Герцог Мальборо. Человек, полководец, политик - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Ивонина cтр.№ 14

«Никогда не бойся за меня, Джеймс, никто не убьет меня, чтобы сделать тебя королем», — однажды сказал Карл II брату. Воистину, Яков был самым большим «недостатком» Карла, и убить могли в первую очередь его или двух братьев сразу. Когда герцог Йоркский вернулся в Лондон, «круглоголовые» составили заговор с целью покушения на его жизнь и даже на жизнь самого короля. Одновременно готовили вооруженную акцию виги. Группы заговорщиков действовали независимо друг от друга. Это событие вошло в историю как «Ржаной заговор». «Круглоголовые» планировали осуществить покушение на братьев из ржаного склада, располагавшегося на Ньюмаркет-роуд, мимо которого Карл и Яков часто прогуливались верхом. А виги думали захватить короля в плен и принудить выполнить свои требования.

Отсутствие единства делало шансы на успех малыми. Да и события с самого начала разворачивались не в пользу заговорщиков. Из-за пожара в Ньюмаркете Карл и Яков вернулись в Лондон раньше, и покушение на них провалилось. Через три недели заговорщиков выдал предатель. За участие в заговоре на эшафот взошли лорд Уильям Рассел и потомок одного из древних аристократических родов Англии Олджернон Сидней, имевший дерзость в 1649 году проголосовать против казни Карла I. Мучеников за веру в избытке хватало и прежде, но Рассел и Сидней стали первыми, кто пострадал за партийные интересы.

После расправы над участниками «Ржаного заговора» желающих бросить вызов власти Карла больше не нашлось. Он наконец-то сделался хозяином положения в королевстве. Позиции тори укрепились. Однако многих англичан мучила мысль: что будет после смерти короля?

Вернувшись в Лондон, Черчилль — теперь пэр Шотландии и барон Черчилль Аймут — продолжил военную карьеру. Имея чин французского полковника и полковника пехоты у себя на родине, он еще был капитаном королевских драгун и командиром второй линии гвардейцев, причем все эти должности хорошо оплачивались. Его брат Теобальд, закончивший к тому времени Королевский колледж в Оксфорде, стал капелланом в полку королевских драгун, но вскоре заболел и умер двадцати двух лет от роду. Джон не сильно переживал по этому поводу — они не были особенно близки. Брат Джордж делал морскую карьеру. Сам Джон и Сара с их растущей семьей (у них уже были сын и три дочери) могли бы наслаждаться жизнью в фамильном особняке Сары в Сент-Олбансе, к которому они пристроили целый дом. Однако блестящая чета не могла долго жить вдали от придворной жизни. К тому же без Сары не могла обходиться младшая дочь герцога Йоркского Анна. В литературе считается, что Анна и ее старшая сестра Мария были склонны к привязанности к особам собственного пола. Одно время Мария была неравнодушна к красавице Фрэнсис Эпсли и писала ей романтические письма, начинавшиеся со слов «мой дорогой муж». Сара относилась к Анне без пылкости и ехидничала, что та любит лишь карты и хорошую еду.

Анне Стюарт было семнадцать лет, когда, к удовольствию англичан, для нее нашли мужа-протестанта — принца Георга Датского, полного тридцатилетнего блондина, любителя хорошо поесть и выпить. Пара вступила в брак в июне 1683 года. Одним из следствий этого союза стала необходимость создать собственный двор для принцессы Датской, бывшей к тому времени третьей в очереди по линии наследования английской короны. Она нуждалась в умной старшей фрейлине. Кто, как не Сара, мог ею стать? Сара согласилась, и с тех пор ее фортуна зависела от положения ее госпожи. Содержание старшей фрейлины было невелико — 200 фунтов в год, но это ничего не значило по сравнению с открывавшимися возможностями. Влияние ловкой женщины при дворе могло стать огромным. В Версале заканчивалась эпоха мадам де Монтеспан и наступала эра мадам де Ментенон. В Уайтхолле пока царила маленькая француженка герцогиня Портсмут, и приход новой умной фаворитки, подобно Ментенон во Франции, никого бы не удивил. Правда, Анна была только принцессой, и никто не знал, займет ли она трон. Кроме того, еще существовал Джон, а герцог Йоркский, как известно, полагался на Джона во всем. Стоит ли удивляться, что внимание при дворе и за его пределами все чаще стало обращаться на Джона и Сару. Правда, в кофейнях Лондона эта чета, тесно связанная с католиком герцогом Йоркским, не пользовалась популярностью.

2 февраля 1685 года Карл II скончался от апоплексического удара, приняв на смертном одре католическую веру. Как подвел итог его деятельности в XX столетии Уинстон Черчилль, «король был скорее циничен, чем жесток, и скорее безразличен, чем толерантен». Его двор не был образцовым двором эпохи, подобно двору Людовика XIV, но вместе с тем был весьма характерным для нее. Он совмещал в себе все реалии переходного времени — абсолютизм и желание перемен, разум и чувства, науку и невежество, культуру и отсутствие морали, религию и скептицизм.

Согласно собственным критериям Карл II оценивал свое правление как весьма успешное. Действительно, политический кризис в королевстве был преодолен, производство и торговля Англии, а также ее морской флот за это время почти удвоились. Это было результатом англо-голландских войн, приобретения новых колоний — Бомбея, Танжера, Мадраса, островов в Карибском море, уничтожения внутренних монополий и покровительственной политики по отношению к компаниям. В Новом Свете также происходили благоприятные перемены. Созданная в 1669 году «Компания Гудзонова залива» основала первые фактории в Канаде. Захват англичанами Нью-Йорка в 1664 году и образование поселения Нью-Джерси привели к тому, что вдоль атлантического побережья Северной Америки протянулась сплошная цепь английских колоний. К концу правления Карла в них проживало около четверти миллиона человек, не считая доставляемых из Африки негров-рабов.

Но не так много англичан предвидели широкие перспективы, ожидающие далекие американские поселения. Любопытно, что одним из них был отец Джона, сэр Уинстон Черчилль. На склоне лет он опубликовал сочинение «Divi Britannici» («Божественные британцы»), в котором с гордостью писал о новых горизонтах, раскрывающихся перед Британией и «простирающихся до далеких регионов в солнечной Америке». Страна развивалась, несмотря на препятствия, возводимые экономической политикой Ж.-Б. Кольбера. Пожалуй, столь быстрого экономического роста, как при Карле II, Туманный Альбион еще не знал.

Карл II, вовремя отойдя в мир иной, вполне мог считать себя «счастливым» правителем. Но незадолго до смерти он, очевидно, предвидя не лучшие для короны времена, заметил: «Я устал путешествовать (он намекал как на здоровье, так и на годы эмиграции во время революции) и решил более не отправляться за границу. Но когда я скончаюсь, не знаю, что станет делать мой брат. Очень опасаюсь, что, когда настанет его очередь носить корону, ему придется снова странствовать…»

Герцог Йоркский был провозглашен королем Англии под именем Якова II. По словам одного из современников, он поставил себе цель «соблюсти все формальности и сохранить все приличия». Согласно одному из его указов, придворным запрещалось находиться в пьяном состоянии в присутствии королевы. Герцогине Портсмут, которая просила о защите от недоброжелателей, от имени нового короля дали понять, что она будет защищена, но не получит на свои нужды ни пенни.

Кэтрин Сэдли услышала от только что коронованного любовника, что «он решил вести новую жизнь и не желает ее больше видеть». В качестве отступных она получила титул графини и 5000 фунтов ежегодного дохода, и это так раздосадовало королеву Марию Моденскую, что та два дня отказывалась от еды и питья, заявив: «Вы сделали ее графиней, и что вам мешает сделать ее королевой?» Кэтрин было приказано жить во Фландрии, но она под предлогом, что там у нее много недоброжелателей, уехала в Ирландию, а затем, найдя Дублин «нетерпимым», а ирландцев «меланхоликами», тихо возвратилась в Лондон. Яков поселил ее в доме на Сент-Джеймс-Сквер и, словно забыв о решении больше с ней никогда не встречаться, время от времени тайно ее посещал.