Ровесник СССР: Всюду Вселенную я объехал - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Силантьев cтр.№ 32

Наступал новый 1965 год. Я принял имущество корпункта от улетавшего в Москву известинца. Взгрустнул, так как предстояло остаться в одиночестве. В кухонных столах – пусто. Вдруг раздался звонок. Незнакомец в форме милисиано вручает мне подарок от правительства – корзину с бутылкой рома, фруктами и чем-то мягким, завернутым в целлофан. Наконец явился коллега, и не один – с мужчиной невысокого роста. Коллега заглянул в корзину, вскрикнул: «Да это лечен!» (традиционный кубинский окорок, как у англичан новогодняя индейка). Известинец удалился на кухню, а мы с незнакомцем разговорились. Это оказался историк Лаврецкий, автор книги о католицизме. Он увлекательно рассказывал о религии латиноамериканцев.

Тут подоспел коллега с поджаренным леченом и тремя стаканами. Выпили за Новый год (хотя москвичи его уже давным-давно отпраздновали из-за разницы времени между Москвой и Гаваной). На прощание Лаврецкий сказал, что это его псевдоним, а настоящая фамилия Григулевич.

Пройдет полвека, и из книги нашего выдающегося разведчика П. Судоплатова я узнаю, что мой милый гаванский собеседник был профессиональным разведчиком. Начинал агентом еще в Прибалтике. А Мексика была ему второй родиной. Судоплатов подробно описал, как из американского Лос-Аламоса, где ученые создавали первую атомную бомбу, переправлялась секретнейшая информация для Москвы. Посредником был отец Григулевича, владелец небольшой аптеки в пограничной с Мексикой местности. В получении информации участвовал его сын Иосиф и другие товарищи. Прочитав это, я очень жалел, что тогда, в гаванскую новогоднюю ночь, разговаривал о католицизме и не расспросил Иосифа о его легендарных делах. Впрочем, он вряд ли мне что-нибудь тогда рассказал.

В середине сентября в Мехико празднуют День независимости. Помню, в предолимпийском 1967 году толпы ликующих мексиканцев образовали людское море на центральной площади Соколо. В полночь на балконе президентского дворца показался глава государства. Он ударил в небольшой бронзовый колокол и воскликнул «Вива (да здравствует) национальная независимость! Вива Идальго, Морелос!» – в честь руководителей восстания против испанских колонизаторов. Зазвучал гимн нации.

Тем временем внутри дворца выстроилась очередь приглашенных на банкет гостей. Покинув балкон, президент выслушивал их поздравления. Трудно журналисту не задать вопроса, тем более президенту. Но я обещал сеньорам из охраны, что ограничусь лишь приветствием, и меня пропустили.

– Фелисидадес (сердечное поздравление) от московского корреспондента «Известий»!, – сказал я президенту Диасу Ордасу.

– Мучо густо (очень приятно)! – ответил президент, пожав мне руку.

Я оставил дворец, когда на площади звенела медь оркестров, стонами гитары, а в ночном небе сверкали огни красочного фейерверка.

На импровизированной сцене разыгрывались эпизоды героической борьбы мексиканцев за свободу. Вихревые танцы артистов и любительских песенных групп – марьячис дополняли праздничную атмосферу. Вот на сцене появился рослый мужчина с плитой на спине. Да это же Пипила, который гнал врагов от Гуанaхуато!

Два века назад именно этот городок был одним из первых захвачен восставшими пеонами под руководством священника Мигеля Идальго. Он был настоятелем церкви в местечке Долорес, что недалеко от Гуанахуато. В ночь на 16 сентября 1810 года священник ударил в колокол (что висит теперь на балконе президентского дворца в столице). Он призвал прихожан подняться на войну против испанских колонизаторов. Идальго собрал многотысячную армию пеонов, завоевал несколько городов, но потерпел поражение в сражении за Гвадалахару. Был схвачен и казнен. Знамя борьбы за независимость подхватил его соратник Морелос, также священник. Мне часто приходилось проезжать путем, которым победоносно шли повстанцы. Этот путь – национальная реликвия, путь независимости.

На географической карте силуэт Мексики похож на рог. Да это и есть рог изобилия. Сколько здесь природных богатств, теплый климат, маисовые плантации, «черное золото» в шельфе залива и джунглях Юкатана! Земли Мексики не раз подвергались иностранным интервенциям. Были здесь французы. Позже вторглись американцы. Мексиканцы встречали их градом пуль из винтовок и пулеметов. Легендарные командир Северной дивизии Панчо Вилья и лидер крестьянской повстанческой армии Эмильяно Сапата – национальные герои страны, которых чтут в каждом доме. Вместе с солдатами-мужьями против «гринго» воевали боевые подруги, опоясанные крест-накрест патронташами. В перерывах между боями они распевали популярные песни, пускались в пляс, лихо размахивая своими цветастыми широкими юбками. А их партнеры кружились возле них, приняв типично мексиканскую позу – слегка согнувшись, запрокинув руки за спину и притопывая каблуками.

Самое примечательное место в парке Чапультепек в Мехико – это подножие горы, где стоит французский замок. Тут всегда людно. Замок был последним редутом сопротивления мексиканского гарнизона против наступавших «гринго». Когда американцы начали штурм, один из кадетов не подчинился приказу генерала сдаться, а сорвал с флагштока мексиканский триколор и, обернувшись им, спрыгнул со скалы. Ныне на месте, где он разбился, в углублении скалы прикреплена бронзовая дощечка с золотыми буквами: Хуан Эскутия. Так звали героя. А рядом у подножия стоит монумент из шести колонн – по числу погибших в бою кадетов.

За девять лет (два срока) собкоровской работы в стране ацтеков я повидал десятки городов на юге и севере Мексики. Территория страны составляет без малого 2 миллиона квадратных километров и равна площади Англии, Франции, Испании, Италии, Бельгии и Швейцарии, вместе взятых. И еще останется место для Голландии и Финляндии. 60 тысяч километров накатал я на «форде» по мексиканским автотрассам, платным и обычным шоссе. Любил набрать приличную скорость на корпунктовском «форде». Возле нагорья у города Игуала умышленно развивал скорость до 150 километров в час, причем выдерживал ее минут пять. И не чувствовал себя не в своей тарелке, не испытывая страха, что могу разбиться. То была посадочная скорость нашего бомбардировщика, советского «Пе-2». На нем мой разведывательный авиаполк воевал все четыре года Великой Отечественной. Стал гвардейским, краснознаменным…

В «Известиях» 9 октября 2009 года были опубликованы заметки «Мы с американцами живем на одном континенте».

В 60-х годах прошлого столетия в Мехико открылся великолепный музей истории и антропологии. Он удивляет современной архитектурой и поражает экспонатами-раритетами. Они отражают широкое разнообразие культуры многочисленных индейских племен, проводят посетителя через тысячелетия их происхождения, заканчивая этнографией живых потомков древних индейцев. Государство израсходовало 150 миллионов мексиканских песо (12 миллионов долларов) на сооружение музея. Огромная сумма по тем временам! В первый год музей посетил миллион туристов. На охрану, на экскурсоводов, освещение главного павильона «Зала Мехико» в сутки затрачивается 60 тысяч песо. Такого роскошного музея нет ни в одной стране Южной Америки, что я посетил, не видел ни в Нью-Йорке, ни в Торонто, втором по величине канадском городе, где есть богатый музей истории.