Лев Троцкий. Оппозиционер. 1923-1929 - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Фельштинский, Георгий Чернявский cтр.№ 24

Перед отъездом германских делегатов и их российских наставников Троцкий несколько раз встречался с Брандлером, давал ему советы, интересовался мельчайшими техническими деталями подготовки к восстанию. Лев Давидович возлагал на Брандлера большие надежды, считал его способным и трезвым руководителем. Прощание между ними было очень теплым. Троцкий «был действительно тронут; он желал успеха руководителю германской революции накануне великих событий» ^[173], — вспоминала немецкая коммунистка Рут Фишер ^[174].

Развязывание революции в Германии было теснейшим образом связано с позицией Польши, ибо прямая советская военная интервенция могла быть предпринята только через ее территорию. С конца августа Троцкий требовал каким-то образом заинтересовать Польшу, имея в виду ее территориальные претензии на часть Силезии и другие земли, оставшиеся в составе Германии после окончания мировой войны, предложить ей заключить договор о ее невмешательстве в германские дела и в то же время о косвенном содействии советским акциям. В письме в ЦК и ЦКК от 23 октября он заявлял, что «политика в отношении Польши» должна вестись «в плоскости переговоров о транзите и военном невмешательстве» ^[175].

В ответ на инициативу Троцкого польские власти, опасаясь советского вторжения, приступили к сосредоточению войск на границе с СССР. Шифровальщик Реввоенсовета А. И. Боярчиков вспоминал, что однажды в полночь ему позвонил секретарь Троцкого Глазман и попросил немедленно явиться. По просьбе Глазмана он зашифровал и передал приказ командующему «Западным фронтом» (так все еще назывался Западный военный округ с центром в Смоленске) Тухачевскому о приведении войск на польской границе в полную боевую готовность в связи с концентрацией польских войск на границе с СССР. Вскоре приказ был отменен ^[176].

Можно высказать только самые осторожные предположения о том, как развивались бы события в случае удачи «германского ноября». Однако революция провалилась. Руководители КПГ давали крайне противоречивые указания своим местным организациям. Не согласившись с установленным в Москве сроком, ЦК КПГ разослал директиву начать вооруженное восстание 23 октября, а вслед за этим, испугавшись, новое указание — об отмене предыдущего решения. 23 октября вооруженное выступление произошло только в портовом Гамбурге, куда не дошло новое указание ЦК. Три дня там продолжались уличные бои, руководимые Тельманом ^[177]. Восстание не было поддержано в других районах Германии и потерпело сокрушительное поражение. Точно так же полной неудачей завершился «пивной путч» Гитлера в Мюнхене, назначенный на те же дни — 8–9 ноября, ставший первой попыткой национал-социалистической партии прощупать возможность прихода к власти. Выступившие против правительства Веймарской республики в разные сроки, германские коммунисты и национал-социалисты ослабили свои шансы на победу и были разбиты.

В связи с подготовкой в ноябре 1923 г. письма Исполкома Коминтерна, о происшедших событиях в ЦК германской компартии, Троцкий выступил с резкой критикой политики германской партии, приведшей, по его мнению, к катастрофе. Он считал, что «низы партии поняли эти перспективы», в то время как ЦК «переселился на саксонские квартиры и прикрывал свою пассивность фаталистическим оптимизмом». В результате массы отхлынули от компартии и от революции, убедившись, что «твердого руководства и шансов на близкую победу нет» ^[178].

Поражением окончилось и другое выступление, спровоцированное Коминтерном и советским руководством, — восстание в Болгарии в сентябре 1923 г. Троцкий резко критиковал деятелей болгарской компартии, а вместе с ними и Политбюро РКП(б) за то, что они «не отнеслись своевременно к восстанию как к искусству», и выражал опасение, что германские события разыграются по болгарскому образцу ^[179]. Сталин был жестким противником тактики «нейтралитета», которая осуществлялась руководством болгарской компартии непосредственно после правого государственного переворота 9 июня 1923 г., и был инициатором включения Троцкого в комиссию по болгарскому вопросу, образованную Политбюро 24 июля ^[180]. 29 июля комиссия пришла к выводу, что восстание в Болгарии теперь не может считаться актуальной задачей ^[181]. Очередной этап перманентной революции, на котором сошлись было ненадолго интересы Троцкого и Сталина, завершился провалом. Троцкий снова был загнан во внутреннюю оппозицию.

Дискуссия конца 1923 г. завершилась вничью. Троцкий добился принятия антибюрократической резолюции. Сталин и его группа, закрепив свою власть и влияние в аппарате, смогли свести эту резолюцию, которую никто из правившей верхушки не собирался выполнять, к ничего не значившим фразам, к бессодержательному тексту. Троцкий продолжал оставаться в составе Политбюро, но реально не принимал участия в его деятельности в связи с затянувшейся болезнью. Троцкий продолжал выступать в «Правде» и других центральных газетах, причем его статьи немногим отличались от текстов других партийных лидеров, разве что большей яркостью и образностью.