Трамп на кушетке. Что на самом деле в голове у президента - читать онлайн книгу. Автор: Джастин А. Франк cтр.№ 41

Страница

Презрение Трампа направлено не просто на брачные узы и юридические ограничения, которые они налагают на его поведение, а на сам институт брака.

В конечном счете брак родителей Трампа тоже находится в подсознательном фокусе его презрения. В его распутстве можно видеть яркую иллюстрацию вытеснения Эдипова комплекса; желание заставлять замужних женщин отдавать ему предпочтение перед своими мужьями – это подсознательная попытка избежать воспоминаний о матери, которая пренебрежительно относилась к маленькому Донни и оставалась верной его отцу. Подрывая супружество друзей, он нападает на брачный союз между своими родителями. Здесь уместно напомнить, как Фред Трамп упрекнул Дональда в том, что сам он никогда не разводился и не женился повторно.

Ради компенсации своих детских обид и разочарований Дональд пытался уложить в постель как можно больше женщин, подкрепляя фантазию о своем всемогуществе. Он называл свое юношеское распутство «моим личным Вьетнамом» и шутил о том, что переспал с таким множеством женщин, что подверг свою жизнь угрозе тяжелого венерического заболевания. Он также неосознанно признавал, что считает свои победы над женщинами не успехами на любовном фронте, а победами над опасными противниками. Чрезмерное потакание своим инстинктам можно рассматривать как разновидность нарциссического «флирта с катастрофой», испытания на прочность границ своего всемогущества. Продолжение романов на стороне уже в третьем браке указывают на то, что он продолжает «флиртовать с катастрофой», пребывая в уверенности, что власть и богатство защитят его от любого неприятного оборота событий.

Женщины, жены, любовницы и даже дочери превращаются в объекты ритуального соперничества, которое Трамп подсознательно продолжает со своим отцом, но не может превзойти его – как однажды сказал ему Фред. Он ведет свою игру ради зависти других мужчин и для напоминания о том, что он больше не нуждается в матери или не желает ее. По словам Вольфа, мужчины, мужья и даже его друзья тоже втягиваются в эту игру. Неуважение к человечности, проявляемое в шовинизме Трампа, явно не ограничивается женской половиной населения. Ненависть легко прослеживается в его мизантропическом мировоззрении. Он сознательно учредил иммиграционную политику, которая разрушает семьи путем депортации, подобно тому как он разрушал собственные семьи. Шовинизм и мизантропия Трампа почти физически ощутимы, а потенциальный ущерб от его дальнейших действий трудно переоценить.

Во вступлении к книге «Искусство заключать сделки», – бестселлере 1987 года, который положил начало известности Трампа как фигуры общенационального масштаба, он предлагает читателям поверить, что его деловая жизнь диктуется соображениями не коммерции, а искусства. «Я делаю это не ради денег, – пишет он. – Сделки – это моя разновидность искусства. Другие люди пишут на холсте прекрасные картины или сочиняют замечательные стихи. А мне нравится заключать сделки, лучше всего – крупные сделки».

Как ни трудно поверить, эти заявления создали образ непревзойденного торговца, за которого проголосовали миллионы американцев, избравшие его президентом. Нам следовало уделять более пристальное внимание его словам, поскольку в той же вступительной главе он неосознанно предупредил читателей, что создаваемый им образ артиста-дельца – обман.

Для внимательных читателей это откровение появляется в сцене, где он описывает внезапный утренний визит «очень успешному и широко известному художнику». Тот спрашивает Трампа, хочет ли он увидеть, как «зарабатывают двадцать пять тысяч долларов перед ланчем». Затем художник «взял большое ведро краски и выплеснул немного на кусок холста, расстеленный на полу, – пишет Трамп. – Потом он взял ведро с краской другого цвета и тоже плеснул на холст. Он повторил эту процедуру четыре раза, на что ушло не более двух минут. Закончив, он повернулся ко мне и сказал: “Ну, вот и все. Теперь давай поедим”». Согласно Трампу, художник хотел показать, что «коллекционеры не понимают разницы между двухминутной мазней и картинами, которые он действительно ценит». Это озарение показалось ему таким поразительным, что он «иногда задается вопросом: а если бы коллекционеры знали то, что я узнал о своем друге в то утро?»

Это воспоминание представлено как анекдот, незначительное событие, о котором не упоминается на следующих страницах. Также отброшено – но запечатлено в названии – кичливое сравнение дельца с деятелем искусства, которое больше не появляется после вступительной попытки Трампа оправдать свои алчность и самомнение, выдавая их за респектабельные атрибуты творческих исканий. По сути дела, единственные люди, как-то связанные с искусством в «Искусстве сделки», – это вышеупомянутый художник, который дурачит своих покупателей, несколько аферистов, «дерьмовый актер» и предполагаемый финансовый мошенник, которого Трамп превзошел в сделке с «Трамп Тауэр».

В психоанализе вступления и комментарии часто содержат очень полезный материал. С учетом той ценности, которую Трамп придает своему мастерству заключения сделок, стоит рассмотреть, как его изображение художника в виде бессовестного обманщика соотносится с автопортретом, который он рисует дальше. Почти нет сомнений, что Трамп невольно дает своим читателям понять: слово «искусство» в названии книги служит обманной уловкой, а сделки, которые он заключает, – не то, чем они кажутся на первый взгляд. Слова, использованные для заключения сделок, так же случайны, как пятна краски, выплеснутой на холст за несколько минут до ланча.

После публикации «Искусства сделки» навыки и практические приемы Трампа по ведению бизнеса тщательно изучались и часто не выдерживали критики. Выясняется, что трудно заключать сделки с человеком, которому нельзя доверять, или вести деловые переговоры с патологическим лжецом. Трамп много раз демонстрировал это на президентском уровне, но очевиднее всего это проявилось во время двух транслированных по телевидению межпартийных совещаний, где он предложил демократам договориться по закону об иммиграции и контролю над оборотом оружия. Вскоре после публикации прогрессивных новых соглашений, достигнутых в ходе переговоров, Трамп отступил на свои первоначальные позиции, развеяв надежды демократов на заключение сделок, к которым он сам их поощрял. Новые позиции исчезли так же быстро, как они были сформулированы. Как выяснилось, палитра мастера по заключению сделок включала готовность устроить лицемерное шоу с показным стремлением к консенсусу, которое больше напоминало фарс, чем межпартийный форум, и умение говорить на языке, оторванном от его намерений.

Трудно заключать сделки с человеком, которому нельзя доверять, или вести деловые переговоры с патологическим лжецом. Трамп много раз демонстрировал это на президентском уровне.

Страница