Без подводных камней - читать онлайн книгу. Автор: Мария Воронова cтр.№ 38

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Без подводных камней | Автор книги - Мария Воронова

Cтраница 38
читать онлайн книги бесплатно

Теперь выясняется вдруг, что эта шизинка – полноценное научное исследование, длившееся несколько лет и прервавшееся только со смертью профессора Павлова, и в таком контексте показания Шацкого слегка настораживают.

Почему он не сообщил суду, что Валерия Михайловна не несла всякую чушь из головы, а проводила добросовестный эксперимент, чтобы подтвердить или опровергнуть свою гипотезу, и это совершенно нормальное поведение для научного работника.

Обязан он был упомянуть и о том, что с Валерией работали профессор Павлов и ее собственный деверь, стало быть для них бредовость ее идей не была так очевидна. Как вариант, у них тоже с головой не все было в порядке, но вот беда, психи редко сбиваются в стаи, они действуют сами по себе, в рамках своего бреда.

Интересно, почему Шацкий так вывернул реальность, а Валерий Николаевич не поправил? Он же присутствовал на всех заседаниях и промолчал, когда невестку усиленно рядили в сумасшедшие. Хотя что ему оставалось делать, иначе первую жену брата, с которой он вместе рос и наверняка был привязан больше, чем к Веронике, могли отправить на повторное освидетельствование, а оттуда уже не в психдиспансер, а на зону.

Все старались ради спасения Валерии Михайловны, а о погибшей Веронике, похоже, и думать забыли. Молодая амбициозная девчонка попыталась вскочить на подножку вагона первого класса, но не удержалась, сорвалась, потому что чужая… Шубникову стало очень грустно.

Тогда что же получается? Мадам Гаккель сейчас симулировала новый приступ безумия? Зачем? Просто на всякий случай? Мощный финал спектакля, который они так прекрасно разыграли на суде?

Остановившись на мосту Ломоносова, он перевесился через перила и стал смотреть, как свет от фонаря стекает, как слеза, по черной воде Фонтанки.

Шубникову несколько раз приходилось видеть патологическое опьянение, и зрелище, честно говоря, было жутковатое. Человек пьет, ест, веселится, шутит вместе со всеми, вдруг затихает, погружается в себя, глаза его стекленеют, а дальше как повезет. Может просто садануть кулаком по столу, а может и за топор схватиться или достать личное оружие. Во время шумной и многолюдной пьянки, когда все уже сильно подшофе, такого товарища и в самом деле могут заметить только после первого трупа, но ведь Вероника с Валерией были вдвоем и молодая женщина не пила из-за беременности. Как она не обратила внимания, что с гостьей происходит что-то странное?

Насколько Шубников помнил по фильмам, Вероника была спортивная и сильная девчонка, она прекрасно танцевала, значит, обладала хорошей пластикой и реакцией. Как она подпустила к себе Валерию с ножом в руках? Ведь первый и смертельный удар был нанесен не в спину, а в область эпигастрия, то есть Вероника стояла лицом к нападающей. И не успела убежать или хоть отвести руку? Валерия ведь довольно щуплая женщина, справиться с ней должно быть несложно. Конечно, безумие придает человеку сил, но страх за свою жизнь их тоже не отнимает.

Шубников попытался вспомнить все, что слышал на процессе относительно самого преступления. Вдруг он, сосредоточившись на проблеме вменяемости Валерии, пропустил что-то важное в показаниях свидетелей и экспертов.

Перевернутый стол, побитая посуда, сорванные с мебели покрывала, выдвинутые ящики, все это выглядит вполне естественно. Все, кроме полуоткрытого крана в кухонной раковине. В состоянии аффекта человек делает грубые и резкие движения, так что, по идее, Валерия должна была врубить воду на всю катушку. Да, возможно, она на секунду пришла в себя, попыталась смыть кровь с рук, но тут сознание снова покинуло ее. А возможно, воду открыл настоящий убийца, специально отрегулировав так, чтобы к нижней соседке протекло через несколько часов, когда он уже будет очень далеко от места преступления.

Вот вам и крошечный шанс, о котором его так просил в кабаке Филипп Николаевич.

А вот и еще один – почему на бутылке обнаружены только отпечатки Вероники? Разве так бывает? И почему она не разбилась, когда Валерия крушила все вокруг?

Нет, в самом деле, он, как крупный специалист по бутылкам, прекрасно знает, что на них должны быть отпечатки еще как минимум продавца. Получается, Вероника была маниакальной чистюлей, мыла бутылки перед подачей на стол? А Валерия Михайловна ни разу не коснулась сосуда со своим любимым напитком? Неужели не захотела рассмотреть поближе этикетку, ведь такой ликер в обычных винных магазинах не продается, только в «Альбатросе» или «Березке» на чеки.

А главное, почему бутылка не разбилась? Бывает иногда такое, если уронишь на паркет или ковер, но тут-то посуду швыряли с силой, рюмка, из которой пила Валерия, разлетелась вдребезги, и чашка Вероники тоже.

А бутылка нет…

«Вот так всегда, – сказал Шубников чайке, которая с протяжным криком и громко хлопая крыльями села на крышу гранитной башенки, – самая типичная клиника оборачивается самой дичайшей казуистикой».

В студенческие годы так важно было сделать первый самостоятельный аппендицит, чтобы почувствовать себя настоящим хирургом, Шубников каждое дежурство бил копытом, и старшие доктора доверяли ему пациентов с классической клиникой, такой типичной, что ничего, кроме аппендицита, там просто быть не может. И каждый раз юного хирурга ждал сюрприз, классика жанра оборачивалась или перфорацией желудка, или опухолью, или вообще глистной инвазией, не говоря уже о гинекологической патологии. Так он пять или шесть раз передавал скальпель старшему товарищу, пока наконец не сделал настоящий флегмонозный, насчет которого ответственный сказал: «Да нет там ничего, но сомневаешься – оперируй». Работа врача учит, что в жизни все не то, чем кажется, и чем больше кажется, тем больше не то.

Стало немножко стыдно, что симпатичная судья доверилась ему, как медику, просила все тщательно проанализировать и обдумать, а он не стал. Есть заключение психиатра, что еще надо?

А сейчас, когда уже поздно, выясняется, что он неправильно интерпретировал факты и выбрал неверную тактику.

Надо было слушать препода по пропедевтике внутренних болезней, который без конца повторял: «Не собрав анамнез, не ставьте диагноз…»

Почувствовав, что замерз и окончательно протрезвел, Шубников побежал домой.

На следующий день ему надо было во вторую смену, и обычно он валялся в кровати до последнего, рассуждая, а есть ли смысл вообще вставать, но тут вдруг вскочил в семь, почувствовал, как мышцы приятно тянет после вчерашней долгой прогулки, потянулся да и вышел пробежаться вокруг квартала, чего ни разу не делал после возвращения из Афгана.

Когда-то он неплохо бегал и однажды в ежегодном кроссе сотрудников чуть не вырвал победу у абсолютного чемпиона Алика Глущенко, а потом каменная смерть из сна словно пригибала его к земле, ведь какой смысл бежать, если в конце концов она все равно тебя настигнет. И вообще с каждым днем в жизни становилось все меньше смысла, а в выпивке – все больше.

С непривычки он запыхался после первого же квартала и перешел на шаг. На улице народу было еще совсем мало, только редкие бегуны, почтальоны да продавцы спешили открыть продуктовые магазины. Мимо пронесся какой-то дед в синей олимпийке, могучий, как лось, и Шубникову стало стыдно, что он такой слабак, пришлось срочно дать себе зарок бегать по утрам. Вернувшись домой, Шубников дождался, пока соседи уйдут на работу, и вышел к телефону с карточкой Ветрова в руках. Филипп Николаевич ответил после второго гудка:

Вернуться к просмотру книги Перейти к Примечанию