Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля - читать онлайн книгу. Автор: Рафаэль Гругман cтр.№ 94

15 ноября Бен-Гурион объявил об отступлении к границам 1949 года. Он старался его растянуть, отходя еженедельно на 25 миль, надеясь, что страх перед Советским Союзом улетучится и мировое сообщество займёт по отношению к Израилю политику, учитывающую вопросы его безопасности. Моше Даяну он высказал надежду, что, возможно, тактика мелких шажков позволит сохранить за Израилем сектор Газы и остров Тиран, контролирующий Тиранский пролив.

Таким образом, только к середине января 1957 года ЦАХАЛ покинул Синай, оставаясь на территории Газы, из которой Бен-Гурион не намерен был отступать.

Действия Англии и Франции ослабили позицию Израиля. Не достигнув ни одной цели, установленной перед началом военной операции, 22 декабря они вывели войска из Египта. Это позволило Эйзенхауэру усилить нажим на Израиль. Через две недели он направил Бен-Гуриону раздражённое письмо, сопровождаемое угрозами: «Я искренне надеюсь, что для завершения вывода войск новых сроков не потребуется. Дальнейшее игнорирование мнения наций, выраженного в резолюциях ООН, вызвало бы серьёзные последствия со стороны ООН и побудило бы её выполнить некоторые процедуры, что могло бы нарушить отношения между Израилем и другими странами – членами ООН, в том числе и США».

Тон письма американского президента привёл Бен-Гуриона в ярость. В ответном письме он напомнил Эйзенхауэру, что граждане Израиля имеют право на безопасность и что Египет неоднократно игнорировал решения ООН, однако никто не угрожал ему подобными санкциями. Это не подействовало. Эйзенхауэр продолжил давление, объявив в телерадиообращении к американскому народу о возможных санкциях против еврейского государства. Бен-Гурион оставался непреклонным. 26 февраля открылась Генеральная Ассамблея, на которой США намеревались поставить на голосование вопрос о членстве Израиля в ООН.

Столкнувшись с упорством Бен-Гуриона, Президент и Госдепартамент прибегли к хитрости. Им удалось его обмануть. Непроизвольно американцам помог Ги Молле. Пытаясь предотвратить запуск процедуры исключения Израиля из ООН, в день открытия Генеральной Ассамблеи премьер-министр Франции предложил компромиссное решение, с которым Госдеп согласился. Его суть сводилась к объявлению Израилем вывода войск из Газы, исходя из предварительной договоренности, что они будут заменены многонациональными силами ООН, которые будут осуществлять управление сектором до заключения мирного договора между Израилем и Египтом. По плану Ги Молле египетская администрация может вернуться в Газу только после заключения мирного договора.

27 февраля рано утром Бен-Гурион получил детали французского предложения. В тот же день израильское правительство одобрило этот план. Голда Меир, глава израильской делегации, согласовала с Госсекретарём детали соглашения. Следуя им, 1 марта с трибуны Генеральной Ассамблеи она объявила о решении правительства о выводе войск из Газы, ожидая, что, в соответствии с договорённостью, выступая следом за ней, американский представитель заявит о замене их на международные силы ООН.

Генри Лодж, постоянный представитель США в ООН, поднялся на трибуну. Он приветствовал решение израильского правительства, заявил о свободе судоходства через Тиранский пролив и, нарушив уговор, ни словом не обмолвился о силах ООН. Когда Голда Меир поняла, что она оказалась в ловушке, уже было поздно что-либо предпринять. Бен-Гуриону ничего не оставалось, как выполнить публично провозглашённое обязательство, и к 8 марта отвести войска к линии перемирия 1949 года.

Военную победу не удалось закрепить ни территориальными приобретениями, ни мирным договором, который установил бы египетско-израильскую границу, но Синайская кампания, ставшая возможной только потому, что государственный руль оказался в руках сильного лидера, почти на десятилетие обеспечила Израилю спокойную жизнь. Биографы Бен-Гуриона, оценивая его деятельность, могут записать её в его достижения и смело сказать, что на всех этапах Суэцкого кризиса (его называют ещё второй арабо-израильской войной) он действовал в духе Жаботинского.

Хотя победа окончательно толкнула Египет и Сирию в объятия СССР, её результат обернулся для Израиля десятью мирными годами. Радикально настроенные арабские лидеры осознали силу и боевой дух израильской армии и поняли, что не в силах уничтожить еврейское государство. Израиль добился свободы судоходства в Акабском заливе и прекращения атак федаинов из Газы. Быстротечная победная компания придала уверенности израильтянам. Они убедились, что численное превосходство арабских соседей не является решающим фактором: ЦАХАЛ в состоянии их защитить. Военно-техническое сотрудничество с Францией, начавшееся перед Синайской кампанией, в течение десяти последующих лет обеспечило ЦАХАЛ французским оружием. Франция оказала Израилю существенную помощь в строительстве ядерного реактора в Димоне. Но был ещё один итог октябрьско-ноябрьских событий 1956 года.

Эйзенхауэр подвергся критике за бездействие во время кровавого подавления венгерского восстания, во время которого погибло 2652 венгра, ранено – 19226, и арестовано около 26 тысяч человек. Около двухсот тысяч венгров, пять процентов населения страны, стали беженцами. Венгерские события побудили его в послании к Конгрессу 5 января 1957-го года заявить об изменении американской внешней политики. Доктрина Эйзенхауэра, через год заработавшая в Ливане, гласила: «Американские войска готовы обеспечивать и защищать территориальную целостность и политическую независимость стран, подвергнувшихся военной агрессии со стороны государств, контролируемых международным коммунизмом». До декабря 1961 года, когда согласно его доктрине в Южный Вьетнам были введены первые военные подразделения, положившие начало постепенному вовлечению США во вьетнамскую войну, оставалось 5 лет…

А Бен-Гуриону по итогам войны можно поставить в вину лишь странную забывчивость (впрочем, не ему одному). Израиль захватил более шести тысяч пленных, среди которых был губернатор Газы, председательствовавший в январе 1955-го на суде в Каире, приговорившем шестерых израильских агентов к длительным срокам тюремного заключения. В руках же египтян был один-единственный пленный: сбитый израильский лётчик, лейтенант Ионатан Эткас. Однако когда производился обмен пленными (6185 за одного), в него не включили каирских узников, хотя Насер, как свидетельствуют египетские источники, к этому был готов. Причина, увы, прискорбная. Лидеры Рабочей партии опасались, что узники, прибыв в Израиль, заговорят, и «Грязное дело», закрытое для общественности, станет достоянием гласности.

Такая же ситуация сложилась и в 1967 году. После победоносной Шестидневной войны правительство Эшколя не включило каирских узников в новый обмен пленными (5500 за 15). Освобождены они были лишь в 1968 году благодаря усилиям Меира Амита, директора Моссад, причём Насеру почему-то было обещано, что их освобождение будет храниться в тайне. Рабочая партия тщательно оберегала свои тайны, и впервые Израиль увидел лица каирских узников на экране телевизоров лишь в 1975 году…

Как-то незаметно за считаные годы после Синайской кампании малюсенький Израиль, сотканный как будто из лоскутков, населённый иммигрантами, говорящими на множествах языков и прибывшими из разных культур, превратился в крупную региональную страну и стал примером для подражания для новых и развивающихся государств Азии и Африки. И, как результат, постепенно стал складываться альянс с Турцией и Ираном, который при нынешней политической конфронтации кажется немыслимым.