Борьба за трон (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Эйнсворт cтр.№ 64

Капитан Чарнок также был признан виновным, но смертный приговор не был еще приведен над ним в исполнение. Народное негодование против якобитов стало после многочисленных казней утихать, и несчастный капитан начал уже надеяться, что ему удастся спасти свою жизнь.

Узнав, что Чарнок еще жив, Вальтер решился немедленно навестить своего злосчастного друга в Ньюгетской тюрьме.

Не обращая внимания на опасность, которой он подвергался, капитан направился прямо в тюрьму. Назвавшись чужим именем и вручив тюремщику гинею, он без особого труда добился доступа в каземат, где томился несчастный Чарнок.

Если принять во внимание страшные обстоятельства, в которых находился капитан, то нужно признать, что он глядел сравнительно бодро. Он, казалось, не замечал своих тяжелых цепей и быстро поднялся с места, когда тюремщик ввел к нему Вальтера.

— Вас желает видеть мистер Дрейкот, — сказал он.

— Очень рад вас видеть, — радостно сказал узник, узнав своего друга.

— Раз вы не католический священник, сэр, — сказал тюремщик, обращаясь к мнимому мистеру Дрейкоту, — то, я думаю, вас можно оставить наедине.

И он вышел из камеры.

— Как грустно мне видеть вас в таком положении, дорогой Чарнок, — начал Вальтер.

— Грустно умереть смертью преступника, — отвечал узник. — Но как подумаешь, сколько достойных людей подверглись той же участи, то пропадает охота жаловаться. Давно вы приехали сюда из Сен-Жермена?

— Всего три дня назад.

— Ах, если б я был теперь там! — воскликнул Чарнок. — Не придется мне больше увидеть нашего доброго короля, за которого я умираю!

— Не вернуть королю Иакову своего престола, — заметил Вальтер. — Я был недавно с ним в монастыре Ла-Трапп, и с того времени он, кажется, расстался с мыслями о земном величии.

— Ах, если б я так же мог кончить свои дни в этом монастыре! Я знаю сэра Станлея, который теперь там.

— Я видел его. Не могу ли я сделать что-нибудь для вас?

— Благодарю вас. Пусть ваша жизнь будет продолжительна и счастлива. Пусть Беатриса Тильдеслей будет вашей женой, если только она не уйдет в монастырь.

— Беатриса сейчас в Лондоне и живет у леди Марии.

— Это очень приятно. Боюсь, однако, что судьба сэра Джона решена. Его можно спасти только при помощи какой-нибудь хитрости. Принц Оранский ни в каком случае его не помилует.

— Вероятно, так и будет, несмотря на героические усилия его жены спасти его, — грустно заметил Вальтер.

— Не говорите ей об этом. Не нужно отнимать у нее энергию. Ей и так придется бороться с огромными трудностями.

— Да, и эти трудности почти непреодолимы, — произнес Вальтер.

— Свидание кончено, — сказал тюремщик, открывая дверь.

Друзья стали прощаться навеки. Это прощание растрогало даже тюремщика, и по его морщинистым щекам скатились непривычные слезы.

Узнав от Вальтера о всем происшедшем, полковник Тильдеслей понял, что он уже ничем не может помочь ни леди Фенвик, ни ее мужу. Его охватило неудержимое желание побывать во что бы то ни стало в своем Майерскофе. Брать с собою Беатрису ему не хотелось, он отправился верхом один. Он тосковал по старинному дому, которого не видел уже больше трех месяцев, и заранее предвкушал удовольствие вновь посетить эти места, с которыми его связывало столько воспоминаний.

Прежде чем пуститься в путь, он облачился в костюм простого крестьянина, рассчитывая, что его не узнают в таком виде. Но едва он стал приближаться к Майерскофу, как ему начали попадаться навстречу знакомые, которые кланялись ему, уверяя его при этом, что они готовы скорее умереть, чем выдать его.

От них он узнал, что Горнби по-прежнему бережет дом вместе с некоторыми старыми слугами, которые еще живут в Майерскофе. Эта новость ободрила его.

Полковник был уже вблизи дома, как вдруг показался Горнби. Старый дворецкий шел пешком, направляясь, видимо, в Брон. Увидев перед собою всадника, он сразу узнал в нем своего господина, несмотря на перемену костюма. Он вскрикнул от радости и стал целовать его колена.

— Умерь свою радость, милейший Горнби, — сказал полковник. — Если нас увидят, то я погиб. Как хорошо, что ты попался мне навстречу. Можно войти в дом безопасно?

— Можно, можно, — засуетился дворецкий. — Не бойтесь ничего. Я устрою все так, что о вашем приезде никто не узнает.

— Я знаю, на тебя можно вполне положиться.

— Я отсюда никуда не выезжал, ваша милость, — продолжал верный дворецкий. — Судя по тому, что вы говорите, я боюсь, что мое письмо не дошло до вас.

— Я ничего не слышал о тебе целых три месяца, — сказал полковник.

— В таком случае тут должна быть измена, — вскричал дворецкий. — Я послал вашей милости с десяток писем и все удивлялся, что не получаю на них никакого ответа.

— О чем же ты писал? — спросил полковник с удивлением.

— Я писал, что дело идет не так плохо, как кажется, и что вы можете возвратиться безопасно, как только пожелаете.

— Твои письма были, очевидно, задержаны, чтобы предупредить мое возвращение.

— Сказать по правде, господин полковник, во Франции для вас будет безопаснее, чем здесь. Впрочем, мы все очень рады вашему приезду, и вы найдете в Майерскофе одного человека, которого не ожидаете здесь встретить.

— Отца Джонсона?

— Точно так.

— Я ничего не слыхал о нем с того времени, как он решился бежать из Ньюгетской тюрьмы. Впрочем, я так и думал, что он здесь.

— Он прибыл сюда прямо из тюрьмы и до сих пор тщательно скрывается, — продолжал рассказывать дворецкий. — О пребывании в Майерскофе достопочтенного отца знают только самые надежные слуги.

— Буду очень рад его видеть, — отвечал полковник.

Горнби шел рядом со своим господином до самых ворот парка. Не обращаясь к привратнику, который, очевидно, принял всадника за простого крестьянина, он отпер сам ворота и пропустил вперед полковника.

Подъехав к дому, Тильдеслей слез с лошади и приказал Горнби отвести ее в конюшню и пока не говорить никому об его приезде.

Медленно пошел он пешком, наслаждаясь видом своего старинного гнезда. Никаких перемен он не заметил, все было по-прежнему, только дом казался печальнее, чем прежде. Тут только почувствовал он всю силу своей привязанности к этому гнезду. Он понял, что умрет, если его принудят к изгнанию.

Он еще продолжал оглядывать с умилением родное пепелище, как дверь открылась и к нему бросился отец Джонсон, который, очевидно, следил за его приближением из окон верхнего этажа.

Войдя в дом, оба направились прежде всего в церковь, где священник отслужил краткий благодарственный молебен.

Помолившись, полковник вошел в свою комнату и переоделся в свой обычный костюм.