Сопротивление на оккупированной советской территории (1941-1944 гг.) - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Попов cтр.№ 20

Бывших работников советской милиции в органах вспомогательной полиции практически не встречалось. На руководящие посты в полиции и на ответственные должности обычно назначались лица из местной интеллигенции, представители гражданского населения, а также лица, знакомые с юриспруденцией. В редких случаях органы полиции возглавляли немецкие военнослужащие.

26 ноября 1941 г. в Локте К.П. Воскобойником было опубликовано «Воззвание к населению Локотской волости о начале новой жизни в освобожденной России» и «Манифест Народной социалистической партии – Викинг (Витязь)». Автор манифеста заявлял, что это движение образовалось «в подполье в сибирских концлагерях». «Народная социалистическая партия» брала на себя «ответственность за судьбы России, а также обязательство создать правительство, которое обеспечит порядок и все условия, нужные для процветания мирного труда в России». Кроме многочисленных обещаний русскому населению и объявления амнистии для «комсомольцев, рядовых членов Коммунистической партии, Героев Советского Союза», в качестве одного из пунктов программы было заявлено «беспощадное уничтожение евреев, бывших комиссарами».

Воскобойник и его сподвижники заявили о том, что создающееся движение является всероссийским. Манифест распространялся в пределах Орловской, Курской, Смоленской и Черниговской областей. Однако абсолютное большинство жителей оккупированных областей отнеслось к факту «наступления новой эпохи» и к призывам вступать в новую профашистскую партию достаточно безразлично. Значительного роста рядов коллаборационистов не произошло.

Журналисты, писатели, а также типографские работники находились на особом учете оккупационных властей. В условиях наступления гитлеровских войск летом-осенью 1941 г. советская сторона не успела вывезти или уничтожить значительные материальные ценности, и они достались в качестве трофея врагу. Это касалось, в том числе, и полиграфического оборудования. Так, в Смоленске типография, находившаяся в ведении городской управы, начала свою работу 12 августа 1941 г. Сотрудники получали там достаточно солидное для оккупированной территории жалование: от 450 до 1200 руб. в месяц. Типография обслуживала нужды коллаборационистской администрации. В ней печатались различные бланки, квитанции, распоряжения, объявления. В ней трудилось на различных должностях свыше 200 русских сотрудников. По инициативе немецких властей в начале октября начался выпуск газеты «Смоленский вестник», в конце 1941 г. она была переименована в «Новый путь». При редакции функционировало издательство, выпускавшее книги, календари и брошюры. В феврале 1942 г. типография перешла в ведение отдела пропаганды немецкой армии и стала обеспечивать коллаборационистской прессой почти всю территорию оккупированных областей центральной России. Массовыми тиражами выходили многополосные газеты «Новый путь», «Колокол», «Речь», «Возрождение», «Доброволец», журналы «Школьник», «Школа и воспитание» и листовки.

В начале 1943 г. в Пскове начал свою деятельность так называемый «Русский национальный комитет» (РНК). В его состав вошли наиболее заметные коллаборационисты города и района. Свою деятельность они попытались развернуть на оккупированной территории Северо-Запада РСФСР. Члены РНК призывали поддерживать все мероприятия гитлеровцев, оказывать помощь немецко-фашистским войскам в разгроме Красной армии, привлекали к деятельности комитета молодежь и интеллигенцию как основного резерва РОА, готовили местные административные кадры «будущего русского правительства», которое должно было прийти к власти после победы над большевиками, выявляли советских патриотов и информировали о них германское командование. Комитет возглавил журналист профашистской псковской газеты «За Родину» Г.Я. Хроменко.

В сфере образования на должность инспекторов иногда назначались известные учителя-новаторы. Это, по мнению оккупационных властей, должно было придать их мероприятиям определенную солидность. Так, в Волосовском районе Ленинградской области инспектором школ в 1941‒1943 гг. работал В.С. Радченко. О его методических приемах в преподавании естествознания до войны в Ленинграде вышло несколько книг. Осенью 1941 г. он был поставлен перед дилеммой: сотрудничество с немцами или отправка на работу в Германию. Радченко согласился на должность помощника начальника района по вопросам образования.

К хозяйственному коллаборационизму следует отнести руководителей, служащих и работников хозяйственных организаций и учреждений, функционировавших в годы войны, напрямую или косвенно работавших на оккупантов. Например, в 1942 г. в Петрозаводске на местной ГЭС из 300 работников местных жителей насчитывалось около 100 человек. Большинство из них были представителями местного карельского происхождения, приехавшими в город из оккупированных районов республики. Некоторые из них пытались стать частными предпринимателями. Финские оккупационные власти активно поощряли эту деятельность.

К осени 1942 г., например, в Курской области гитлеровцы привлекли к работам большинство железнодорожников, оставшихся на оккупированной территории, отдельные из которых добровольно поступили на службу к оккупантам, в том числе и некоторые передовики советского производства. Они водили к линии фронта немецкие поезда, участвуя тем самым в обеспечении боевых действий против частей Красной армии.

Формирование организационных структур антисоветских воинских частей относилось к военному коллаборационизму и было неразрывно связано с общей нацистской политикой в отношении Советского Союза и населявших его народов.

В начале войны с СССР немецким войскам предписывалось всячески подчеркивать, что противником Германии являются не народы Советского Союза, а исключительно «еврейско-большевистское советское правительство со всеми подчиненными ему сотрудниками и коммунистическая партия», что германские вооруженные силы пришли в страну не как враги, а как избавители от «советской тирании». Пропаганда должна была способствовать распаду Советского Союза на отдельные государства и скрывать истинные намерения гитлеровцев относительно будущего страны Советов.

В то же время особые усилия, направленные на то, чтобы привлечь народы СССР к активной борьбе на стороне Германии и заинтересовать их отдельными аспектами «нового порядка», исключались, так как при скоротечной и победоносной военной кампании казались нацистскому руководству лишними.

Участие в войне представителей советских народов под какими-либо политическими призывами, будь то борьба за ликвидацию большевизма или приобретение национальной независимости, выглядело в свете объявленных Гитлером целей просто немыслимым. В первые месяцы после вторжения на территорию Советского Союза фюрер заявлял, что «…не должно быть позволено, чтобы оружие носил кто-либо иной, кроме немцев!.. Только немец вправе носить оружие, а не славянин, не чех, не казак и не украинец».

Однако уже в начале войны с Советским Союзом, вне всякой зависимости от политических установок гитлеровского руководства, германские вооруженные силы встретились с проблемой необходимости использования в своих рядах советских граждан. В первую очередь это было обусловлено большими потерями вермахта в живой силе на фронтах. В течение первых двух месяцев Великой Отечественной войны германская армия потеряла только убитыми и пропавшими без вести более 100 000 человек, как во всех предшествующих кампаниях начиная с сентября 1939 г.