Заложница миллиардера - читать онлайн книгу. Автор: Агата Лав cтр.№ 35

Но все равно я поражена.

— Я буду с вами, — добавляет охранник, решив, что я испугалась. — Я и еще трое парней, мы не дадим вас в обиду.

— Да, спасибо…

— У меня приказ отвести вас в Комплекс. Там безопасно, закрытая охраняемая территория.

— Что такое Комплекс?

— Хозяин там раньше жил. До истории с сыном Барова.

— Это лофт в самом центре?

Охранник кивает, а я вспышкой понимаю, что увижу, как жил Макар раньше. Кем был до трагедии…



Водитель вызывает мне лифт и показывает, куда вставить ключ в кабинке, чтобы приехать сразу в квартиру. Хотя мне уже достаточно впечатлений, я с трудом осмысливаю перемену. Кажется, вот только что я была в аскетичном доме в уединенном месте, а теперь вокруг цивилизация в самом роскошном смысле этого слова. Сливки цивилизации, если так можно выразиться.

Я всего раз отдыхала на крутом курорте, позволив себе целых три дня в дорогом отеле, и запомнила эти ощущения. Ты видишь совсем другой уровень жизни и незаметно попадаешь под очарование больших денег — все вокруг красивое, удобное и буквально кричит, что в этом мире не бывает бед. Наоборот, всегда светит солнце и дует попутный ветер.

Есть же такое определение, как климат миллионеров. По-настоящему богатые люди не терпят портящие настроение осадки и не закаляют характер перепадами температур. Только если в ходе специального туристического тура, где можно поставить флажок на высоченную гору или покорить многобальную волну.

Я же ставлю ярко красный флажок на своей впечатлительности прямо сейчас. Я видела разные клипы или фильмы, где банкиры из Нью-Йорка порой живут совершенно инопланетной жизнью, но квартира Макара все равно заставляет оцепенеть. Я с заминкой выхожу из лифта и попадаю в огромную… нет, бесконечную гостиную, которая как морские волны разбегается во все стороны разом и открывает взору стильный точно выверенный дизайнером простор. Места столько, что здесь можно устроить турнир по регби, высота потолков как раз позволит поставить их ворота. И трибуны для болельщиков поместятся.

Я замечаю камин из черного камня, полка которого заставлена шейкерами. Выглядит как спортивное питание, которое забыли тут сто лет назад. Там же лежат стопки неразобранных документов. Я вижу размашистые росчерки поверх печатного текста — “продать”, “аннулировать”, “вывести из фонда” и так далее. Откуда-то приходит уверенность, что это писал Макар.

Я не лезу в его документы дальше, но догадываюсь, что так он отдавал распоряжения насчет своих дел перед тем, как уехать из столицы. Ему пришлось переосмыслить всю свою жизнь, переделать ее и повернуть на совершенно другие рельсы.

Я отчетливо вижу, что он был другим раньше. Я стою посреди квартиры чужого человека, и мне трудно представить здесь того Макара, которого я успела узнать. Неприлично огромный пентхаус подошел бы избалованному и упивающемуся своим успехом бизнесмену.

Плейбою. На правой стене висят фотографии с женской наготой. Они настолько откровенные, что я отворачиваюсь и ищу, на что бы отвлечься и перестать думать о Макаре плохо. К счастью, на глаза попадаются другие картинки: слева в строгих стальных рамках висят подписанные контракты. Они вместе образуют головокружительную историю успеха, которая обрывается на пресс-релизе о создании гоночной команды.

Дальше пустота, хотя на стене еще достаточно места…

Я поправляю последнюю рамку и вижу, что ей досталось от мужского кулака. Стекло треснуло, а само основание из стали пошло волной.

— Макар, — произношу тихо и провожу пальцами по оставшимся зазубринам.

Врач позвонил мне, пока водитель меня вез в центр, и сказал, что с Макаром можно будет поговорить завтра. Он не дал никакой конкретики, но пообещал, что Макару ничего не угрожает. А я побоялась уточнить, его жизни или здоровью?

Я только сейчас это понимаю и вдруг признаюсь себе, что боюсь услышать, что Макар доканал себя. Что ни Марина, ни я не успели помочь ему и он все-таки наказал себя за несчастный случай, который произошел с сыном Барова. Макар раз за разом поднимался на ноги, когда было нельзя, срывал график лечения и как будто доводил до конца то, что не удалось Барову.

— Нет, он встанет, — шиплю на себя, ругая за то, что не верю в Макара. — Он сильный и он со всем справится. Он самый сильный человек, которого я видела в жизни.

Это правда.

И в этой квартире тоже чувствуется его сила. Сила денег, статуса и всего того, что он успел добиться. Это невозможно перечеркнуть, закрыв на замок свой дом и позволив покрыться толстым слоем пыли титульные рамки.

Я прохожу к длинному столу, который полностью выполнен из стекла, и выдвигаю верхний ящик. Их содержимое все равно на виду, а мне нужно чем-то занять себя. Там оказываются два журнала, на обложке которых красуется Макар, и стопка фотографий. Взгляд сам застывает на его лице, еще не тронутом шрамами, и мне приходится на мгновение прикрыть глаза, чтобы восстановить дыхание.

Мне начинает казаться, что я видела его раньше. Может быть, именно этот журнал попался мне на глаза в киоске и я бегло посмотрела на красавчика с брутальной харизмой успешного самца. Его волосы раньше были длиннее, а глаза теплее, переливались искорками вызова и секса. На таких мужчин смотришь и думаешь “не в моей жизни”, они слишком идеальные и привыкшие к самому лучшему, в вопросе женского пола в том числе. Мне даже в фантазиях никогда не хватало наглости, чтобы представить такого мужчину рядом с собой.

А в реальности все оказалось совсем по-другому. Нет никакого идеала, и жизнь Макара узнала не только успех, но и подлинную трагедию.

После журнала я пролистываю фотографии, которые сделали на спортивной трассе. Тут и гаражи с механиками, и резкие повороты со следами шин, отпечатанными прямо на асфальте, и форма команды Макара.

Я захлопываю ящик раньше, чем наткнусь на снимок Дениса.

Не надо. Макару нужна моя помощь, а не слезы.

Я направлюсь вглубь квартиры, чтобы найти ванную, и тут по комнате расходится приятная легкая мелодия. Звонок исходит от модного аксессуара, который я сперва приняла за статуэтку. Я нажимаю кнопку, ожидая услышать охранника или врача, но слышу женский голос.

Это оказывается череда переадресованных на автоответчик сообщений, которые тянутся длинной лентой из прошлого.

“Марик, милый? Почему мне никто не звонит? Я не могу найти больницу, в которую тебя отвезли!”

“Черт, почему никто не берет трубку! Где твой долбанный помощник?!”

“Здравствуй… Мы же еще разговариваем? Я не знаю, что ты решил на мой счет, но я заплакала не из-за жалости. Я оказалась не готова, вот и все. Но видимо ты ждал, что я поведу себя по-другому… Хотя какой я должна была быть?! Я должна была улыбаться и не замечать, что у тебя половина тела в повязках?! Ты так себе это представлял? Да? Тогда прости, что оказалась не такой сильной! Я до сих пор плачу и ничего не могу поделать с этим, я видела снимки твоей машины и у меня трясутся пальцы. Я не понимаю, как ты выжил. Как ты выбрался… Господи, Макар! Это же ужасно. Это самое дикое, что я видела в своей жизни. У меня в голове не укладывается, как такое вообще возможно! Я… я…”