Ватутин - читать онлайн книгу. Автор: Николай Карташов cтр.№ 30

Что касается Польши, то она сама себя перехитрила, оказавшись без союзников. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Если пролистать страницы недалекого прошлого, то можно увидеть, как относился западный сосед к Советской России, а затем к Советскому Союзу. «Мы не желаем существовать рядом с Советской Россией» — в этих словах, которые произнес еще в 1920-х годах тогдашний начальник Польского государства Юзеф Пилсудский и состояла суть отношения польской стороны. А вот ещё одно признание руководителя Польши: «Моя мечта — дойти до Москвы и написать на стенах Кремля: “Говорить по-русски запрещено!”». Слова подкреплялись делами. Достаточно назвать интервенцию, осуществлявшуюся под лозунгом «Даешь Польшу в границах 1772 года!», оккупацию белорусских и украинских земель в феврале 1919 года, а затем в апреле 1920 года. Наконец, подписание в марте 1921 года выгодного для Варшавы договора, по которому к Польше отошли Западная Украина и Западная Белоруссия.

В середине 1930-х годов наметилось тесное сближение Варшавы и Берлина. Польское руководство считало Германию одним из своих ближайших союзников. Тогдашний министр иностранных дел Польши, бывший адъютант Пилсудского полковник Юзеф Бек строил внешнюю политику Варшавы, учитывая долгосрочные интересы Польши и Третьего рейха на востоке — в захвате и порабощении Советского Союза. Вершиной польско-германского сотрудничества стал 1938 год, когда Варшава и Берлин приступили к разделу Чехословакии. 30 сентября Польша ввела свои войска в Тешинскую Силезию этой страны, насильно ее аннексировав. В свою очередь немцы, получив Судетскую область, запустили процесс ликвидации суверенной Чехословакии: в ноябре Венгрия получила несколько словацких районов и Подкарпатскую Русь, а в марте следующего года на территории Словакии был создан марионеточный пронацистский режим, а немцы установили свою власть над остатками чехословацкого государства — Богемией и Моравией. Между тем в начале 1939 года Германия начала намекать уже на территориальные претензии к Польше. В Варшаве поняли, что все идет «не так», как того хотелось бы полякам, и попытались возражать Берлину, но было поздно. В штабах вермахта уже колдовали над планом «Вайс», а на рабочих картах германского Генштаба вычерчивались жирные стрелы главных ударов по территории вчерашнего союзника.

Активные боевые действия начались 1 сентября 1939 года. Следом шла мотопехота. Из-за облаков, едва не задевая шпили древних замков и костелов, вываливались сотни самолетов, обрушивая сотни тонн бомб на Варшаву, Перемышль, Львов... В походе против поляков немецкие войска наступали сразу с трех направлений, на каждом из которых действовала мощная группировка (группа армий). По своей численности вермахт намного превосходил польскую армию (по пехоте в 1,5 раза, по артиллерии в 2,8 раза, по танкам в 5,3 раза).

По стечению обстоятельств в этот же день в Москве сессия Верховного Совета СССР приняла закон «О всеобщей воинской обязанности», в соответствии с которым Красная армия стала кадровой. Кроме того, призывной возраст снижался с 21 года до 19 лет, а для окончивших среднюю школу — до 18 лет. Увеличивались сроки действительной службы рядового и сержантского состава в сухопутных войсках и авиации до трёх лет, а на флоте — до пяти лет. Пребывание в запасе устанавливалось до пятидесятилетнего возраста. Все эти изменения были направлены на то, чтобы поднять на более качественный уровень подготовку защитников родины.

Вернувшись в Киев с сессии Верховного Совета СССР, командующий войсками округа командарм 1-го ранга С. К. Тимошенко сразу же собрал в своём кабинете заместителей и начальника штаба. Коротко рассказав о принятых на сессии решениях, командующий перешёл к событиям, происходившим в Польше.

— По данным нашей разведки, — сказал Тимошенко, — война там идёт полным ходом. Польская армия не в состоянии остановить дивизии вермахта, они безостановочно, практически не встречая сопротивления, двигаются в сторону нашей границы. Поэтому мы должны быть готовы к любым неожиданностям, к самому неприятному для нас развитию событий.

Ставя задачи, командующий обратился к Ватутину ^[21]:

— Николай Федорович, прошу организовать необходимые мероприятия по линии службы войск. Прежде всего, нужно усилить охрану и оборону важных военных объектов, а также укрепрайонов на территории округа.

А события развивались стремительно. Не было никаких сомнений в поражении Польши. Но не было уверенности в том, что войска вермахта, разгромив поляков, не продолжат дальше победное шествие на восток. В этой сложной обстановке необходимо было срочно принимать упреждающие меры, чтобы обеспечить безопасность границ страны. И они начали безотлагательно приниматься.

Для Ватутина и всех штабных работников округа эти дни и недели были, как никогда раньше, напряженными. Впрочем, начиная с 1937 года Ватутин забыл, что такое нормальный отдых. Уже почти три года он не пользовался отпуском. В его личном деле, относящемся к периоду службы в КОВО, из года в год повторялась одна и та же запись: «Очередным отпуском не пользовался...» Выходные дни отмечал только на листках календаря. А после начала Второй мировой войны для Ватутина спокойных будней вообще не предвиделось.

Из Наркомата обороны СССР в штаб округа 4 сентября поступила шифротелеграмма, которая предписывала командованию округа задержать увольнение в запас отслуживших срочную службу красноармейцев и сержантов на один месяц и начать призыв на учебные сборы военнообязанных запаса. Отпуска командному составу тоже отменялись. В семи военных округах — Калининском, Ленинградском, Московском, Орловском, Харьковском, а также в Киевском и Белорусском особых — все части и соединения, вся система связи приводились в боевую готовность.

Спустя сутки пришел новый документ — директива наркома обороны К. Е. Ворошилова о проведении «Больших учебных сборов», которые в реальности фактически являлись мобилизацией. Одновременно ставилась задача привести в боевую готовность части и учреждения округа. Кроме того, нужно было скорректировать план операции в случае перехода советскими войсками польской границы. Вся эта работа легла на плечи Ватутина и его подчиненных.

Между тем события в Польше опережали мероприятия, которые планировались Генеральным штабом РККА, а затем реализовывались непосредственно командованием Киевского особого военного округа. 6 сентября начальник разведотдела штаба округа полковник А. С. Пшеничников доложил Ватутину о том, что польская армия наполовину разгромлена. Серьёзный урон понесли сухопутные части, а военно-воздушные силы потеряли почти 50% своего авиационного парка. В ближайшие день-два германские войска выйдут к Висле.

К 9 сентября, как и докладывал начальник разведки, немцы вышли к Висле. Тем временем была проделана огромная работа по развертыванию Киевского особого округа в Украинский фронт. Аналогичные события происходили и у соседей — в Белорусском особом военном округе. 9 сентября нарком обороны назначил командующим войсками Украинского фронта Тимошенко, начальником штаба — Ватутина. Однако ни командующий, ни начальник штаба фронта не знали, что с их назначением и развертыванием фронта в силу вступают секретные статьи советско-германского договора, по которому Польша делилась на сферы влияния теперь уже Гитлером и Сталиным. Тимошенко и Ватутину было ясно одно — намечается поход в Западную Украину и Западную Белоруссию. И они, как люди военные, будут выполнять приказ.