Собственность миллиардера - читать онлайн книгу. Автор: Анна Милтон cтр.№ 45

Мелентьева разомкнула губы, но тут же сомкнула. Она просто кивнула, сложив руки на коленях.

— Ты была первой женщиной, с которой я переспал за последний год, — его признание прозвучало едва ли громче шепота.

Ермолову потребовалось несказанное усилие воли, чтобы озвучить данный факт вслух и тем более — поделиться с кем-то. Он мог часами разглагольствовать о сложном устройстве мира бизнеса, не теряя пылкости в процессе долгого повествования. Однако мгновенно заминался и становился неуверенным перед одной студенткой, которая запала ему в душу, объясняя обычные человеческие чувства.

Ермолов встрепенулся, когда с губ Леры слетел протяжный звук «О». 

— П-почему? — спросила она.

Он видел в ее глазах сотни мелькающих вопросов и не был готов к тому, чтобы ответить на все из них.

Герман откашлялся.

Он испытывал дискомфорт, и это не то чувство, к которому брюнет привык.

— Потому что, Лера, я сексуально зависим, — с тяжелым вдохом изрек Ермолов, посвящая девушку в свою внутреннюю многолетнюю борьбу.

Герман терзался сомнениями, правильно ли поступал, втягивая в этом хаос Леру. Но ему было необходимо объяснить ей, почему их отношения обрели столь болезненное направление. Он хотел дать Валерии возможность решить, как поступить с информацией, что ей предстоит услышать.

— Оу… — вновь вымолвила Мелентьева, уставившись на свои сжатые в кулаки руки.

— Женщина, которую ты видела в доме, — продолжил объяснять Ермолов. — Ева мой давний друг и кто-то вроде личного терапевта… Она помогает мне справляться с приступами.

Лера взметнула взгляд вверх, к лицу Германа.

— Так она не… вы не…

Герман усмехнулся.

— Нет. Никогда.

Девушка покраснела, облизав нижнюю губу. Мужчина предположил, что она подумала о том, как приревновала его к Еве. Теперь Мелентьева наверняка чувствовала себя глупо.

— Что ты имеешь в виду, говоря о сексуальной зависимости и приступах? — быстро справившись с конфузом, она задала ему вопрос.

Герман немного помолчал, прежде чем подробнее рассказать о своей болезни.

— У меня возникают навязчивые мысли, и часто я действую в соответствии с ними. Со временем моя сексуальная компульсия может усилиться настолько, что я теряю всякий контроль над действиями и следую по агрессивному пути сексуальных исследований, лишь бы насытить голод собственной зависимости.

Мелентьева выглядела испуганной объяснением Германа.

— Зачем ты рассказал мне об этом?

Ермолов позволил тишине на мгновение поглотить их, прежде чем заговорил.

— Потому что жажду тебя, — сказал он ей. — И эта тяга сильнее, чем что-либо, что я испытывал раньше. Это сильнее моей зависимости, Лера.

Девушка судорожно вздохнула от его слов.

— Тогда, возможно, мне не следует находиться здесь, — пробормотала Лера, поднимаясь на ноги.

— Сядь… — потребовал бизнесмен, желая, чтобы она была рядом с ним, не сдвинувшись ни на сантиметр. — Пожалуйста, — добавил мягче.

Казалось, будто ее тело рефлекторно повиновалось словам Германа, поэтому девушка плюхнулась обратно в кресле. Прижавшись к спинке сидения, Мелентьева взирала на Ермолова широко раскрытыми глазами.

— Есть вещи, которые неподвластны моему контролю, — брюнет провел рукой по задней стороне шеи, ненадолго подняв взор к высокому потолку.

—  И ты не можешь контролировать свои чувства ко мне? — нетерпеливо вопросила студентка заметно ослабшим голосом.

Герман внимательно посмотрел на девушку.

— То, что я к тебе испытываю, Лера, я не хочу контролировать, — предельно честно заявил он. — Ты нужна мне. Не только в сексуальном плане. Я желаю тебя целиком. Твое тело и твой разум.

— Ты уверен, что в тебе говорит не зависимость? — она покачала головой.

— Уверен.

Он слез со стола и шагнул к Мелентьевой. Лера быстро соскочила на ноги.

— Когда ты уволилась, я был выпотрошен. Так скажи мне, почему с тех пор, как ты ушла от меня, я словно утратил свет? Куда бы ни пошел — повсюду вижу беспроглядный мрак. И чувствую постоянный холод. Скажешь, что это проделки моей зависимости? — Ермолов приподнял бровь, делая еще один шаг к Лере.

— Я не знаю, — прошептала она.

— Я хочу тебя, Лера. Я хочу тебя всю.

Девушка смотрела на него снизу вверх глазами, полными ранимости и удивления.

— Я мечтаю о том, чтобы ты вернулась ко мне, — Герман стиснул руку в кулак, подавляя рвение дотронуться до прекрасного личика Мелентьевой и провести подушечками пальцев по нежной коже.

— Вернулась в лофт?

— Ты можешь занять свою прежнюю комнату, или выбрать другую, или…

— Поделишься своей спальней? 

Он послал ей пристальный взгляд.

— Если ты этого желаешь, — произнес без колебаний. — Я не собираюсь давить на тебя.

— Ты сводишь меня с ума, господи… — с шумным выдохом Валерия отступила на шаг и накрыла ладонью лоб.

Ермолов понимал, насколько головокружительным являлось для нее его поведение. Но он уже перешел черту, погрузившись в отчаяние. Он нуждался в этой девушке так же сильно, как и в новом глотке воздуха.

— Скажи мне, что я могу сделать, — с мучительной горечью попросил мужчина.

Сузив глаза, Лера резко уставилась на него. Герман молчал. Он понятия не имел, о чем она думала и почему выглядела такой расстроенной. Он нуждался в том, чтобы все исправить, хоть и терялся в догадках о том, как это сделать менее болезненным для обоих способом.

— Поговори со мной, Лера. Ну же, — Ермолов чувствовал себя сокрушенным.

Он был готов опуститься перед ней на колени и умолять вернуться к нему. Обезумевший и растерянный, мужчина надеялся всеми фибрами души, что любимая девушка сумеет простить его и принять. О большем он и не смел грезить.

— Мне нужно… мне нужно домой, Герман. Завтра рано вставать на учебу, а затем бежать на работу. Я больше не могу находиться здесь, — рассеянно выразилась шатенка. — Я должна подумать.

Герман с шумом втянул воздух через ноздри и медленно выдохнул. Это определенно не было тем, что  он хотел услышать. Он больше не понимал, чего ждать от нее. Сейчас она являлась для мужчины воплощением непредсказуемости. Он усмехнулся про себя, так как недавно самонадеянно посчитал, будто способен читать Мелентьеву, как раскрытую книгу.

Он ошибался.

— Прости меня, — тихо проговорил Ермолов, глядя на свои блестящие черные туфли от «Прада».

Он ощущал огромный стыд за то, как обращался с ней в больнице. Сердечная боль вернулась к нему и нанесла убийственный удар по груди.