Под флагом цвета крови и свободы - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Франк cтр.№ 79

– А я-то уже надеялась, что это все–таки Джек, а не вы, – негромко заметила она, закрывая лицо очередной кипой смятых бумаг, и Дойли, привалившись боком к дверному косяку – предательски закололо под ложечкой – сумел лишь выдавить из себя:

– Надеялись?

– О да. Он-то в крайнем случае попросит меня не умирать, а вот вы – как минимум жить, – с невеселой усмешкой отозвалась Морено, пробегая взглядом аккуратные чернильные строчки. – Когда я писала это, то еще не знала, насколько это разные вещи.

– И чью же… просьбу вы бы выполнили? – уронил Эдвард, подтягивая к себе несколько листов. На каждом из них почти одинаковыми, точными и четкими линиями были очерчены группки каких-то неизвестных ему островов – лишь на одном удивительно узнаваемо изображен был Меланетто, окруженный рядами рифов и потому похожий на причудливую акулью пасть.

– Красиво сделано, – не удержался он, и Эрнеста со своего места усмехнулась снова, заметив его взгляд:

– В те годы мне безумно нравилось мое дело. Было, для кого им заниматься…

– Нравилось? А сейчас?

– Сейчас я люблю его. Это тоже разные вещи, мистер Дойли, – отложив бумаги, она откинулась назад. – Когда тебе нравится рисовать фарватер, ты пытаешься сделать его как можно красивее, но если ты любишь это занятие – то придумаешь с десяток разных маршрутов и выберешь тот, что более соответствует ситуации, а не приятен лично тебе. Семь лет назад мы спустили на воду «Кобру»: в тот день мне казалось, что нет корабля краше и моя судьба навсегда связана с ним. И что же теперь? Ее обломки окажутся на дне моря, остов обрастет водорослями и кораллами, рыбы будут поедать останки тех, кто помогал мне в те годы не умереть во время абордажа, шторма или от какой-нибудь болезни… – задумчиво и монотонно говорила Эрнеста, так, что успокоившийся было Эдвард даже не сразу заметил, что по ее щекам текут крупные слезы.

– Нет, – слегка побледнев, он уверенно поднялся на ноги и подошел ближе, зорко следя за выражением лица девушки. – Отлив всегда сменяется прибоем, и на место старого корабля на воду спускается новый – а я однажды вернусь на службу, а в твоей жизни еще будут другой корабль и другая команда! Ты сама сказала, что все в наших руках. Ты сможешь этого дождаться! – крепко сжимая пальцами ее узкую, непривычно холодную ладонь, убежденно повторял он. – Подумай о том, скольким людям ты спасла жизнь сегодня. Выйди к ним, дай им выразить свою благодарность!..

– Вы по–прежнему плохо знаете пиратские обычаи, мистер Дойли, – на губах Эрнесты все еще играла саркастичная усмешка, но в глазах уже появилось новое, не наполненное столь безысходной тоской выражение. – Для них я в любом случае предательница – хоть и в меньшей степени, чем могла быть… – она хотела сказать еще что-то, но Эдвард решительно обнял ее и изо всех сил прижал к себе, утешая, как умел:

– Давай выйдем к ним и узнаем, кто прав.

Солнце уже перевалилось через границу, условно обозначавшую шестой час дня, когда оба они наконец вышли на палубу. Там, согласно пиратскому обычаю, вовсю шла дележка захваченной добычи, коей, вопреки серьезному обстрелу, оказалось немало: всю казну Алигьери предпочитал хранить на «Пеликане», который ушел под воду последним, отчего в его трюме успели изрядно пообретаться люди Рэдфорда. Капитан, обнимавший одной рукой Макферсона, а другой – Генри, сам вел дележку, сопровождая ее веселыми шутками, на которые разомлевшая команда отвечала в тон. Обижаться в такой день никто ни на кого попросту не мог.

Однако, едва на палубе возникла Эрнеста, все голоса сразу же стихли. Затем матросы повскакивали со своих мест, окружив девушку со всех сторон – та инстинктивно стиснула руку Эдварда, однако в действиях ее товарищей вовсе не было ничего враждебного. Каждый из них, похоже, просто считал своим долгом пожать ей руку, хлопнуть по плечу или спине и сказать что-нибудь приятное; некоторые, правда, от избытка чувств уснащали свою речь обилием слов, не слишком уместных для женских ушей, но среди них не было ничего, не известного Эрнесте. Она растерянно оглядывалась, изредка отвечая улыбками на особенно удачные фразы, и, по мнению Эдварда, впервые на его памяти выглядела просто и откровенно смущенной и, быть может, растроганной.

Матросы могли бы еще долго выражать ей свою признательность – они отлично знали, чем была для каждого из них их собственная команда, и потому особенно хорошо понимали жертву девушки; но все они вынуждены были умолкнуть, когда капитан, выйдя навстречу Эрнесте, стиснул ее в объятиях без долгих речей.

Они довольно долго стояли так, обнявшись – и, скорее всего, не будь вокруг посторонних, простояли бы еще дольше; когда Джек, первым овладев собой, отстранился, пробормотав хриплое «Спасибо», видно было, что глаза девушки снова наполнились слезами – но, воспитанная в суровых порядках пиратов, она сдержала себя.

– Эрнеста, – подводя ее к сложенной на палубе куче награбленного добра, произнес Рэдфорд почти обычным своим голосом. – Это твоя доля.

– Мне ничего не нужно, – негромко ответила Морено, но капитан лишь вытащил из–за пояса увесистый, туго набитый мешочек, положил его поверх остальных вещей:

– А это – лично от меня.

– Мэм, – выждав пару секунд, к ним навстречу выступил Генри, держа в руках кривую, богато украшенную саблю. – Мэм, я тоже хочу сделать вам подарок.

– А это – от нас с Фрэнком, – сообщил басовито Макферсон, выкладывая в общую кучу новенький кожаный жилет и сапоги, явно заботливо отобранные по ноге девушки.

– Мистер Дойли, ну хоть вы!.. – спешно выговорила она так, словно ей сложно было дышать, но Эдвард уже протягивал ей тяжелые золотые серьги из своей добычи:

– Это мой подарок, Эрнеста. Ты примешь его?

И каждый, следующий за ним, в свою очередь подходил к куче добычи, добавляя что-нибудь от себя: украшение, деньги, оружие, чистую одежду – и так продолжалось до тех пор, пока не осталось ни одного члена команды, не поднесшего девушке свой подарок. И только тогда, все еще изумленно разглядывая все оказавшиеся в ее распоряжении средства, впервые Эрнеста заметила, что они составляют ровно четвертую часть всех добытых командой богатств. На пиратском языке это могло означать лишь одну вещь.

Единодушно, безо всякого голосования и предварительного обсуждения и с ведома капитана команда «Попутного ветра» выбрала ее своим квартирмейстером.

Глава XIII. Дела давно минувших дней

Вечером на захваченном судне пили. Делать этого в открытом море, прямо говоря, не следовало, однако Джек, сознавая, что удержать матросов от празднования после такой победы просто невозможно, разрешил сменившимся с вахты перед ночным сном пропустить по паре кружек доброго рома. Сам он благоразумно отправился дежурить на верхнюю палубу, решив не доверять грезящим о долгожданной законной выпивке матросам дозор за ночным морем.

Эрнеста тоже собиралась на вахту, но капитан категорически запретил ей это, велев на ближайшие сутки забыть о любой работе – и поэтому она тоже была здесь, среди веселящихся моряков, без особой радости в молчании потягивая своей ром. Эдвард, твердо решивший воздержаться от обильных возлияний, также был на вечерней вахте, вследствие чего, по сути, разговаривать ей было особенно и не с кем. Оставалось слушать затяжную историю Макферсона о временах его далекой молодости, стараться не улыбаться, когда старый боцман начинал слегка прихвастывать и даже откровенно завираться, кивать в подтверждение его словам и медленно напиваться до состояния полного беспамятства.