После Рима. Книга первая. Anno Domini 192–430 - читать онлайн книгу. Автор: Гай Аноним cтр.№ 16

Сельскохозяйственные технологии во II — III веках оставались примерно теми же, что 300-400 лет назад, и с сокращением притока рабов единственно выгодным стало небольшое хозяйство. Одна вилла за другой дробились на парцеллы, сдаваемые в аренду. Рабам предоставляли парцеллы с хижиной, выделяя им пекулий (peculia) — обособленное имущество.

Такое имущество по-прежнему принадлежало его собственнику, но раб, получивший хозяйство в свое распоряжение, приумножал это имущество, получал доход, постепенно обзаводился собственным домом и средствами производства. Раб на пекулии вел более свободный образ жизни и был заинтересован в результатах своего труда.

Посаженных на пекулий могли продать вместе с парцеллой или оставить в распоряжении землевладельца, они не могли вступать в брак со свободными людьми. Раб на пекулии обрабатывал землю, излишки отдавал хозяевам (какие могли быть излишки при двухпольной системе и, в отсутствие у рабов скота, без удобрения полей?), либо несколько дней в неделю работал на хозяйских полях. Отличие таких рабов от колонов заключалось в том, что их участок был меньше, а время обязательных отработок — гораздо больше.

В сельском хозяйстве подобная форма держания вскоре перестала отличаться от колоната, и со временем рабы из servi превратились в колонов — зависимых крестьян, первых «крепостных», положивших начало феодальной системе. Хозяину они платили поземельный оброк, примерно половину урожая. Землевладельцы издавна, еще со II века до н. э., пытались посредством колоната прикрепить работников к земле, однако тогда это были случаи нечастые. Теперь колонат становится массовым явлением.

Система колоната была вдвойне выгодной для крупных землевладельцев, чьи угодья насчитывали тысячи, а то и десятки тысяч гектаров: колон, трудясь не за страх, а за совесть, не нуждался в надсмотрщиках. Новая схема, помимо повышения производительности труда, снимала проблему управления и надзора за рабами.

Парцеллы передавались и свободным мелким арендаторам за пределенную арендную сумму, причем аренда была наследуемой. Иногда парцеллу предоставляли тем, кого называли partiarii — они были кем-то вроде управляющих при нескольких рабах, обрабатывающих землю, и получали за это седьмую или девятую часть урожая.

Ремесленников рабских производств тоже сажали на пекулий, наделяя их мастерскими, инструментами и даже рабами-работниками. При этом развитие производства отсутствовало: в условиях тотального разрыва хозяйственных связей нечего было и мечтать о следующих ступенях экономического роста — о специализации и кооперации, создании ремесленных «холдингов».

Даже с внедрением колоната и пекулия на Западе, особенно в Италии, товарное производство не росло, а падало! Сокращение числа занятых не скомпенсировалось ростом производительности. Земледелец больше не был заинтересован в наращивании выпуска товаров сверх необходимого: продукцию было дорого хранить, дорого перевозить и почти невозможно продать. У мелких и средних хозяйств исчез стимул производить больше. Сыты — вот и ладно.

Современные страшилки о «падении ВВП на 1 процент» по сравнению с происходившим тогда в Римской империи кажутся анекдотическими — не видели вы настоящих экономических катастроф!

Помимо названных причин кризиса Римской империи — развал денежной системы, депопуляция, растущие налоги, аграрная деградация, внутренний хаос и проигранная Западом экономическая конкуренция с Востоком — есть еще одна. Развитию экономики Римской империи отчасти препятствовала... сама империя, само государство.

Государство было крупнейшим потребителем, так как оно обеспечивало оборону, снабжение армии продовольствием и вооружением, вело строительство дорог, акведуков и общественных зданий. Так же империя оставалась крупнейшим покупателем сельскохозяйственной продукции. Часть купленного поглощали зерновые раздачи (по 4-5 килограммов на семью ежедневно) жителям Рима и некоторых других городов. Но основным потребителем зерна была армия. В сутки легион из 5 тыс. человек потреблял примерно 7,5 тонн зерна и 450 килограммов фуража, а в месяц — 225 тонн зерна и 13,5 тонн фуража.

Если на основе этих цифр вычислить годовую норму снабжения армии, станет понятным, каким образом зерновой рынок превратился в рынок единственного покупателя — государства.

Заметим, что все государственные поставки, любые общественные работы выполнялись рабами! Рабы-ремесленники на государственных предприятиях производили вооружения, доспехи, обувь и ткани. Рабы в сельском хозяйстве производили зерно и фураж. Рабы грузили и перевозили все выращенное и произведенное. Получалось, что из товарного обмена выпал единственный действительно масштабный сектор... Это подавляло развитие и частных коммерческих предприятий, и ремесла, и сельского хозяйства. Сколько бы ни расширялась государственная экономика, прочим секторам это лишь вредило.

Кризис Римской империи был во многом обусловлен тем, что сегодня назвали бы «утратой управляемости», неустранимым пороком системы, которая руководила гигантскими территориями с разной историей и разными традициями, будто древним малонаселенным полисом.

Римская империя была высокоурбанизированным государством и в административном плане состояла из территорий самоуправляемых городов. Этим словом обозначали сам город и прилегающие к нему сельские регионы, порой весьма обширные. Следы этого деления многие века спустя поныне видны в Италии, в которой нет привычных русскому человеку деревень, а есть «городки», borgo, население которых может насчитывать всего несколько десятков человек.

Жизнь городов регулировал ряд законов, которые в основном касались отношений между общинами и прав римских граждан. Городом управлял совет (curia) избранных пожизненно декурионов (или куриалов, curiales). В соответствии с имущественным цензом, то есть со стоимостью землевладения, куриалов избирало население, а государство управлением городами не занималось вовсе: полная автономия.

Провинциальные общины сами решали свои дела, центральное правительство в них не вмешивалось и занималось другими прерогативами — обороной и внешней политикой. Общины были самоуправляемыми. Куриалы, то есть крупные землевладельцы и аристократы, охотно участвовали в управлении, сами оплачивали местные нужды и становились высокостатусными магистратами.

В ведении руководства общественной и хозяйственной жизнью находились строительство дорог и мощение улиц, водоснабжение, надзор за санитарным состоянием, содержание бань, организация зрелищ, охрана порядка — все, чем и по сей день заняты современные муниципалитеты. В обязанности курии входили и общегосударственные дела — сбор налогов, поставка рекрутов, разрешение судебных споров, поддержание в порядке сухопутных торговых трасс.

Земля была наследуемой, и должность куриала переходила по наследству вместе с земельными угодьями. Местные аристократы, помимо угодий и вилл, владели городскими резиденциями, о роскоши и великолепии которых мы можем судить по домам куриалов в не особенно богатых Помпеях и Геркулануме. Чтобы оказаться избранными в курию, следовало тратиться на организацию игр и театральных представлений, на строительство общественных зданий, колодцев и дорог. Куриалы делали это, увековечивая свои имена в торжественных и хвастливых надписях.