Дневник длиною в жизнь. История одной судьбы, в которой две войны и много мира. 1916–1991 - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Гончарова cтр.№ 86

Вот каково приходится здесь комсомольцу. Позавчера было здесь общее собрание. Из города приехал какой-то тип по лесному делу. В город кем-то было подано заявление, что крестьяне нашей деревни занимаются истреблением леса. Заявление было подписано: Н. Осипушкин.

Тип этот поехал в лес, осмотрел и нашел, что никакого истребления леса не было, да и истреблять там было нечего, потому что у нас не лес, а сплошное недоразумение из кустов. Стал тип допытываться, кто подавал заявление. Указали, конечно, на Колю О., поскольку его подпись была под заявлением. Пошли к нему, а он отказывается, мотивируя тем, что его фамилия Капитонов, а не Осипушкин. Фамилия его действительно Капитонов, а Осипушкин – только прозвище, причем, как это всегда в деревне и бывает, прозвище употребляется больше, чем настоящая фамилия. Так дело с этим заявлением и заглохло. А на Николая стали коситься еще больше. Кто тут прав, кто виноват – не знаю.

Теперь еще история, с другими участниками. Как-то вечером, кажется в прошедшую среду, по дороге в Вопрево Вася Евтисов, этот тихоня, побил одного мальчишку из нашей же деревни, небольшого, по прозвищу Механик. Механик этот – пионер, весьма бойкий мальчишка и острый на язык. Как раз ему я решала задачу. Рассказывают, что дело было так: стали что-то ребята говорить про власть. Вася стал ругать власть, а Механик, поддразнивая его, наоборот, хвалил власть. Ну, слово за слово, Вася не стерпел и давай его дубасить. А Механик на другой день пошел к доктору, тот удостоверил наличие побоев, и теперь Механик хочет подавать заявление или уже подал, не знаю точно, на Васю, тем более что есть свидетели. Все это я слышала в четверг вечером от Таисы. А вчера, сидя у Таисы, услышала еще кое-что. Оказывается, вместе с Васей были еще Костя Гараськин и Коля Антонов. И Механик вроде на всех троих хочет подавать заявление. Это дело, пожалуй, хужее, тем более что компания подобралась аховая: у Кости отец лишенец, а Николай и Вася считаются зажиточными крестьянами, у Николая брат (отец Зои) лишенец. В общем, конечно, если заявление будет подано или уже подано, то ребятам несдобровать, тем более что все они бывшие комсомольцы, а пострадавший – пионер.

Просидела вчера у Таисы до восьми часов.

Сначала пришли Ванька Баринов, хулиганистый мальчишка, и Механик. Механик находится в полном здравии, мало его, наверное, поколотили. Ванька принес какую-то древнюю книжонку о хиромантии. Кое-что он из нее читал. Интересно все-таки, как по линиям рук, форме лица, цвету его и прочего можно угадывать характер человека. Между прочим, там сказано, что у кого глаза навыкате, тот тупоумен, толст, глуп, зол и вообще дурной человек. Я почему-то сразу вспомнила Зерьку Хисьянову, что училась у нас в семилетке. У нее глаза были навыкате, и действительно она была толста и страшно тупоумна, вообще очень недалекая девушка.

После хиромантии играли в карты. Потом Зоя ушла. Я осталась у Таисы. Вскоре пришли большие ребята. Обсуждали случай с Механиком. Вася Фабрика заявил: «А все-таки я не ожидал такой картины от Васи!» Да, по-моему, тоже нельзя было ожидать этой картины. Я все-таки не могу представить, что Вася умеет драться. Мне кажется, что он и мухи обидеть не умеет. Мнения по поводу этого случая распадались. Одни были за Васю, обвиняя Механика в излишней задирчивости, другие нападали на Васю, ставя ему в вину то, что он, такой дядюшка, связался с маленьким мальчишкой. Я присоединяюсь к последнему мнению. Не стоило Васе горячиться. Между прочим, сначала все лежневские ребята были комсомольцами, а потом кого исключили, кто сам перестал ходить.

«А чего туда ходить-то, все равно пахать надо» – такую мотивировку выставил Вася Фабрика уходу из комсомола. Да, пожалуй, это поколение молодежи будет плохим строителем новой жизни… Время скоро два часа дня. Бабушка с утра в Дмитровку ушла, в кооператив. А дед только что ушел на собрание, звонили что-то давеча.

Сегодня утром, когда я на улице спасалась от угара, Давыдкины нашли борова у себя в тыну. Помогал им Коля Антонов. Говорили они, вероятно, все о случае этом. Разговора всего я не слышала, только слышала, как Коля сказал: «Говорит, будто я его научал, а сам-то он маленький, что ли…» Вероятно, это про Васю. В общем, история раздувается.

Дед, кажется, домой идет, это хорошо, а то мне что-то жутко стало одной в избе. Спросила у деда, о чем собрание. Оказывается, жуткая история. Когда-то такое один из наших мужиков взял в кредитном обществе в Вязьме 96 руб. и записал их на двух мужиков, неграмотных. Бумаги и подписи были фальшивые, и делал он их вместе с председателем, кажется, сельсовета. Мужики эти сначала ничего не знали, потом с них стали требовать уплаты этих денег. Они подали в суд, дело это тянулось, наверное, года два, мужиков обнадеживали, что им ничего не будет, а сегодня вдруг приезжает из города судебный исполнитель и предъявляет к мужикам требование уплатить 120 руб. Мужики эти, конечно, обалдели, а судебный исполнитель, наглый такой, как заметил дедушка, требует без всяких возражений уплаты. Если они до 15 января не заплатят, то у них сведут со двора коров, которых уже описали. Вот так история! А того, кто брал деньги, поймали где-то в Ленинграде и посадили. Не знаю, верно ли это, но получается смешно: и виноватого посадили, и с невиновных деньги требуют. Один из наших мужиков взялся поехать в город и уладить это дело. Интересно, чем кончится эта музыка. Дед ушел опять. Самое-то собрание будет, наверное, опять о коллективе.

5 января, воскресенье

Пошла было давеча кататься на лыжах, да вернулась. Погода какая-то весенняя. Утром рано шел дождь, и поэтому снег весь стал в мелких ледышках и такой жесткий, что даже следов от лыж не остается. Лыжи то и дело застревали и ехали будто по битому стеклу. Да вдобавок ветер очень сильный, того гляди снесет в сторону.

А воздух будто весной, такой приятный, душистый и, кроме того, очень прозрачный, далеко-далеко все видно. Все кусточки, все постройки. А лес темный-темный, почти совсем черный, и над лесом темные тучи, вероятно, еще большее потепление будет.

Собрание-то вчера было, оказывается, не насчет коллектива, а по поводу наступающих рождественских праздников. Проводил его Николай Осипушкин. Предлагал вынести постановление о прикрытии торговли вином на две недели и отказаться от празднования Рождества. Насчет вина собрание сказало: «Как хотите, так и делайте». А насчет праздника ответили, что праздновать будут. Особенно защищала праздник молодежь. Еще бы! Только в праздник и погулять можно как следует, а тут вдруг – не праздновать. В общем, номер не прошел.

Вечером вчера пришла Таиса. Пошли к Кате. У той уже целая компания. Все лежневские девки собрались, и всех их вместе со мной человек восемь было. Больших со мной трое, а стальные подростки. Ребят не было, за исключением Васи Фабрики как хозяина дома. Играли в карты, так сидели, возились. Тонька косая между прочим сказала, что будто бы приезжал милиционер из города допрашивать ребят, встрявших в эту историю с Механиком. Не знаю, верно ли это, по-моему, это пустые слухи. Да и когда ему было приезжать. Днем вчера вроде не слыхать было, а вечером едва ли кто поедет сюда.

Домой я пришла вчера часов около десяти. Вероятно, ради субботы девки сидели так долго. Мне это сидение на этот раз показалось долгим. Скучно что-то было. Особенно как услышала про милиционера, так сама не своя стала.