Лев Троцкий. Оппозиционер. 1923-1929 - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Фельштинский, Георгий Чернявский cтр.№ 68

XV партийная конференция проходила с 26 октября по 3 ноября. Для Сталина и его сторонников конференция имела огромное значение и была приравнена ими к партийному съезду, так как на конференции сталинцы и бухаринцы поставили своей целью прочно закрепить победу над объединенной оппозицией и, главное, над Троцким. На конференции обсуждались самые разнообразные проблемы. О международном положении докладывал Бухарин, о хозяйственном положении страны и задачах партии — Рыков, о задачах профсоюзов — Томский. Однако в центре внимания стоял вопрос об оппозиции и внутрипартийном положении. Докладчиком по этой теме выступил генеральный секретарь партии Сталин.

Тезисы Сталина к конференции назывались «Об оппозиционном блоке в ВКП(б)». Сталин доложил, что летом 1926 г. был образован троцкистско-зиновьевский антипартийный блок, чьи лидеры занялись ревизией учения Ленина и решений XIV конференции и XIV съезда ВКП(б) по вопросу о возможности построения социализма в СССР. Установки оппозиции Сталин объявил социал-демократическим уклоном в партии ^[508]. В результате конференция осудила фракционную деятельность троцкистско-зиновьевского блока, причем теперь речь шла уже не о коммунистической оппозиции, а о социал-демократической, оппортунистической, ревизионистской, иначе говоря — классово чуждой.

С подачи Сталина конференция объявила ошибочными и вредными предложения лидеров троцкистско-зиновьевского блока о проведении индустриализации страны за счет высокого налогообложения крестьянства и повышения цен на промышленные товары. Сталин утверждал, что это неизбежно привело бы к подрыву сельского хозяйства и к падению темпов индустриализации. Принятая конференцией резолюция «Об оппозиционном блоке в ВКП(б)» характеризовала троцкистско-зиновьевский блок как социал-демократический, меньшевистский уклон в партии в том, что касалось характера и перспектив Октябрьской революции. Сталин закрепил свою установку на победу социализма в СССР в условиях капиталистического окружения и объявил о пораженческой сущности идеологии «троцкизма», отрицавшего возможность построения социализма в одной стране, если на помощь не придут революции развитых стран Европы.

На этом самом важном вопросе Троцкий и сосредоточил свое внимание. 12 декабря 1926 г. он закончил на эту тему статью, которую начал писать еще в сентябре ^[509]. Опубликовать статью, однако, не удалось, и она полулегально распространялась среди сторонников оппозиции. «Вопрос о возможности построения социализма в отдельной стране, — писал Троцкий, — выросший из замедления развития европейской революции, стал одним из главных критериев внутренней идейной борьбы в ВКП. Вопрос ставится Сталиным в высшей степени схоластически и разрешается не анализом мировой хозяйственной и политической обстановки и тенденций ее развития, а чисто формальными доводами и старыми цитатами, относящимися к разным моментам прошлого».

Главным доводом против сталинской теории являлось то, что она исходила из предпосылки замкнутого экономического и политического развития СССР, что ее ни в малейшей степени не интересовали перспективы хозяйственного развития Европы и всего мира. Троцкий признавал теперь, что международная или европейская революция — это дело неопределенного отдаленного будущего и пока что Советский Союз будет неизбежно развивать связи с европейским и мировым рынками. В статье рассматривались различные варианты развития капитализма в Европе в ближайшие десятилетия: подъем, упадок, сохранение нынешнего состояния с теми или иными отклонениями. Анализ каждого представлял собой добротный образец абстрактного мышления Троцкого, причем при каждом из вариантов, описанных автором, становилась ясной полная бесперспективность построения в СССР социалистического общества. Вот как описывался наиболее оптимистичный для капитализма вариант: «Напор европейской индустрии на наше хозяйство в виде дешевых товаров получил бы в этих условиях непреодолимый характер. Столь же неблагоприятно сложилась бы военная и политическая обстановка. Буржуазия вернула бы себе самоуверенность вместе с материальной силой… Надеяться в этих условиях на противодействие европейского пролетариата было бы очень трудно, ибо капиталистический расцвет, как показывает опыт довоенной Европы, нынешней Америки, позволяет буржуазии во всех вопросах, решающих для жизни страны, подчинять своему влиянию очень значительную часть пролетариата. Мы попали бы с нашим социалистическим строительством в безвыходное положение».

Понятно, что эти теоретические выкладки не имели (как показали события) никакого отношения к ближайшей действительности. В них не было и намека на важнейшие европейские военно-политические процессы, связанные с приходом к власти нацистов (всего лишь через шесть лет) и началом Второй мировой воны. Но в отдаленной перспективе, включавшей в себя послевоенный расцвет современного капитализма, выводы Троцкого выдержали испытание временем.

Естественно, свою критику теории социализма в одной стране Троцкий теснейшим образом связывал с политикой Коминтерна и революционным движением за рубежом. Он пытался убедить зарубежных коммунистических деятелей, что эта теория отодвигает на второй план роль и значение иностранных компартий, отводя им только функцию противодействия «интервенционистским покушениям империализма». Троцкий уверял коммунистических деятелей, что речь идет об очередной передышке, то есть о более или менее длительном периоде между революцией в России и скорой революцией в одной из крупных капиталистических стран. В том, что эта революция в конце концов последует, он был убежден.

Решительное выступление с критикой теории о возможности построения социализма в одной стране — главной и единственной теории Сталина — означало, что Троцкий и лидеры оппозиции отказываются от попыток примирения и пытаются перейти в контрнаступление. Не случайно на следующий день после завершения статьи от 12 декабря Троцкий написал от имени оппозиции заявление, носившее теперь уже открыто конфронтационный характер ^[510]. Заявление было адресовано VII расширенному пленуму Исполкома Коминтерна, который как раз в это время собрался в Москве и на рассмотрение которого был представлен доклад Сталина, названный им «Еще раз о социал-демократическом уклоне в нашей партии» ^[511]. В этом огромном докладе и в еще большем по объему заключительном слове ^[512] Сталин уверял зарубежных коммунистических деятелей, что образовавшийся под главенством Троцкого оппозиционный блок является сборищем всех оппортунистических течений, объединившихся для организации борьбы против партии, против ее единства, что он представляет собой зародыш новой партии, что задача ВКП(б) и Коминтерна состоит том, чтобы разбить и ликвидировать этот блок. Совершенно очевидно, что генсек и его окружение теперь вступили на путь прямой политической (еще не физической) расправы с оппозицией.