Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы - читать онлайн книгу. Автор: Димитрий Чураков cтр.№ 89

Страница

Делая ставку на государственное вмешательство в экономику, буржуазия, в частности кадеты, готова была даже допустить к государственному контролю рабочих, лишь бы основные рычаги власти оставались в руках цензовых элементов²⁷. Но с тем большим упорством, как мы видели раньше, предпринимательские круги боролись против рабочего контроля. Эта позиция, казалось бы, должна была поменяться после прихода к власти большевиков, когда буржуазия должна была быть заинтересована в ослаблении нового государства любыми средствами, даже путём разжигания сепаратизма рабочих коллективов. Примечательно, что, кроме тех случаев, когда конкретные владельцы использовали органы рабочего самоуправления на своих предприятиях в своих целях, этого не происходит. О позиции же имущих классов в целом можно судить по статье в одной из наиболее авторитетных в их кругах «Торогово-промышленной газеты», которая вскоре после большевистского переворота писала: «… насколько полезен и необходим государственный контроль промышленности через посредство незаинтересованных (!) и беспристрастных органов, настолько же вреден контроль промышленности через рабочие организации, ослеплённые классовой враждой и потому способные лишь саботировать работу промышленности»²⁸. Другая не менее солидная буржуазная газета «Промышленность и торговля» так передавала своё понимание рабочего контроля: «Что сказали бы о людях, которые установили бы контроль над действиями врача в тот момент, когда он останавливает кровь при пересадке сосудов, делает искусственное дыхание находящемуся в обмороке и т.п. Что сказали бы о власти, которая поставила бы контролёра для наблюдения за действиями человека, спасающего утопающего, или действиями капитана корабля во время шторма?»²⁹.

Осознанно или нет тенденцию на усиление вмешательства государства в саморегуляцию общества, на огосударствление экономики в той или иной степени поддерживали в тот период практически все реальные политические силы, вовлечённые в борьбу за власть: от Керенского до Корнилова. Различалась лишь риторика, к которой приходилось прибегать действующим персонажам для обоснования своих планов по усилению государственного вмешательства в экономику³⁰.

На подобных позициях стояли и партии, взявшиеся действовать от имени пролетариата. С ультрарадикальной программой соответствующих реформ выступили экономисты Петроградского Совета – меньшевики П. Гарви, Ф. Череванин, Б. Богданов. Особенно был активен и последователен на ниве социального моделирования В. Громан. Взяв за основу опыт воюющих держав, прежде всего Германии, он настаивал на том, что только всеобщее регулирование способно спасти российскую экономику. Решение этой проблемы, по его расчетам, было не под силу общественным организациям и требовало вмешательства административного аппарата, наделённого всей полнотой государственной власти³¹. В приверженности подобным воззрениям, на наш взгляд, и кроется одна из причин того скептического отношения социалистических партий к рабочему самоуправлению и фабзавкомам, которое они демонстрировали на протяжении всей революционной эпохи³². Так, в работах П. Гарви мысль о «реакционности» деятельности низовых рабочих комитетов является одной из основополагающих в его концепции революционного движения рабочих в период русской революции. По его мнению, сепаратизм фабзавкомов мешал объединению всех сил рабочего класса и был на руку только большевикам³³. Критика рабочего контроля, рассредоточенного

по отдельным предприятиям, содержится в работе меньшевика В. Плетнёва. Он полагал необходимым сосредоточить контрольные функции в едином центре³⁴. Относительно меньшевистской позиции, подменявшей рабочий контроль государственным контролем с участием рабочих, В. И. Ленин писал: «Получается, в сущности, чисто кадетская формула, ибо против участия рабочих в «государственном» контроле кадеты ничего не имеют»³⁵.

Эсеры, хотя их внимание было больше приковано к вопросам земельной реформы, также разделяли общие настроения в поддержку сильной государственной власти. С их точки зрения, вмешательство государства в экономику было необходимым. Активно поддерживали они и планы огосударствления рабочих организаций, превращения их в звено хозяйственных органов государства. Пожалуй, именно эсерам принадлежит первенство в принятии резолюции, содержащей положения в поддержку огосударствления рабочих организаций. Ещё в апреле 1917 г. на I Всесоюзной конференции железнодорожников они ратовали за то, чтобы железнодорожным транспортом управляли рабочие организации, объединяющие в своих рядах рабочих и служащих железных дорог. Для этого железнодорожники должны были быть государственно организованными. Лидер эсеров В. Чернов прямо заявлял, что железнодорожники станут особой корпорацией, «которой будет вверено управление железнодорожной сетью». Ещё определённей на этот счет высказывался эсер Крушницкий, не разделявший организации рабочих и органы управления государством³⁶. Позже, уже будучи в эмиграции, Чернов отстаивал ту точку зрения, что сам по себе рабочий контроль – это не что иное, как путь к анархии. Положительное значение для революции он может иметь лишь как подчинённая часть контроля государственного³⁷. Считали рабочий контроль лишь суррогатом контроля со стороны всего общества и представители левацких течений неонародников³⁸.

Анархисты, выступая за отмену государства, его разрушение, как такового, вроде бы должны были быть последовательными противниками государственного контроля и сторонниками контроля рабочего. Известный анархист Г. Максимов уже после революции настаивал, что только анархисты правильно оценивали роль и значение рабочего самоуправления³⁹. На деле ситуация и в рядах анархистов складывалась не так однозначно⁴⁰. Во-первых, некоторые из них отстаивали идею общественного контроля, которая на практике не могла реально отличаться от контроля государственного. Во-вторых, отдельные группы анархистов полагали необходимым сохранить рыночные механизмы, в том числе через развитие кооперации. Но существование рынка уже само по себе подразумевает существование неравенства, а вслед за тем неизбежно и государства. Утопические надежды отдельных течений в анархизме избежать при помощи кооперации наёмного труда подвергались сомнению в самой же анархистской среде. Наконец, последовательные анархисты, настаивающие на тотальной ликвидации государства, выступали за создание таких условий, в которых бы рабочий контроль не смог продержаться сколько-нибудь длительное время⁴¹.

В свете отмеченных тенденций в социально-экономической и идеологической областях, не удивительно, что большевики также стояли на позициях государственного регулирования, если их взгляды и отличались в этом вопросе от взглядов кадетов и меньшевиков, то только меньшей экономической проработкой, но зато значительно большей политической определённостью.

Значительное место в развитии большевистской идеологии в области абсолютизации государственной власти принадлежит Н. И. Бухарину, которого считали в партии крупным специалистом в сфере политэкономии и чьи взгляды на государство долгое время считались в большевистской среде хрестоматийными⁴². Позиция Бухарина в этом вопросе в годы войны всё более и более радикализовалась. Он становится решительным сторонником насильственных методов в политике⁴³, в том числе в отношениях между государством и торгово-промышленными кругами⁴⁴, которые, по его мнению, и были повинны в войне, а теперь паразитировали на бедствиях народа⁴⁵.

Страница