Краткая история всего - читать онлайн книгу. Автор: Кен Уилбер cтр.№ 60

Другими словами, здесь самость является чисто экологической самостью, биосферной самостью, либидинальной самостью, естественно-импульсивной самостью. Она едина, или в слиянии, со всем витально-эмоциональным измерением бытия — как в его внутренних, так и внешних формах. Ее толкают и тянут потоки витальной жизни, и она не дифференцирует себя от экологических течений бытия. Ее идентичность биоцентрична или экоцентрична, слита с биосферой внутри и снаружи.

И именно по причине своей погруженности в природу, в биологию, в импульсивные побуждения, в витально-эмоциональную сферу она неспособна возвыситься над этой погруженностью и увидеть, что ее перспектива не является единственно существующей перспективой в мире. Биоцентричность крайне эгоцентрична, как мы постоянно будем убеждаться. Ей может быть свойственна определенная горизонтальная широта, но в ней очень мало вертикальной глубины. Вот почему она настолько поверхностна и нарциссична (несмотря на то, как это эмоциональное слияние использовалось сторонниками романтизма, стремившимися хоть к какому-нибудь «единству»; мне симпатичны их устремления, но я считаю, что они ошибались, ища единство именно здесь, см. главу 16).

В.: Стало быть, самость на этой стадии не имеет крепких эмоциональных границ.

К. У.: Все верно. Если выразиться технически более точным языком, мы утверждаем, что самость и репрезентации объектов все еще слиты. Это способствует общей «магической» и нарциссической атмосфере, которая столь явно преобладает на этой стадии.

Но примерно в возрасте 15–24 месяцев эмоциональная самость начинает дифференцироваться от эмоциональной среды. Малер на самом деле называет это «психологическим рождением младенца». Младенец действительно «рождается» как отдельное эмоциональное и чувствующее «я» на этой стадии. (Самость перешла от начальной фазы слияния вехи 2 к промежуточной фазе дифференциации.) Младенец начинает пробуждаться к тому факту, что он есть отдельная самость, существующая в отличном от нее мире. Он сталкивается с «ужасающей двоичностью».

В.: И это отличается от «вылупливания».

К.У: Да. Веха 1 — это вылупливание, или рождение физической самости. Веха 2 — это рождение эмоциональной самости. Вместе с вехой 2 пробуждается по-настоящему отдельное самоощущение со всеми радостями и ужасами, которые ему свойственны.

В.: Многие теоретики считают это началом отчуждения, по-настоящему глубочайшего отчуждения. Они назвали это базовой ошибкой, базовым «дефолтом», базовым дуализмом, расщеплением между субъектом и объектом, началом раздробленного сознавания…

К. У.: Да, я знаю. Чего только не приписывалось этой дифференциации и «потере» предшествующего эмоционального слияния! Оно, дескать, является извлечением из первичного рая, началом массированного отчуждения, началом человеческой трагедии, началом потерянного Рая. Мне даже кажется, что оно еще вызывает и кариес, но тут я не уверен!

Базовая проблема состоит в том, что большинство из этих теоретиков просто смешивают дифференциацию с диссоциацией. Дифференциация является необходимой и неизбежной частью любого периода эволюционного роста и развития, спутником достижения более высокой интеграции, как в случае, когда желудь дифференцируется и интегрируется для того, чтобы стать дубом. Однако эти теоретики считают любую дифференциацию не прелюдией к более высокой интеграции, а жестоким нарушением предшествовавшей ей чудесной гармонии, словно появление дуба — это ужасающее и преступное насилие над желудем.

Затем они с ностальгией смотрят на чудесную пору бытия желудем, предшествовавшую дифференциации, начинают заламывать руки, скрежетать зубами и воздыхать по утерянному парадизу. Они драматически гиперидеализируют примитивное отсутствие дифференциации. Просто то, что самость не осознаёт страдания, не означает, что ей свойственно положительное присутствие духовного блаженства. Отсутствие осознания не означает присутствие парадиза!

В.: Но сторонники романтизма имеют иное мнение относительно этого раннего отсутствия дифференциации. Они приписывают ему множество положительных черт, из-за чего просто обязаны воспринимать потерю этого слияния как нечто достойное сожаления.

К. У.: Да, они путают слияние и свободу. Но слияние — это тюрьма; над вами доминирует все, что вы не трансцендировали. Но, конечно же, подобное трансцендентальное развитие сложно, опасно и мучительно.

Явленный мир — жестокое место, и, когда люди начинают это понимать, они страдают. Явленный мир — мир сансары — есть отчужденное и отчуждающее место. И когда младенец начинает смутно это осознавать, он ужасно страдает. И верно: это мучительно, но именно в этом-то и состоит пробуждение.

Это напоминает обморожение. Сначала вы вообще ничего не чувствуете; кажется, что все прекрасно, вы в раю без боли. Вы больны, но просто еще не знаете об этом. Затем обмороженное место оттаивает, и начинают появляться чувства и эмоции — и адская боль. Эти теоретики путают «адскую боль» с самой болезнью.

Нет, веха 2 просто начинает осознавать болезнь под названием «сансара», тот факт, что, будучи отдельным и чувствительным эмоциональным существом, вы открыты для всех превратностей яростной фортуны. Вы окажетесь в мире боли, страдания и кошмарного ада, и у вас есть два и только два варианта действия: сбежать в предыдущее слияние, в предыдущее обморожение, где не было сознавания данного отчуждения, или же продолжить рост и трансценденцию, пока вы не окажетесь способны превзойти данное отчуждение в духовном пробуждении.

Но сторонники ретроромантизма попросту воспевают предыдущее состояние обморожения и воспринимают его как прообраз божественного пробуждения, как некое подобие бессознательного Рая. Однако состояние слияния не является бессознательным Раем, это бессознательный Ад. Вместе с вехой 2 этот ад начинает сознаваться, вот и все. На самом деле это большое достижение.

В.: Даже при условии, что веха 2 довольно «несчастливое» обретение в процессе развития.

К. У.: Горько-сладкое, да. Но предыдущее состояние является состоянием онемения, а не недвойственности; неведения, а не блаженства. Моя собака тоже не мечется в душевных терзаниях и не мучится угрызениями совести, но освобождение ведь не состоит в том, чтобы заново вернуть себе сознание собаки. Или «зрелую форму» сознания собаки.

Нет, когда мы пробуждаемся в качестве отдельной эмоциональной самости, со всеми радостями и ужасами, которые с этим связаны, мы в действительности трансцендируем предыдущее состояние слияния. Мы в некоторой степени пробуждаемся. Мы получаем больше глубины и сознания, и этому внутренне присуща своя ценность, своя значимость. Но, как и в случае со всеми стадиями развития, за каждое возрастание сознания необходимо заплатить свою цену. Такова диалектика прогресса.

В.: Итак, а что если все проходит относительно хорошо на вехе 2?

К. У.: Что ж, позвольте мне сначала сказать, что если на этой вехе происходит какая-то неприятность — то есть нечто худшее, нежели та нормальная кутерьма, которую в любом случае и представляет собой эта веха, — тогда либо самость остается в состоянии слияния с этой эмоционально-нарциссичной стадией (и получаются так называемые нарциссические расстройства личности), либо процесс дифференциации начинается, но не находит разрешения, и образуется что-то вроде диссоциации (так называемые пограничные расстройства). Именно такую общую классификацию и этиологию мы и находим в работах таких исследователей, как Кохут, Мастерсон, Кернберг, Малер, Стоун и Гедо, если упомянуть лишь некоторых из них.