История ислама. Том 3, 4. С основания до новейших времен - читать онлайн книгу. Автор: Август Мюллер cтр.№ 171

Страница

После этого навсегда кончились дни радости и наслаждений. Альфонс VI, давно усмирив своих восставших братьев, до поры до времени довольствовался тем, что усердно собирал дань с мусульманских князей и вместе с тем при случае нагонял на них страх разбойничьими набегами и этим путем выжимал из них все больше денег; долго он играл с ними как кошка с мышью, но наконец это ему надоело, и он решился одним прыжком броситься в это мышиное царство. А мыши проказничали не только в Кордове и Мурсии. После смерти Мамуна Толедского, Валенсия снова объявила себя независимой в 467 (1075) г.; вскоре за тем в 468 (1076) г. Муктедир Сарагосский низверг с трона преемника Муджахида в Денни; а через несколько лет толедцы, потеряв терпение, прогнали своего расслабленного и негодного султана Кадира и покорились Афтасиду Мутеваккилю из Бадахоса. Кадир обратился к Альфонсу, своему сюзерену, которому он обязан был платить дань; король воспользовался случаем вступиться за попранное законное право и тотчас с огнем и мечом ворвался в область Толедо в 472 (1080) г. В то время как война тянулась уже третий год, случилось, что один из Альфонсовых сборщиков податей, ежегодно делавших привычные кровопускания мусульманским князькам, грубо оскорбил Мутамида Севильского в 475 (1082) г. К тому же чиновник, позволивший себе эту дерзость, был еврей (надо сказать, что христианские, как и магометанские правители всегда охотно пользовались для финансовой цели евреями, сведущими в этой области). При всей своей снисходительности Мутамид все же чувствовал себя властителем; взбешенный нанесенною ему обидой, он велел схватить дерзкого и распять его на кресте, невзирая на кару, которая неминуемо ждала его.

И в самом деле, страшная кара не заставила себя ждать. Альфонс поклялся, что не успокоится прежде, чем не пройдет победоносно из конца в конец через всю область неосторожного Мутамида; и он сдержал слово. В том же году он напал на Севильскую область, страшно опустошая и грабя по пути и уводя жителей в плен. Сама столица устояла против натиска, но далеко к югу от нее страна была беспощадно опустошена, и в Тарифе испанским христианам в первый раз за 730 лет пришлось (не в качестве пленников) снова увидать Гибралтарский пролив. Быть может, они ночью с прибрежных высот увидали огни передового отряда альморавидов в лагере Цеуты.

После возвращения из этого страшного похода Альфонс снова направился против Толедо. Мутеваккиль Бадахосский наконец был вынужден к отступлению, и власть была возвращена Кадиру. Теперь оставалось только свести счеты по военным издержкам. Жалкий Кадир переплатил своему великодушному покровителю все свое золото и вынужден был уступить ему целый ряд крепостей, пока, наконец, когда он был лишен всех средств защиты, оказалось, что собственно было нужнее всего для Альфонса: самый Толедо. В виде вознаграждения за совершенную уступку старинного города готов король предложил Валенсию, которая, правда, также ему не принадлежала, но добыть которую было не трудно, так как она, после отделения от Толедо, предоставленная партийной борьбе, была вполне бессильна. С сокрушенным сердцем бедняга соглашался на эту мену. Сопровождаемый насмешками и проклятиями своих подданных, он покинул свою прежнюю столицу; кастильское войско ввело его в его новые владения и осталось в качестве гарнизона в стране, конечно, только ради безопасности его драгоценной особы. Таким образом, Сарагоса была отрезана от своих единоверцев на юге, и 25 мая 1085 г. (27 мухаррема 478 г.) Альфонс VI совершил свой торжественный въезд в Толедо. Что бы ни было впереди, окончательный исход борьбы за Испанию был решен. Правда, что в последующие столетия христианам пришлось испытать жестокие поражения, но все же Толедо, окаймленный рядом крепостей, клином врезывался в мусульманскую область, и несомненно было, что рано или поздно этот клин расщепит остаток магометанского владычества.

Казалось, что это совершится очень скоро. Мелкие князьки пресмыкались пред Альфонсом, но это им ничего не помогало; теперь они были не на положении вассалов, а на положении рабов; он не скрывал от них своего глубокого к ним презрения и своего намерения и впредь по произволу налагать руку на их владения. Вскоре после захвата Толедо он появился у стен Сарагосы и энергично повел осаду города; тем временем генерал его Хименец забрался далеко на юг в укрепленный замок Аледо (Лубат) и наступал отсюда на Альмерию, между тем как со стороны Кастилии уже угрожала опасность границам Гранады. Положение мусульман было поистине отчаянное. Правда, что взоры всех давно обратились на Африку, где альморавид Юсуф ибн Ташфин создал новую державу, по могуществу едва ли уступавшую даже страшным испанцам; но, с другой стороны, все ясно представляли себе, с какой опасностью было бы сопряжено вторжение грубых и некультурных африканцев в Испанию. У всех еще были в памяти те испытания, которые перенесла Кордова во время междоусобной войны 70 лет тому назад; а те, которые тогда проявили столько зверства, происходили все-таки из цивилизованных стран Северного Атласа; чего же в таком случае можно было ожидать от этих дикарей из пустыни Сахары! Но что же было делать? Отдаться без сопротивления испанцам — значило погубить не только себя, но пожертвовать всем делом ислама. И к чести Мутамида Севильского надо сказать, что он наконец принял должное решение и сказал свое слово. «Я не хочу, чтобы меня проклинали во всех мусульманских мечетях, — сказал он своему сыну, который указал ему на опасности, сопряженные с вмешательством альморавидов, — а если уж на то пошло, то я скорее хочу быть погонщиком верблюдов в Африке, чем свинопасом ^[472] в Андалузии». Мы знаем, что уже в 475 (1082/83) г., после похода Альфонса на Тарифу, мусульмане обратились к Юсуфу за помощью; но тогда он отказался, сославшись на то, что ему надо иметь в руках Цеуту, прежде чем перейти в Испанию. Но в 477 (1084) г. Цеута пала; и когда, после взятия Толедо, в Африку пришло посольство, просившее о помощи от имени Мутамида и присоединившихся к нему эмиров Бадахоса и Гранады, Юсуф согласился исполнить их желание. Он даже дал клятвенное обещание в том, что не лишит испанских князей их владений; только потребовал уступки Альгесираса, а по справедливости ему нельзя было отказать в этом опорном пункте на материке. На том и порешили. Привыкшее к победам войско альморавидов летом 479 (1086) г. переправилось в Андалузию и, соединясь по дороге с войсками эмиров, через Севилью направилось на север. Альфонс все еще был занят осадой Сарагосы, когда до него дошло известие о приближении нового врага; он поспешил в Толедо и, быстро созвав свои войска из провинций, отсюда прямо пошел навстречу соединенному врагу. При Заллаке (христиане называют это место Сакралиас), близ Бадахоса произошло сражение 12 раджаба 479 г. (23 октября 1086 г.). Мутамид командовал авангардом, состоявшим из испанских войск, и проявил большую личную храбрость, сдерживая своих севильцев и отстаивая свою позицию до тех пор, пока к нему не подоспел на помощь отряд альморавидов, между тем как остальные мусульмане при виде страшных христиан тотчас обратились в бегство; и пока здесь еще битва была в полном разгаре, Юсуф со своими полчищами ударил в тыл испанцам, и к вечеру христиане были, несмотря на всю их храбрость, разбиты наголову. Большая часть их войска осталась на поле битвы, а самому Альфонсу удалось спастись с 500 всадниками. Со времен Альманзора Испания не видела такой победы мусульман.

Страница