже, что они ластятся к нему, но это не может быть правдой. Свиньи же не ластятся? Просто я не знаю.

В теплицах краснели помидоры, запах которых был восхитительным. Он сорвал мне один, помыл и протянул, чтобы я попробовала сладкий и мясистый, который нельзя купить в магазине.

У него даже были лошади.

— Как цыган может быть без лошади? — засмеялся он, поглаживая гриву рыжего скакуна, фыркающего счастливо в ответ. — Это мой Орешек, арабский скакун, такого было сложно приручить, не расколешь так… Хочешь покататься?

— я не умею… — я протянула руку, чтобы приложить ее к теплому телу лошади. Через руку мне передавалась энергия животного, становилось внутри тепло, я успокаивалась. Никогда до этого не гладила лошадей.