Вожди СССР - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 54

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Вожди СССР | Автор книги - Леонид Млечин

Cтраница 54
читать онлайн книги бесплатно

Михаил Сергеевич Гречуха после войны был председателем президиума Верховного Совета Украины, потом его переместили на пост первого заместителя главы республиканского правительства.

10 сентября 1963 года на президиуме ЦК обсуждался вопрос «О лучшем использовании минеральных удобрений». Хрущев завел речь о предложении секретаря ЦК Николая Викторовича Подгорного и заместителя председателя Совета министров Дмитрия Степановича Полянского поднять цены на картофель. И его сразу потянуло на воспоминания:

— Я помню детство, мы буквально на картошке выезжали. Брали картофелину, пекли или засыпали немного мукой, чтобы связать эту тертую картошку. У нас большинство людей уезжали на шахты, в Петербург, Одессу, Ялту, бежали, кто куда мог, потому что прокормиться не могли жители. Те, которые оставались, только картошкой спасались. Картошка прекрасно родила. Донбасс жил за счет картошки курской и орловской. Я помню, когда мы с отцом в Донбассе работали, эту картошку ели, чудесная картошка.

В его устах свойственная немолодым людям ностальгия по ушедшей юности приобретала политический характер. Он, наверное, и сам не замечал, что из его собственных слов неоспоримо следовало: раньше было лучше, в царские времена рабочему человеку жилось легче, чем при социализме.

— Почему же сейчас картошки нет? — задавался вопросом Хрущев. — Мы решение приняли, а картошки нет. Товарищи, картошка-то этого не понимает. Как Подгорный рассказывал, у них один егерь, который организовывал охоту, говорил Кириченко, когда тот ругался, что на него зверь не идет: зверь же дикий, он бежит куда хочет, а не на первого секретаря. (Веселое оживление в зале.) Как и картошка, она же решения ЦК не понимает, ей надо условия создать, тогда она будет расти.

— Вот смотрите, я беседовал с рабочими. Они говорят: лука нет, цингой болеем. Ну как это может быть, чтобы лука не было? Шпинат. Вот, говорят, стоит десять копеек по старым ценам, и теперь тоже десять копеек. Или там сельдерей. Что это? Мелочь. Я же помню, в Донбассе болгары снабжали. Бывало, у болгарина мать или жена покупают картошку, так он сельдерея пучок бесплатно дает, потому что это мелочь. Это вот, говорит, мое, бери. А у нас цены выросли на эту дребедень в десять раз. Ну что за позор? Так что мы будем теперь приучать людей, что коммунизм, и вы кушайте суп без сельдерея, без петрушки, без укропа?! Социализм есть, а укропа нет, картошки нет и прочего нет…

Побывав за границей, Хрущев всякий раз возвращался пораженный увиденным. На сей раз он заговорил о том, что югославские животноводы втрое более экономны советских, у них на откорм свиней уходит втрое меньше кормов.

— Вот я был на Украине месяца два назад вместе с Подгорным. Он говорит: откармливаем до ста тридцати килограммов, потому что тогда сало в ладонь. Кто это сало в ладонь ест? И украинцы не едят. Это старое понятие о сале. А вы посмотрите, что, значит, в ладонь сало получить, сколько надо свинью откармливать, сколько ее надо содержать? В два раза больше, чем если откармливать этого поросенка до веса девяносто килограммов, то есть на бекон. Весь капиталистический мир откармливает свиней только на бекон, потому что это самое выгодное, и я бы сказал, самое приятное для потребления. Вот я спорил с Подгорным, он не согласился. Говорит, ты уже оторвался от Украины, а мы тут настоящие, щирые украинцы. Так это растратчики народного богатства! Если бы они были фермерами, они бы пролетели в трубу со своей системой. Я правильно говорю, товарищ Подгорный?

— В основном, — осторожно ответил Подгорный.

В зале веселое оживление.

— А мне больше и не надо, — задорно заметил Хрущев, — я на большее не претендую.

В зале опять заулыбались. Но Никита Сергеевич был настроен отнюдь не благодушно:

— Вот вам, товарищи. Если Подгорный так мыслит, так он же не последний человек в нашей партии. А сколько у нас таких подгорных? Миллионы.

— Никита Сергеевич, вы мне приписываете, такого не было, — оправдывался Подгорный.

— Да когда американский фермер Гарет приехал и узнал о ста тридцати килограммах, он возмутился и сказал, что будет в ЦК жаловаться Хрущеву.

Новый взрыв смеха.

— Это он насчет минеральных удобрений сказал, что будет жаловаться Хрущеву, — поправил его Подгорный.

— И по свиньям, — стоял на своем Никита Сергеевич.

— А по свиньям, когда ему сказали, он сказал: правильно, — продолжал Подгорный. — Потому что иначе колбасы без сала не сделаешь.

— Я не думаю, что он мог это сказать, — усомнился Хрущев. — Вряд ли кто из американцев захочет заплатить больше за то, что сало толще, потому что все хотят купить, чтобы меньше было жира и больше мяса. И вы сами, когда сырое сало едите, так говорите: мне «с пид черевка». А это как раз от живота и там сало самое тонкое. Верно?

— Верно, — наконец согласился Подгорный.

Хрущев закончил довольно угрожающе:

— Надо сейчас людей, которые у нас в руководстве, обучить, кто не знает, а кто не хочет учиться, их надо заменять. Другого выхода нет.

Обидел кадры

14 декабря 1959 года на расширенном заседании президиума ЦК Хрущев, говоря о проекте программы КПСС, завел речь о том, что его волновало:

— В программе надо было бы подумать и насчет демократизации нашего общественного строя. Без этого нельзя. Взять, к примеру, наше руководство — президиум. Мы не ограничены ни властью, ни временем. Правильно ли это? Может собраться артель, люди могут спаяться и спиться.

Хрущев перевел свою идею в практическую плоскость:

— Я беру президиум ЦК: нас выбирают, но на следующем съезде одна треть выбывает обязательно.

А то, говорил Хрущев, молодежь растет, но должности для нее не освобождаются. Они должны ждать, когда кто-нибудь из старшего поколения умрет.

— Буржуазные конституции, — высказал Хрущев крамольную мысль, — пожалуй, более демократично построены, чем наша: больше двух созывов президент не может быть. Если буржуа и капиталисты не боятся, что эти их устои будут подорваны, когда после двух сроков выбранный президент меняется, так почему мы должны бояться? Что же мы, не уверены в своей системе или меньше уверены, чем эти буржуа и капиталисты, помещики? Нас выбрали, и мы самые гениальные? А за нами люди совершенно незаслуженные? Поэтому я считал бы, что нужно так сделать, чтобы таким образом все время было обновление.

Кому из тех, кто сидел в зале заседаний президиума и слушал первого секретаря, могли понравиться эти слова? Сам Хрущев пенсионного возраста, ему все равно вскоре уходить, а каково более молодым? Неужели им придется расставаться с должностями просто потому, что больше двух сроков нельзя занимать высокое кресло?

— Если каждый будет знать, что он будет выбран только один срок, максимум два, — продолжал фантазировать Хрущев, — тогда у нас не будет бюрократического аппарата, у нас не будет кастовости. А это значит, что смелее люди будут выдвигаться, а это значит, демократизация будет в партии, в народе, в стране.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению