Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы - читать онлайн книгу. Автор: Димитрий Чураков cтр.№ 99

Ситуация накалялась. Трения попытались сгладить на совместном заседании представителей отделов труда райсоветов, Московского совета профсоюзов, экономического отдела Моссовета и Комиссариата труда, состоявшемся 4 декабря 1917 г. На этот раз было принято, как казалось, компромиссное решение. Планировалось создать в Москве представительной орган рабочего контроля, в который бы вошли 12 представителей от крупных профсоюзов и 6 представителей от Моссовета. Но и это решение удовлетворило профсоюз металлистов не до конца. Уже на следующий день его руководство пошло на создание своего собственного экономического совета по организации рабочего контроля в своей отрасли¹⁷⁷.

Идущие с мест предложения и требования аккумулировались в ЦК союза металлистов. Из сохранившихся в его архиве материалов видно, насколько вопрос о самостоятельной роли рабочего класса живо интересовал низовые организации союза, причём не только в Москве, но и в других регионах России, в частности на Урале, где он также выступал значимой общественной силой¹⁷⁸. Близкие проблемы волновали руководителей региональных отделений и другого мощного профсоюза – текстильщиков. Так, с позиций, аналогичных позиции металлистов, при принятии решений о структуре органов рабочего контроля выступил в те дни и профсоюз текстильщиков Иваново-Вознесенска, принявший специальную инструкцию о центральной комиссии рабочего контроля, в которую должны были входить представители от низовых контрольных комиссий, местных советов и профсоюзов¹⁷⁹.

Разногласия относительно того, кому должно принадлежать руководство рабочим контролем, имели под собой вполне определённую подоплёку. Они свидетельствовал, во-первых, о стремлении рабочего самоуправления стать самостоятельным, если не центральным, звеном нового строя и, во-вторых, показывал зарождение соперничества между Советами, как государственными органами, и рабочим самоуправлением¹⁸⁰. В условиях, когда старая система управления оказалась дезорганизована, а сложившиеся производственные связи нарушены, фабзавкомы стали главной силой, сдерживавшей тяжёлый кризис. Но большевики не готовы были согласиться с этим, поскольку объективно эффективность идущих снизу координирующих связей была в общегосударственных масштабах не так уж и действенна, а положительный результат хотелось иметь немедленно. Всё это в дальнейшем не могло не вести к пересмотру ключевых положений Закона о рабочем контроле от 14 ноября 1917 г. вовсе не в пользу самостоятельности рабочих организаций.

И здесь становится очевидным ещё одно противоречие, заложенное Положением о рабочим контроле, 14 ноября 1917 г. Согласно декрету, оставаясь и по составу, и по задачам деятельности, и по способу образования организациями общественными, органы рабочего самоуправления наделялись государственными функциями. По словам Ленина, «на днях рабочие получили закон о контроле над производством. Согласно этому закону, фабрично-заводские комитеты составляют государственные учреждения»¹⁸¹. В то же время, как мы видели выше, органы рабочего самоуправления эволюционировали в сторону хозяйственных органов, поэтому наделение их государственно-административными функциями было шагом непродуманным, направляющим деятельность органов рабочего самоуправления в совершенно не свойственное им прежде русло. В этом смысле следует признать, что хотя Ленин никогда и не скрывал, что все декреты Советской власти носят не юридический, а сугубо пропагандистский характер, но даже с этой точки зрения Положение ВЦИК и СНК от 14 ноября было одним из самых противоречивых документов эпохи, и практически сразу же начинается процесс его ревизии¹⁸².

В какую же сторону могли идти эти изменения? Казалось бы, сам закон о рабочем контроле однозначно давал ответ на этот вопрос. В нём, в частности, в заключительном 14 параграфе говорилось, «что все законы и циркуляры, стесняющие деятельность фабричных, заводских и других комитетов и советов рабочих и служащих, отменяются»¹⁸³. Следовательно, это подразумевало, что все последующие узаконения пролетарской революции не должны стеснять деятельность фабзавкомов, а наоборот – будут расширять их права и возможности. Именно в таком духе и была выдержана хорошо известная по литературе инструкция Центрального совета фабзавкомов. Её авторы полагали, что «рабочий контроль над промышленностью… надо понимать не в узком смысле простой ревизии, а напротив, в широком смысле вмешательства» во все производственные процессы¹⁸⁴.

Но инструкция ЦС ФЗК была скорее исключением, чем правилом¹⁸⁵. Реально в становлении правительственного курса в сфере рабочего вопроса значительную роль сыграл не§ 14, а§8и§9 декрета о рабочем контроле. Первым из них предусматривалось, что решения низовых органов самоуправления всегда могут быть отменены «постановлением высших органов рабочего контроля». Согласно же другому, не только владельцы, но и «представители рабочих и служащих, выбранные для осуществления рабочего контроля», объявлялись «ответственными перед государством за строжайший порядок, дисциплину и охрану имущества» – то есть не перед рабочими, выбиравшими их, а перед назначенными сверху чиновниками¹⁸⁶. Эти положения открывали широкий простор для ревизии первоначальной концепции декрета перед теми, кто считал самостоятельность рабочих организаций пройденным этапов в развитии революции¹⁸⁷. Ярчайшим примером этой тенденции может служить не менее широко известная инструкция Всероссийского совета рабочего контроля, трактовавшая рабочий контроль как сугубо пассивный, надзирательный и запрещавшая фабзавкомам вмешиваться в деятельность заводоуправлений¹⁸⁸.

Этот подготовленный ВСРК проект выглядел столь вызывающим, что, например, советский историк В. А. Виноградов приписывает её авторство эсерам и меньшевикам, что совершенно несправедливо. Более того, авторство инструкции не вполне правомерно приписывать даже самому ВСРК, поскольку её проект был подготовлен не самим этим органом, а специально для этого выделенной комиссией¹⁸⁹. Вопрос о её создании обсуждался на I заседании ВСРК. Выступавший в ходе прений Лозовский подчеркнул, что на местах рабочие не знают, что и как контролировать и что дело контроля – это прерогатива централизованной государственной политики. «В инструкции необходимо сказать, – развивал он своё понимания вопроса, – что рабочий контроль – это не значит переход предприятия в руки рабочих этого предприятия, ибо сепаратные действия только ухудшат и запутают положение дела». С аналогичными претензиями к фабзавкомам выступил и Ю. Ларин. Попытки председателя ЦС ФЗК М.Н. Животова перевести ход дискуссии в более конструктивное русло не увенчались успехом.

Как отмечается в газетном отчёте о заседании, «выступавшие … товарищи присоединились к точке зрения тов. Ларина, указывая на недопустимость существования «фабрично-заводского патриотизма» и на совершенно неотложную необходимость объединённой работы»¹⁹⁰. По итогам состоявшегося обмена мнениями в состав редакционной комиссии были делегированы представители от ВЦИК, ВЦСПС, ЦС ФЗК, экономического отдела Моссовета и Союза металлистов. В комиссии преобладали сторонники ларинской линии¹⁹¹, тем самым работа над инструкцией оказалась всецело в под его влиянием, и когда документ был готов, Ларин настоял на том, чтобы его текст опубликовали без предварительных прений под предлогом необходимости предоставить возможность высказаться по сути изложенных в нём вопросов не только членам ВСРК, но и местным организациям, а также чтобы «отчуждение её (так в тексте! – Д. Ч.) не затянулось слишком долго»¹⁹².