Всеобщая история стран и народов мира - читать онлайн книгу. Автор: Оскар Йегер cтр.№ 210

Последствия

В общем, однако, последствием этой великой войны было ослабление французского могущества, это проявилось, например, в том, что при очищении польского престола в 1697 году, за смертью Яна Собесского, был избран не французский кандидат, принц Конти, а императорский, именно курфюрст Саксонский, Август. Далее будет указано, насколько эта великая война и одновременные с нею события на Востоке и Севере послужили известному укреплению немецкой народности. Во внутренних делах Франции было тоже заметно уменьшение высокомерных притязаний Людовика. Под влиянием госпожи Ментенон, с которою он был тайно обвенчан с 1685 года (о ней будет еще речь впереди), он отступил несколько от той церковной политики, которую преследовал с 1682 года, и находился в лучших отношениях к папе; та часть гугенотов, которую его драгуны обратили в католичество, пользовалась теперь тоже известной терпимостью, происходило это, без сомнения, не из человеколюбия и не из просвещенной религиозности, убедившейся в том, что эти новообращенные оставались чуждыми прочему населению, не смешивались с ним и питали глубокую ненависть к правительству. Король просто убеждался в том, что безрассудные преследования принесли один только громадный вред численности населения, торговле и промышленности французского государства.

Франция

В последнее десятилетие этого века католицизм понес, вообще, большие утраты. Год 1688-й и рождение сына у английского короля Иакова можно считать апогеем стремлений и надежд католической партии, возникших с 1648 года. Но потом дела приняли оборот, исключавший всякую будущность для католицизма как в Англии, так и вообще на севере Европы. Это было вполне очевидно, потому что в Англии решающее слово по религиозному вопросу принадлежало даже не какому-либо просвещенному или фанатично преданному протестантской идее деспоту, а всесильному сознанию самостоятельного народа, тогда как во Франции все решалось под влиянием одного ханжества.

Англия при Вильгельме III Оранском. Виги и тори

Задача, которую Вильгельм III принял на себя вместе с великобританской короной, была не из легких; но внешние дела и высокое положение, занятое им во главе коалиции, повлияли счастливо и на утверждение его авторитета в стране. Он был чужеземец, и именно это менее всего прощал ему народ; сама его степенность, прирожденная властность при ясной воле, самостоятельность, благоразумие, стойкость исключали, понятным образом, те легкие свойства, которые делали популярными даже таких недостойных правителей, как Карл II. Он отличался веротерпимостью, действительным свободомыслием, а та партия, на которую ему необходимо было непосредственно опираться, именно англиканская, была бессердечна, мелочна и, будучи спасена им от большой опасности, создавала ему же тысячи затруднений своими ничтожными придирками и требованиями. Вильгельм соотносил свои действия с широкой европейской точкой зрения, между тем как руководящие сферы в Англии смотрели на все лишь под углом своего эгоистического островитянского интереса, и если сознавали великую цель правителя, то не соглашались на средства, которые вели к ней. Большинство парламента, в который превратился Конвент, отвергло полную амнистию, предложенную Вильгельмом, равно как и обширные мероприятия на пользу конформистам. Вильгельм успел вынудить у англиканской Церкви лишь отмену карательных законов против протестантских диссентеров. Неприязнь английских националов обратилась против голландских приближенных Вильгельма, хотя он не мог обойтись без них, не смея положиться на английскую знать, осуждавшую все, даже численность постоянного войска, на которое высшие классы смотрели со времен Кромвеля почти с ребяческим, хотя и понятным недовольством. Движение и заговоры якобитов начались тотчас после воцарения Вильгельма и не прекращались во всю его бытность английским королем. Весьма многие не соглашались приносить присягу, которой они должны были отречься от Иакова, и если не открыто, то втихомолку осушали стакан за здравие «короля, который за морем». Виги воспользовались, прежде всего, своей победой над тори, издав билль, которым все те, кто при Иакове II выдавал городские промысловые свидетельства, лишались теперь права занимать какие-либо должности в городских корпорациях. Вильгельм решился на отважный и ловкий шаг, распустив парламент. В новом, созванном им в марте 1690 года, тори были в большинстве, на которое Вильгельм опирался, зная, что может рассчитывать и на вигов в крайнем случае: возвращение «короля из-за моря» было бы для них равносильно полной их гибели. Благодаря такому положению вещей мог быть издан весьма милостивый манифест. Внешняя война и ее успех послужили также на пользу Вильгельму; ирландское восстание было подавлено; приверженцы Иакова в горной Шотландии потерпели полное поражение, причем отряд Макдональда из Гленкое, сопротивлявшийся долее других, был истреблен жесточайшим образом: исполнение кровавой расправы было поручено смертельным врагам племени Макдональдов, Кемпбелям, которые постарались утолить при этом свою дикую ненависть.

Как было уже сказано выше, сражение при Ла-Гоге уничтожило слишком поспешные надежды Иакова на возвращение с помощью французов. В течение этого времени выработался парламентский порядок правления: Палата общин усвоила себе в финансовых вопросах право подробного, часто мелочного и тягостного надзора, а в 1693 году она предложила билль, согласно которому каждый парламент избирался бы не иначе, как на трехлетний срок. Но Вильгельм сознавал себя уже достаточно властным для того, чтобы отказать в утверждении такого проекта, и, несмотря на этот отказ, палата снабдила его щедрыми средствами для заграничной войны. Часть этих расходов была отнесена на будущее, то есть приходилось покрыть их займом, и эта необходимость послужила поводом к основанию знаменитого английского банка (1694 г.). В том же году Вильгельм решился принять известный «Triennial-act», чем вынудил оппозицию к уступке по другим вопросам.

Смерть Марии. События дальнейших лет

Тотчас же вслед за тем Вильгельму пришлось испытать тяжкую и незаменимую утрату – смерть умной, безупречной и во всех отношениях замечательной женщины – его жены. Мария понимала, насколько ее слабохарактерный и болезненный супруг был далек от идеала государя, какой был нужен Англии; она, однако, охраняла его даже от столкновений с ее же родным отцом и в их спорах всегда держала сторону супруга.

Смерть жены не подорвала королевских прав Вильгельма: этот случай был оговорен в «Постановлении» (Act-of-Settlement) и не отнимал у него единичных прав на владение королевским престолом. Между тем, партийные распри разогрелись еще сильнее: повсеместно королевская власть вынуждена была уступать парламентской. Якобиты строили новые планы, и в их рядах не редкостью были важнейшие имена государства. Все, по-видимому, было у них окончательно подготовлено как по эту, так и по ту сторону моря, и дело стало только за успехом или неудачей рискованного предприятия – заговора против жизни короля, когда Вильгельм (к счастью, вовремя) был предупрежден одним из лиц, причастных к заговору, в 1696 году. Но именно этот-то заговор и послужил к усилению королевской власти: парламентом было решено образовать «Общество» (Association) для охраны правительственных постановлений 1689 года: всякий, не желавший письменно обязаться в исполнении их, лишался права занимать какую бы то ни было государственную должность. Таким образом, Вильгельм продержался еще до Ризвикского мира, который предоставлял большие выгоды для англичан. Англия, низведенная при Карле II и Иакове II почти в степень вассального владения Франции, теперь решительно избавилась от нее. По возвращении Вильгельма с континента подданные встретили его теплее обыкновенного. Но парламент, осыпавший короля изъявлениями признательности, шел, однако, вразрез с его требованиями. Так, например, он настаивал на том, чтобы сохранить весьма внушительные размеры войска, не распуская его, тогда как Вильгельм весьма разумно требовал, чтобы эти размеры были ограничены для Англии лишь 7000 человек, а для Ирландии 12 000 человек постоянного войска. Таковы были взаимные отношения короля и его парламента в 1699 году, когда главные представители народной власти особенно не ладили со своим повелителем за то, что он не высказывался ни за которую из их партий. Несогласие и недовольство парламента достигало высших пределов, когда дело касалось отличий или наград людям, близко стоящим к королю: враждебное чувство к последним до того увлекло членов парламента, что они объявили недействительными наделы землями в Ирландии, которые были пожалованы Вильгельмом его преданным слугам и друзьям: генералам Джинкелю и Рювиньи, Бентинку и Кеппелю, которые оказали ему большие услуги при покорении возмутившихся ирландцев. В июле 1700 года скончался одиннадцатилетний Вильгельм, герцог Глостер, единственный оставшийся в живых сын принцессы Анны. Опять Англии угрожало возвращение Стюартов, и потому немудрено, что этот вопрос овладел всеобщим вниманием и еще более осложнился три месяца спустя: в Испании скончался последний из Габсбургов на испанском престоле. Это обстоятельство оказалось такой политической задачей, над которой уж давно безуспешно задумывался Вильгельм. Явился еще и новый вопрос, чего держаться: войны или мира? К этому случаю придрался король, чтобы распустить враждебный ему парламент и созвать новый, который не замедлил признать за своим королем права полновластного хозяина в своих владениях.