Собственность миллиардера - читать онлайн книгу. Автор: Анна Милтон cтр.№ 14

Ермолов уставился на меня со смесью удивления и недоверчивости.

О, нет. Он подумал, что я извращенка, предпочитающая жесткий секс?

— Я имею в виду, что…

— Тсс, — приложив палец к моим губам, Герман обольстительно улыбнулся. — Я понял.

Взялся за края моих трусиков, и сперва неторопливо стянул их по бедрам, а затем рывком дернул вниз по ногам. Он вновь усадил меня на край стола, окончательно избавившись от клочка ткани. Герман нежно поцеловал мое колено и, выпрямившись, завел свои руки мне за спину, чтобы ловко управиться с застежкой бюстгальтера. Брюнет внимательно смотрел, как оголилась моя грудь. Он поместил их в ладони, пальцами зажав чувствительные розовые бусинки.

— Лера, — на страстном выдохе Ермолов произнес мое имя. Бесповоротно очарованная этим мужчиной, я погружалась все глубже и глубже в бурю коричневого и орехового его мерцающих глаз. — Я думал, что смогу держаться от тебя на расстоянии, — Герман избавился от маски безразличия, обнажив перед моим внимательным взором уязвимость, которую он испытывал. Черты его лица смягчились всего на долю секунды, после чего брюнет снова скрылся от меня за оболочкой непробиваемой сдержанности.

— Не нужно. Не избегай меня, — задыхаясь, я нашла в себе немного мужества, чтобы попросить об этом.

Сексуальное рычание сорвалось с его губ, когда он атаковал мой рот. Навалился сверху и прижал меня обнаженной спиной к офисному столу, предварительно смахнув с поверхности документы. Я почувствовала, как эрекцией Ермолов уперся в мою промежность, и издала вымученный стон, нетерпеливо толкнувшись навстречу большому стояку.

Герман целовал меня с такой жаждой, что, наверное, синяки так же появятся и на моих губах. Когда он немного успокоился, я воспользовалась моментом затишья, чтобы набрать полную грудь воздуха. Он пометил мою шею парочкой засосов, облизал левый сосок и неожиданно прикусил его зубами, отчего я вскрикнула, краем глаза поймав его шаловливую улыбочку. Мне не оставалось ничего, кроме как рассмеяться, потому что Герман выглядел до безобразия мило.

— Любишь удовольствие, приправленное болью? — криво ухмыляясь, спросил босс.

— Угу.

Его улыбка стала еще шире. Неожиданно выпрямившись, Герман отстранился от меня. Он обошел вокруг стола, поперек которого я лежала совершенно голая под голодным взором своего работодателя. Он выдвинул один из ящиков, недолго порылся в нем и с грохотом задвинул. В его руке заблестела упаковка презерватива. Должно быть, подобные заначки были припрятаны по всей квартире.

— Ты великолепно смотришься на моем заваленном бумагами столе, — бодро прокомментировал Герман, возвращаясь в прежнюю позицию между моих ног.

Только во мне зародилось хихиканье, как Ермолов прервал веселье тем, что без предупреждения вошел в меня. Я громко вскрикнула от резкого толчка, зажмурилась, впившись ногтями в широкую спину Германа, и ощутила яростный поцелуй на шее.

Боль и удовольствие тесно переплелись друг с другом.

Он сразу же начал с грубых фрикций, беспощадно врывался в мое тело, шлепаясь о него своим. Сдавленно шипел и стонал, упиваясь моими протяжными криками — наилучшей демонстрацией и доказательством его превосходства.

Герман дотянулся рукой до моего лица. Провел пальцами по моим губам, раздвинул их и приказал:

— Соси.

И я послушно обхватила их ртом.

Ермолов играл с моим языком, надавливая на него и вставляя пальцы как можно глубже в мое горло, имитируя оральный секс. Губы и область вокруг них сильно увлажнились от обилия слюны, тоненькой струйкой стекающей по подбородку.

Когда Герману наскучило трахать мой рот своими пальцами, он вновь обеими руками схватился за мои бедра, чтобы удержать от падения со стола. Его движения становились жестче и быстрее. Я не просто стонала, а сладостно кричала, закатив глаза к потолку. Мои крики смешались воедино с грудными стонами Германа. Обливаясь потом и сжимая зубы, он яростно вдалбливался в меня.

— Черт! В тебе очень узко… — с отчаянным низким ревом он перевернул меня животом вниз. Спустив дрожащие ноги на пол, я едва могла устоять на них. И если бы не стол, к которому я прильнула грудью, то уже давно рухнула бы на колени. — Я чувствую… ты на пределе…

Он не ошибался. Приближающийся оргазм ощущался все отчетливее с каждым мгновением, с каждым толчком.

Герман наклонился, слегка сжав мое горло. Судя по явной пульсации члена, брюнет не собирался отставать и готов был вот-вот взорваться внутри меня.

— О боже, Герман! — я выкрикнула его имя, когда мое тело затряслось в судорогах.

— Вот так, девочка. Кончай для меня, — он начал двигаться интенсивнее.

Я услышала низкий стон, когда мужчина извергся в меня.

Рухнув сверху, Герман выругался, пробормотал что-то вроде: «Слишком хорошо» и чмокнул меня в щеку.

Вот черт!

Черт! Черт! Черт! Черт! Черт!

— Только не это…. нееееет… — я запаниковала, глядя на темно-синие брюки, которые держала в руках. — Нет, нет, нет, нет... — сглотнула острый ком, вставший поперек горла, и оглянулась в поиске чего-нибудь, за что можно было бы ухватиться и не дать себе разбить голову о мраморный пол в ванной комнате Германа.

За что небеса наказывали меня?

Нитки и ткань очень дорогих брюк были порваны, скомканы и полностью испорчены. И лишь теперь, глядя на результат очередной неудачной стиркой, я поняла, что, возможно, мне следовало прочитать бирку, на которой было написано просто-как-ясный-день: «только сухая чистка».

Я действительно влипла.

Сокрушительный удар для моей работы под номером два.

Герман Давидович, скорее всего, потеряет еще одну вещь из своего гардероба. А я — должность. Сомневаюсь, что до меня снизойдет его особое отношение только потому, что мы трахались несколько часов назад в его кабинете.

Ермолов не из тех людей, кто умел держать себя в руках. Если ему что-то не нравилось, он давал об этом знать. Если я делала что-то неправильно, он не мог держать язык за зубами. Он всегда находил красноречивые слова, чтобы отчитать меня и указать на недостатки. Он так же надеялся, что окружающие люди разделят с ним его философию тотального перфекционизма.

Моя философия заключалась в прямо противоположных вещах. Не то чтобы я этого хотела. Просто… так сложилось, что я постоянно совершала ошибки. И мой очередной проступок грозил выговором, или, что еще хуже, увольнением.

После нашего импровизационного секса на столе Ермолова я выполнила поручение босса. Он сидел в своем кресле, по пояс обнаженный, и наблюдал, как я устраняла последствия беспорядка, причиной которого стали мы. Герман настоял, чтобы я занялась наведением порядка, оставаясь абсолютно голой, и это было, мягко говоря, возбуждающе.