Мера ноль - читать онлайн книгу. Автор: Александр Изотов cтр.№ 54

С копьем и щитом я чувствовал себя намного увереннее, чем тогда в Пещере Правды с ножом.

«Осторожнее, Марк, ты все такой же смертный!»

– Ха! – я выбросил руку с копьем в сторону, пронзая наглую тварь.

Она хотела выскочить со спины, но я был быстр, как молния. Копье и баклер. Я чувствовал себя настоящим спартанцем.

Движение справа, и я отбросил следующую тварь щитом, а потом наотмашь ударил копьем, резанув точно по глазам. Боковым зрением я уже видел, что они подползали со всех сторон.

Волчонок был хорош. Бледный и испуганный, он не промахнулся ни разу. Я подскакивал и колол тварей, и видел, что у каждой в морде торчала стрела. Полуослепшие, они были не так опасны, но злость гнала их на нас.

Идеальное оружие — копье. Позволяет держать врага на дистанции, а с длинным наконечником можно, не травмируя древко, спокойно парировать удары меча. Или острых жвал.

Стая из огоньков духа витала вокруг нас, будто мы попали в сказочный лес, наполненный светлячками. Каменные деревья вокруг и тень, которая всегда падала на ущелье, только дополняли картинку.

– Раз! Два! — Рычком овладел азарт охоты, -- Три!...

– Целься точнее! – крикнул я, когда он один раз смазал выстрел по бегущей многоножке.

Одна из особо крупных тварей удачно разбежалась и прыгнула на камень, где стоял Волчонок. Я едва успел вогнать ей копье в бок, прямо между пластин, и уперся ногами. Жвала щелкнули рядом с ногой Рычка, но тот опустил лук и в упор пробил череп многоножки.

Я столкнул тварь, но зажатое между пластинами копье потянуло меня за ней. Отпустив его, я выхватил связку метательных копий со своей спины, и запрыгнул на камень к зверенышу. Присев, чтобы не мешать ему, я меткими бросками быстро разрядил весь боекомплект.

Четыре многоножки с копьями в голове пробежали, неловко пошатываясь, и затихли. Но одна огромная, утыканная стрелами, приближалась к нам. В ней уже торчало мое пятое копье, но тварь не желала сдаваться, и она продолжала наступать.

Многоножка была не меньше той, чей высохший панцирь так помог мне в Пещере Правды.

«Девятая ступень!»

Я повернулся к Рычку и скользнул взглядом по колчану с заговоренными стрелами.

– Она твоя. Добей!

Волчонок хищно ощерился, и в следующий миг стрела вонзилась в морду многоножке, прямо рядом с моим копьем. Насекомое заверещало, поднялось на дыбы, угрожающе поднявшись на наш уровень. А потом грохнулось к подножию камня и затихло.

– Фу-у-ух! – выдохнул Рычок и сел, свесив ноги с камня, – Вот это да-а-а…

Я сполз с камня, и пошел собирать свои копья. Они были склизкие от зеленой крови насекомых, но оставлять просто так оружие я не собирался.

– А ты молодец, Рычок! – кивнул я, – Не струсил.

Я глянул на Волчонка и заметил, как того трясет.

– Как не струсил? Я так боялся! Мне и сейчас страшно…

Я улыбнулся и махнул рукой.

– Это нормально.

– Но ведь получается, я трус? Раз боюсь.

– Я тоже боялся.

– Я не заметил этого, – Волчонок покачал головой.

– Еще как боялся, – я почуял, что пацану требуется небольшая поддержка, – Трус тот, кто сдается и ничего не делает. Такой и сдох бы по глупости. А ты дрался, и поэтому ты жив.

Я вспомнил Снора в Пещере Правды. Как тот сидел и плакал за камнем, пока рядом ползала тварь десятой ступени.

– А ты, Перит? Как возможно, что ноль может так сражаться? – спросил Рычок, тоже спустившись с камня за своими стрелами, – Такого даже в сказках нет.

– Жить хотел, вот и сражался, – просто ответил я.

– А вот та вера, о которой… – начал было мальчишка, – Ну, там ведь сказано, что насилие это плохо.

Я скривился. Моралистом никогда не был, но всегда считал, что насилие останавливается только законным насилием. А если кто-то смиренно опустил голову под меч, сам напрашивается быть внизу пищевой цепочки.

– Мне память отшибло, – сказал вдруг я, – Там, на столбе. И пришло настоящее просветление от Неба.

– Настоящее?

«Эй, Марк, ты о чем говоришь?»

– Так что я теперь ноль, который собирается положить конец страданиям других нулей! – наконец выговорился я.

Рычок смотрел, раскрыв рот.

«Да, Марк, вот так и рождается ересь. Ладно хоть, тебя слышит только он».

– А нули что, страдают? – вдруг спросил Волчонок.

Я только покачал головой. Он рос в это системе, и, конечно, нынешнее положение вещей для него норма.

– Еще как, – сказал я, – Так, пошли дальше.

Едва я сказал это, как звереныш снова напрягся и побледнел. Я положил ему руку на плечо и мягко потянул за собой.

– Сейчас найдем подъем с этого ущелья, вылезем с той стороны, откуда можно к Скорпионам пойти.

Мы шли вдоль крутой отвесной стены около получаса, и я понял, что моя затея может и не осуществиться. Два раза мы подвергались нападению мелких многоножек, один раз попался скорпион. Но мелкий, всего седьмая ступень.

Так, от стычки до стычки мы продвигались вглубь Ущелья Правды, даже прошли пару излучин и совсем уже потеряли из виду тот конец, на котором мы спустились вниз. Облака сгущались, над нами нависали черные тучи, и в них были видны отсветы молний.

Неожиданно ущелье закончилось. Мы уперлись в завал, перегородивший проход, и поднимался он до самого верха. Вздохнув, я скомандовал Рычку подниматься, и сам последовал за ним.

– Это наша смерть, – Волчонок качал головой, но упорно лез вверх, – Никто и никогда не видел второй конец Ущелья Правды. Мы сейчас там, где не были Белые Волки.

– Так уж и не были? – проворчал я.

Мне упаднический настрой звереныша совсем не нравился. Хоть он и безропотно карабкался, такая установка может помешать ему сражаться.

– Ну… – вдруг замялся Рычок.

Я ухватился за его сомнения.

– Стоп. Так что, кто-то все-таки здесь был?

– Ну, дедушка говорил, что его дедушка, когда был молодой, все-таки ходил сюда. Но я думаю, это сказки.

– Силен был твой дедушка, – сказал я, хватаясь за следующий камень, – Раз дошел.

– Мастер четвертый коготь, – с гордостью сказал звереныш.

«Странно, что с такими сильными корнями Белые Волки находятся в подданстве у Кабанов», – заметила Хали.

– И что рассказывал дедушка?

– Он увидел взлетающие и падающие горы, и понял, что тут не место для зверей, – мальчишка еще выразительнее глянул на меня, чтобы я сильнее это прочувствовал.

«Ясно. Он видел Апепов».