Забытый полководец. Генерал армии Попов - читать онлайн книгу. Автор: Олег Смыслов cтр.№ 46

Тем не менее, как выразится генерал Бычевский, «оборона на этом фланге лужской полосы все еще напоминала тонкую нить».

«На плацдармах у Ивановского и Сабека по ночам слышен шум моторов, – свидетельствует начальник инженерного управления фронта. – Над кингисеппским сектором с рассвета дотемна идут воздушные бои. Гитлеровцы часто бомбят станцию Веймарн, где выгружаются надолбы и бетонные блоки.

Разведчики 2-й дивизии народного ополчения взяли в плен несколько солдат с документами. Пленные показали: к плацдармам подошла 36-я моторизованная дивизия.

Все говорит за то, что пауза вот-вот кончится. 8-я армия разрезана на две части: одна ведет бои под Таллином, другая отходит к Нарвскому перешейку. Нам переподчинили ее в этот критический момент. Судя по донесению, которое прислал в штаб фронта новый командующий армией генерал-лейтенант П. С. Пшенников, его войска уже не в силах сдерживать противника. Слишком велики потери людей и техники.

Ознакомившись с этим донесением, командующий фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов приказал мне немедленно браться за создание оборонительных рубежей от Копорского залива на Кипень до Петергофа.

– Восьмая армия будет отходить? – спросил я.

– Пшенникову приказано держаться, – резко ответил Маркиан Михайлович. – Но надо быть готовым прикрыть с суши район береговых батарей Балтийского флота на южном побережье залива…

В связи с этим тридцать тысяч ленинградцев начали строить еще один рубеж – на Копорском плато».

Заново переживая накал страстей тех дней, главный маршал авиации А. А. Новиков напишет: «Сейчас, обращаясь к минувшему, я только диву даюсь, как в такой обстановке мы, авиаторы, выходили из положения! Удары сыпались на нас со всех сторон. Порой мы не знали, где в первую очередь отражать их, куда прежде всего нацеливать авиацию. Всюду, особенно на юго-западе от Ленинграда, положение наших войск было опасным и трудным».

«Командующий фронтом М. М. Попов и член Военного совета А. А. Кузнецов все время в войсках: то во 2-й дивизии народного ополчения, то у Мухина, то у командующего кингисеппским сектором генерал-майора В. В. Семашко, – вспоминает генерал Бычевский. – Еще 9 августа Попов решил остановить немцев контрударом. Для этого он усилил кингисеппский сектор только что сформированной 4-й дивизией народного ополчения и одним полком 1 – й танковой дивизии.

Но штабу сектора потребовалось около суток на подготовку контрудара, а к тому времени две танковые, две пехотные и одна моторизованная дивизии противника вклинились в нашу оборону и стали охватывать большой район. 4-я дивизия народного ополчения оказалась втянутой в тяжелый оборонительный бой вместе с училищем имени СМ. Кирова.

К вечеру 11 августа части перемешались, связь нарушилась, и началась та путаница, которая называется потерей управления войсками.

М. М. Попов и А. А. Кузнецов приехали к генералу В. В. Семашко ночью. Между ними произошло довольно тяжелое объяснение. Я застал уже конец этого неприятного разговора. Речь шла о вводе в бой еще одной только что сформированной 1-й гвардейской дивизии народного ополчения.

Валентин Владиславович Семашко, худощавый генерал лет пятидесяти, был взвинчен до крайности, глаза воспалены. Нервничали и его собеседники. Кузнецов, видимо отвечая на какую-то реплику командующего сектором, резко выговаривал ему:

– Поймите, товарищ Семашко, это рабочие Ленинграда назвали дивизию гвардейской. От вас и вашего штаба зависит умелое использование ее, а драться рабочие будут насмерть, на это можете положиться.

– Алексей Александрович, – возражает Семашко, – я не хочу бросить тень на рабочих людей! Но эта дивизия сформирована всего три дня назад. Она не имеет ни капли боевого опыта, совсем не обстреляна. К тому же ей еще идти до нас сорок километров, а мне уже дают приказ осуществить контрудар. Да ее сразу разгромят танки. Так получилось с четвертой дивизией полковника Радыгина… Мы вводим в бой необученные дивизии с ходу и по одной.

Кузнецов нетерпеливо прерывает его:

– Необученные, необстрелянные… А кто же целый месяц сдерживает врага на лужской позиции, как не народные ополченцы? Кто за один сегодняшний день поджег полсотни танков? Братья Ивановы и другие рабочие с мясокомбината. Тоже необстрелянные, а бутылками с горючей смесью действуют, как заправские истребители. Так же и Фирсов, и Васильев, и Кочетов… Других дивизий, товарищ Семашко, нам взять неоткуда. Извольте управляться с теми, какие есть. Но дорогу Кингисепп – Волосово враг не должен перерезать. Это категорическое требование Военного совета.

Генерал Попов прекращает горячий разговор:

– Принимайте меры, товарищ Семашко, к локализации прорыва. Немедленно выдвигайте туда четырнадцатую артиллерийскую противотанковую бригаду Лебедева и вообще всю артиллерию. За этим заслоном поставьте танки Баранова. Ими и прикройте в бою первую гвардейскую дивизию. Кстати, сколько у Баранова осталось танков?

– Не больше пятидесяти, – отвечает Семашко. – А у немцев около двухсот. Баранов считает, что дня через два он может остаться вовсе без танков.

– Пусть танки дерутся из засад. Где выгодно, используйте танки как неподвижные огневые точки… Поезжайте сами в войска и лично организуйте подготовку контрудара. Товарищ Кузнецов прав, упрекая штаб сектора в медлительности. А мы сейчас выедем навстречу дивизии Фролова, ускорим ее движение. Но имейте в виду, дивизию неизбежно придется вводить в бой завтра.

– Слушаюсь! – Семашко смотрит на часы и качает головой. – Скоро уже рассвет. – Потом одевается и выходит из землянки.

Попов шагает из угла в угол, нервно хрустит пальцами.

– Всю четвертую танковую группу стянули сюда, мерзавцы. Тут, пожалуй, два раза по двести танков будет.

Доходит очередь и до меня. Командующий фронтом и член Военного совета требуют форсировать строительство укреплений за железной дорогой на случай отхода войск за нее.

– Какие потери среди строителей? – спрашивает Кузнецов.

– Сегодня около тридцати убитых и раненых. На линии Керстово – Лялицы – Выбеги немцы проводят по нескольку бомбардировок в день.

– Вся станция Молосковицы забита у нас бетонными надолбами и деталями, – недовольно замечает Кузнецов. – Быстрее надо вывозить их на рубежи.

Докладываю, что два крана разбиты бомбами, крановщиков ранило, замены пока нет, поэтому приходится работать вручную. Командующий показывает мне на карте:

– Выдвигайте вперед саперов, организуйте подвижные отряды заграждений, как под Лугой. Что у вас есть под руками?

– Только запасной батальон. Все саперные и даже понтонные части оказались втянутыми в бои.

– Берите людей, откуда хотите, а завтра чтобы здесь были подвижные отряды заграждений, – сухо приказывает командующий.

– Что сейчас делается в Кингисеппском укрепрайоне, товарищ Бычевский? – спрашивает Кузнецов.