Внешняя разведка СССР – России. 1946–2020 годы. История, структура и кадры - читать онлайн книгу. Автор: Александр Колпакиди, Валентин Мзареулов cтр.№ 61

Впрочем, как считают американские ученые, различные мотивы могут сочетаться, а каждый отдельный случай предательства индивидуален. Среди побудительных мотивов они называют корысть, неприятие или ненависть к обществу, месть ему, а также «комплекс вероломства», недовольство выполняемой работой, потребность в авантюрах и в «двойной жизни», желание ощутить себя «властителем тайны», потребность угодить заказчику, «хозяину» (исследователи считают, что иногда в отношениях между агентом и его шефом возникает подобие любви). Кроме того, большое влияние оказывают человеческие пороки, обусловленные биологической природой или являющиеся следствием тяжелого детства и не изжитые во взрослом возрасте.

Что касается Ханссена, то в Америке поспешили объявить его человеком, работавшим на КГБ ради денег. Однако большинство сослуживцев Ханссена считают, что его более увлекала возможность обманывать своих начальников, располагать большей информацией, чем они, считать себя умнее своих коллег. Он критически относился к умственным способностям агентов ФБР, так утверждают знавшие Ханссена сотрудники американских спецслужб, и, по его собственным словам, боялся только кого-нибудь вроде себя.

Безусловно, денежные мотивы для Ханссена, имевшего шестерых детей при окладе чуть более 100 тысяч долларов, являлись немаловажным обусловливающим его поступки фактором. Также нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что, будучи интеллектуально на голову выше своих сослуживцев и начальников, он в тайне презирал их и в своем сотрудничестве с советской разведкой находил этому желанное подтверждение. Но не стоит забывать и о том, что Ханссен весьма критически относился к внутренней и внешней политике, проводимой США. Недаром, как уже говорилось, он часто ругал Америку и считал ее сильным, но умственно отсталым ребенком, поддающимся внушению и поэтому потенциально опасным. Думается, что это обстоятельство было далеко не последним, подтолкнувшим Ханссена к сотрудничеству с Москвой.

Стоит также обратить внимание и на такой факт. Именно в 80-е годы, когда США начали одерживать победу над СССР в «холодной войне», участились случаи перехода сотрудников американских спецслужб на сторону Москвы. Так, в 1980 году с советской разведкой начал сотрудничать Рональд Пелтон, в 1982 году — Джефри Карни, в 1983 году — Джеймс Холл. А в 1985 году сразу три высокопоставленных сотрудника американских спецслужб предложили свои услуги СССР — Эдвард Говард, Олдрич Эймс и Роберт Ханссен. Более того, когда в 1994 году Эймс был арестован, его сменил другой сотрудник ЦРУ Гарольд Николсон.

Вряд ли это можно назвать простым совпадением. Скорее всего, демократия по-американски, несмотря на многие положительные стороны, устраивает далеко не всех. Да и внешняя политика США, проводимая после окончания «холодной войны», когда Америка не считается ни со своими бывшими противниками, ни с союзниками, не вызывает восхищения среди некоторых ее граждан, понимающих, что молодое с исторической точки зрения государство (всего 225 лет) не должно диктовать свою волю всему миру, выдавая собственные эгоистические интересы за чаяния всего человечества.

Впрочем, как говорится в известной поговорке, «чужая душа — потемки». И мы вряд ли когда-нибудь узнаем обо всех причинах, толкнувших Роберта Ханссена на союз с Москвой.

Во время войны Советский Союз значительно расширил дипломатические отношения в этой части света и создал новые легальные резидентуры. Хотя Латинская Америка традиционно считалась вотчиной США, Специальная разведслужба ФБР, в ведении которой находился регион, первое время сквозь пальцы смотрела на усиление советского разведывательного присутствия из-за необходимости компенсировать сильные позиции абвера и СД. Однако уже в первые послевоенные годы американцы приложили все свое влияние для пресечения отношений СССР со странами региона, ликвидации дипломатических представительств и резидентур. Так, после военных переворотов в Бразилии в 1947 г. и в Венесуэле в 1952 г. эти страны разорвали дипотношения с СССР.

Подробно этот вопрос исследован в книге Н. Никандрова «На заднем дворе США. Сталинские разведчики в Латинской Америке».

К началу 50-х годов легальные резидентуры сохранились лишь в сравнителоьно стабильных Аргентине и Уругвае и сравнительно респектабельной из-за близости к США Мексике. Поэтому основной упор делался на разведку с нелегальных позиций, неуязвимую к политическим пертурбациям. Легальные резидентуры — в Мехико, Буэнос-Айресе и Монтевидео — играли в основном роль опорных пунктов для обеспечения деятельности нелегалов. Так, в 1949–1953 гг. И. Р. Григулевич, залегендированный как коста-риканский гражданин, смог развернуть работу в Европе, в 1949–1959 гг. в Аргентине действовали венгерские коммунисты супруги Тёмпе (согласно бытующей в Венгрии легенде, именно Андраш Тёмпе и снарядил поход отряда братьев Кастро на Кубу на яхте «Гранма» в 1956 г.), в 1955–1960 гг. в Бразилии — такая же «семейная резидентура» супругов Филоненко.

Мы также помним, что именно через Мексику бежали в Москву сотрудники АНБ Мартин и Митчелл. Именно через резидентуру КГБ в Мехико поддерживали связь «Сокол» и «Снеговик». Наконец, именно в Мехико был сделан первый вербовочный подход к Олдричу Эймсу.

Таким образом можно сказать, что в латиноамериканских резидентурах были наиболее перспективными линии «ГП» (главный противник), «КР» (контрразведка, действующая не столько против местных спецслужб, сколько против «станций» ЦРУ) и «Н» (нелегалы). Политическая информация имела скорее локальную ценность, а о действиях линии «Т» (научно-техническая разведка) и вовсе не упоминается ни в одном источнике — возможно ее в составе этих резидентур и вовсе не было.

Вот что рассказывал об оперативной обстановке в Мексике в своих мемуарах полковник О. М. Нечипоренко, работавший в 60-е гг. в этой стране по линии «КР»:

«Из материалов Центра, которые я прорабатывал, готовясь к работе в мексиканской резидентуре, было известно, что обстановка в этой стране в целом довольно благоприятная для деятельности нашей разведки. Межгосударственные отношения достаточно устойчивые, хотя внешнеторговый обмен весьма ограничен. Мексиканские власти не ввели ограничений на передвижения по стране советских дипломатов, для них нет закрытых зон на территории Мексики. Хотя такие ограничения в Союзе распространяются на сотрудников мексиканского посольства как на представителей Запада. Местные спецслужбы не прилагают особого усердия в работе по советскому посольству и его сотрудникам, ограничиваясь в основном накоплением общей информации. Их главные усилия направлены на политические организации левого толка, в первую очередь мексиканскую компартию, а также на группировки эмигрантов из других латиноамериканских стран, которые обосновались в Мексике из-за политических преследований у себя на Родине. Вот к контактам советских представителей с местными «леваками», хотя эти организации и действуют легально, власти относятся болезненно, расценивая это как возможную угрозу политической стабильности в стране. Несколько лет назад они пошли даже на выдворение двух сотрудников нашего посольства, объявив их персонами нон грата, якобы за участие в организации забастовки профсоюза железнодорожников. Это была явно «профилактическая» акция для предупреждения посольства о нежелательности «вмешательства во внутренние дела» Мексики.