Лето в пионерском галстуке - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Сильванова, Елена Малисова cтр.№ 49

Время занятий в кружках вот-вот должно было закончиться. Пользуясь тем, что пионеры скрылись кто где, кто в домиках, кто на спортплощадках, а на улице было пустынно, Юрка извлёк из кармана пачку «Явы» с фильтром и коробок спичек, чиркнул, прикурил и с удовольствием затянулся. Хоть он и пообещал Володе, что больше не будет курить, сейчас, после такого эмоционального потрясения, ему попросту требовалось немедленно успокоить нервы. Он хотел немного прийти в себя, а ещё — понять, кто она такая, Володина тайная незнакомка, и незнакомка ли вообще?

Кроме отдыхающих девочек, в «Ласточке» находились только две девушки — обе вожатые, Лена и Ира Петровна. Юрка отказывался даже представить, что ею может быть откровенно некрасивая, очень полная Лена. Он понимал, что думать так — нехорошо, он стыдился своего мнения, но ничего не мог с собой поделать — они совершенно не подходили друг другу, никак. К тому же с Леной Володя вёл себя исключительно по-деловому. Юрка понимал, что полностью сбрасывать её со счетов нельзя, но против воли мысли обращались к более привлекательной на его взгляд Ире.

Но и теория про Иру трещала по швам, ведь вежливый Володя никогда не обидел бы любимую. Впрочем, помня его слова, что ради блага возлюбленной он способен её оттолкнуть, Юрка не исключал, что Володя мог сказать это намеренно. Выходило, что Ира всё-таки могла быть его пассией.

Юрке живо представилось, как ночью, пока все спят, Володя идёт на свидание с Ирой Петровной. В темноте и тишине маска спокойствия спадает с его лица, и вот Володя уже совсем другой — искренний, пылкий и взволнованный шепчет ей о своих чувствах. Может быть, даже целует её, обнимает, просит быть ласковой с ним…

Юрка задохнулся от отвращения. Не пойми откуда взявшаяся злость заставила кулаки сжаться. Он едва сдержался, чтобы не треснуть по стене кинозала, но вместо этого почесал кулаком нос.

Но, с другой стороны, зачем им скрываться? Юрка знал из лагерных сплетен, что ни у Иры, ни у Лены мужей нет. Из-за Жени? Но разве что-то мешает им с Женей расстаться? Ответ был очевиден — сам Володя мешает, он говорил, что с другим человеком его любимой будет лучше.

Но в остальном, что тут такого — она вожатая, он вожатый? Если не станут выделываться у всех на виду, никто и не подумает их судить. Не мог же Володя попросту бояться слухов? А если боялся, уж он-то точно знал, что Юрка умеет хранить секреты. Володя открывал ему такие тайны, за которые могут исключить из комсомола, чего только стоила история с Америкой! Роман с вожатой — даже близко не такая вещь. Он не может быть более страшной тайной, чем то, что Юрке уже доверено. Выходит, что это не вожатая. Но кто же тогда? Пионерка?

Уж за что, а за роман с пионеркой Володя не расплатился бы даже исключением из комсомола. Себе и, самое страшное, ей он мог испортить репутацию на полжизни вперёд. С такими вещами не шутят, такие секреты не выдают под пытками, особенно когда счастье любимого — а это именно то, о чём беспокоился Володя, — под угрозой… На его месте Юрка бы и сам молчал. Молчал же о себе.

Но всё-таки, кто она? Если это действительно пионерка, то тогда кто?

Зажав сигарету в зубах, щуря правый глаз от лезущего в него дыма, Юрка убрал заначку в тайник, закрыл куском цемента щель и вышел из кустов. Его взгляд случайно упал на окно, в котором был отчётливо виден весь зрительный зал театра. Происходившее там заставило слезящийся от дыма глаз нервно задёргаться.

Юрка будто смотрел немое кино. Труппа строем вышла из кинозала, внутри опять остались всё те же двое — Маша и Володя. Она до сих пор не успокоилась, сидела в кресле первого ряда и, спрятав лицо в ладонях, вздрагивала. Когда за последним актёром закрылась дверь, Володя сел рядом. Сказал ей что-то на ухо. Юрка ждал, что он поднимется и уйдёт, но вожатый остался сидеть рядом. Продолжая говорить, гладил её по плечу и волосам. Это выглядело… романтично. Слишком романтично и даже интимно, будто они — пара.

«А что, если они действительно пара?» — подумал Юрка, и странное жгучее чувство ужалило его так больно, как никогда прежде. Из крохотной точки под ложечкой боль растекалась по желудку и рёбрам и стала жечь, распирать и пульсировать, как нарыв. Не в силах больше смотреть на них, Юрка зло затоптал окурок и бросился прочь, в отряд.

***

Вошёл в спальню, упал на кровать, уставился взглядом в потолок и силой заставил себя успокоиться. Только вспомнил свой недавний спасительный вывод — эти чувства непременно пройдут, — как сразу же стало легче. Ведь он — эгоист, а значит, чувства его и правда ненастоящие, это просто блажь. Скорее всего, Юрке так сильно не хватало Анечки в эту смену, что он нечаянно переключил всё внимание на единственного близкого и приятного ему человека — Володю. Кто бы мог подумать? Вот вожатый и стал предметом Юркиной сильной, но дружеской симпатии. Вместо Ани — Володя. Как нелепо.

В спальню толпой завалились парни из первого отряда и загалдели, рассказывая, как Алёша Матвеев чуть не повалил баскетбольное кольцо. Хохоча со всеми, Юрка ощутил, как с каждой минутой злость и обида уходят, а настроение, наоборот, возвращается к норме. Но его всё ещё нельзя было назвать хорошим — в Юрке играли отголоски досады, — а в такой вечер, как сегодня, настроение должно быть отличным. Рассчитывая его поднять, Юрка сразу после ужина заявился в палату девчонок, рассказать Ксюше, что сегодня наконец приведёт Володю. И не прогадал.

В палате стояли шум, гам и крики. Все девочки, даже Маша, рассредоточились по углам и повжимались в стены, оставив в центре палаты место для едва не дерущихся ПУК.

— Зачем ты выбросила мой лак? — кричала взбешённая Ксюша.

— Да не было там ничего! — оправдывалась побледневшая Ульяна. Видимо, не ожидала такой реакции от подруги.

— Было! Там ещё на донышке оставалось, мне бы как раз на чёлку хватило! — Ксюшина стоящая колом чёлка тряслась в такт подбородку. — Иди теперь, вытаскивай его из помойки!

— Девчат, я посмотрела в ведре, там нет, — принялась мирить подруг Полина, — Уль, может, в мусорные баки ещё не выбросили? Посмотри там?

— Сама в помойку лезь! — возмутилась Ульяна, бледная не от страха, как сначала подумалось Юрке, а от злости.

Услышав такое, он сразу же развеселился.

— Девчонки, ну не ссорьтесь, — Поля снова попыталась их помирить. — Я у мамы просила, она привезёт лак, целых два баллончика. Точно-точно привезёт!

— Так когда это будет? — Ксюша почти плакала. — День рождения «Ласточки» только в пятницу, а до него что делать?

— Мой начёс прекрасно держится и без лака! — заверила миротворец Поля.

— Ксю-у-уша! — высунулся Юрка из-за двери. — А у меня для тебя новости. Одна плохая, вторая хорошая. С какой начать?

— Что? — спросили хором все трое. Остальные Юркины одноотрядницы уставились на него, заинтригованно прищурившись.

— Ладно, тогда с хорошей. Угадай, кто сегодня придёт на дискотеку?

— Что?! — Ксюша аж села. Лохматая чёлка пластом упала ей на лицо. Похоже, для Змеевской хорошая новость оказалась плохой. — Ну что ты за человек такой, Конев? Ну почему сегодня? Почему не вчера, или не в День рождения лагеря, или в какой угодно день, когда у меня есть лак?!