История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 197

Из этого видно, как отличались военные обстоятельства Чечни с положением горцев. В Чечне русские войска сожгут, бывало, несколько аулов, а через год туземцы построят новые, мы еще раз повторим погром, истребим на полях хлеб и сено – чеченцы укроются в лесах. Там за месяц выстраивались турлучные сакли, расчищался лес, и чеченцы снова богаты пашней и лугами. Никто не мешал им по уходе наших войск снова пасти скот на прежних лугах и часть запаса перевезти до нашего прихода в глубь лесов. Войска весьма часто двигались по Чечне и нигде не встречали ни жителей, ни имущества, ни скота, но хлеб на корню или в скирдах, запасы сена и в дальнем лесу новые аулы доказывали, что страна не совсем опустела, а ежедневная перестрелка с невидимым неприятелем подтверждала, что страной этой ее воинственные обитатели дорожат или мстят за ее опустошение.

При движении наших отрядов по Чечне всегда впереди шел авангард, потом главные силы, при них подвижной парк, транспорт, обоз и, наконец, арьергард, главная колонна справа и слева прикрывалась особыми колоннами с непрерывной цепью от авангарда до арьергарда, кавалерия, в зависимости от характера местности, располагалась впереди, сбоку или в середине отряда.

На открытых местах неприятеля как будто не существовало, но лишь только отряд вступал в лес, как тотчас же начиналась перестрелка – редко в авангарде, чаще в боковых цепях и почти всегда в арьергарде. Чем пересеченнее местность, чем гуще лес, тем сильнее была перестрелка. Разгоралась неумолкаемая канонада, число раненых в цепи росло, а неприятеля почти нет: виден один, два, десяток, и все они мгновенно изчезают. Но когда ослабевала цепь или расстраивалась какая-нибудь часть отряда – арьергард или боковая колонна, – как вдруг являлись сотни шашек и кинжалов и с гиком кидались на солдат. Если неприятель встречал в наших войсках стойкость, он мгновенно исчезал за деревьями и снова открывал убийственный огонь. Подобный маневр повторялся до тех пор, пока не кончится лес или сами чеченцы не понесут значительного урона.

В Чечне неприятель, можно сказать, был невидим, но его можно было встретить за каждым кустом, изгородью и в каждой балке. Только тот кусок земли можно было считать нашим, где стоял отряд, но впереди, сзади, с боков – везде неприятель. «Наш отряд, – говорит Пассек, – как корабль, все разрежет, куда пойдет, и нигде не оставит следа; где прошел – ни следов опустошения, ни следов покорности».

Совершенно иначе выглядят военные действия в Дагестане.

В горах наш отряд имел авангард, арьергард и главную колонну, боковых цепей и боковых колонн не было по затруднительности доступов справа и слева. В опасных случаях отдельные части войск занимали высоты, главенствующие над дорогой. В важных пунктах, при входе и выходе из ущелий, при перевалах через хребты, переправах через реки оставлялись особые отряды для обеспечения сообщения и свободного отступления.

Неприятель преграждал ущелья и подъемы на горы, укреплял переправы, аулы и всегда встречал нас грудью. Военные силы горцев состояли из людей двух родов: мюридов и поголовного ополчения. Мюриды всем управляли и распоряжались, они всех ободряли и побуждали словом, силой и собственным примером. Они были упорны и храбры до исступления, а поголовное ополчение было менее или вовсе не опасно.

Хотя в Чечне существовали муртазеки и мюриды, там их число было не так велико, как в горах, и разница между муртазеками и простыми людьми была небольшая.

В жарких боях с горцами каждый пункт обороны был под наблюдением особых начальников, или избранных мюридов, и все важнейшие завалы, части аулов, башни поручались известным лицам, присутствие которых обозначали значками.

Легче было иметь дело с несколькими тысячами вольного ополчения, хоть бы и под предводительством самых храбрых горцев, чем атаковать несколько сотен мюридов, окружавших предводителя и избравших позицию по силам. Первая искусно направленная и решительная атака обращала в бегство толпы вольного ополчения, но, если приходилось иметь дело с одними мюридами, каждый пункт приходилось брать после упорного боя, огонь неприятеля был при этом самый убийственный. Тогда горцы не стреляли в толпу, но всегда прицельно, наводя по нескольку ружей на каждый проулок, на каждый угол, заворот, тропинку, одним словом, откуда только могли показаться наши солдаты.

Что касается действий против нас со стороны лезгинской линии, то они состояли или в набегах небольшими партиями, или во вторжениях значительными силами, которые предпринимались в летнее время, когда спуск с гор и дороги, лежащие по ущельям, проходимы. Зимой же, с октября и по апрель, лезгинская линия ограждалась самой природой от вторжения значительных неприятельских партий, поскольку из-за морозов и огромных снегов существующие летом пути сообщения делаются совершенно непроходимыми.

Небольшие партии разбойников пробирались на лезгинскую линию с той же целью, что и черкесы и чеченцы на кавказскую линию: угнать несколько лошадей или голов рогатого скота, захватить или убить встретившихся жителей.

Несмотря на все меры предосторожности и бдительность горных караулов, эти мелкие партии часто совершали удачные предприятия не только по левую, но и по правую сторону Алазани. Этому способствовали лес и сады по обоим берегам реки, в которых они, скрываясь по несколько суток, высматривая и выжидая удобного случая, и реже, чем на кавказской линии, бывали наказаны.

Предприятия, совершаемые огромными сборищами, имевшие целью восстановление против нас преданного нам мусульманского населения или грабеж кахетинских селений, редко бывали успешны, потому что главные пути, по которым эти сборища должны были проходить, занимались нашими войсками, которые охраняли их в продолжение всего лета.

Кроме того, такие действия неприятеля парализовались наступательными действиями с нашей стороны. Так, например, в июне 1850 года, когда неприятель намеревался вторгнуться по Мезильдигерскому ущелью к Закаталам, командовавший в то время лезгинской линией генерал-майор Бельгард начал наступление на Джурмутское наибство и разорением там нескольких аулов не только опередил Шамиля, но и расстроил его замыслы.

Но такие действия, как подверженные разным случайностям, тем более когда соседнее с лезгинской линией неприязненно настроенное к нам население отошло в горы и неприступные места, следовало совершать с большою разборчивостью, осмотрительностью и осторожностью. Начальник, решившийся на такое, должен был иметь самые точные сведения о местности, по которой ему предстояло пройти, потому что кроме неприятеля сама природа ставила слишком много препятствий ^[290].

Местность, которую занимают кумыки. Легенда об их происхождении и первоначальном управлении. Происхождение сословий, их права и обязанности. Духовенство. Земельная собственность