История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дубровин cтр.№ 91

Тагаурцы отличаются наибольшей гордостью среди всего осетинского народа. Считая своим родоначальником Тагаура, по преданию наследника армянского престола, который будто бы бежал в горы, спасаясь от преследования своих братьев, они причисляют себя к высшему сословию осетин, и потому народ их ненавидит. По утверждению В. Толстого, тагаурцы прежде были старейшинами в осетинских аулах, и это навело его на мысль, что собственно тагаурцев нет, а есть только высшее сословие осетинского народа. В подтверждение последнего он приводит довод, что тагаурцы стоят выше всех остальных по умственному развитию, что они сдержанны, скрытны и наиболее образованны среди осетин.

Куртатинцы глубоко преданы русским и слепо верят, что по отношению к ним не будет допущено несправедливости. Вообще, все осетины преданы нашему правительству и весьма усердные исполнители его распоряжений. Усердие и прилежание не распространяются, однако, на их домашнюю жизнь.

Никто меньше осетина не думает о завтрашнем дне, а текущий день он проводит в праздности и лени, сидит дома у дымящегося очага с трубкой во рту «или спит, бродит по горам, как дикий козел», не желая ничего приобретать и бросив свое незатейливое хозяйство на попечение жены.

Низкая плодородность почв большей части горной Осетии – причина крайней бедности. Осетины всегда испытывали недостаток не только в том, чего нет в их стране, например в соли, но даже в хлебе насущном. Земля, удобная для хлебопашества, до сих пор имеет неслыханную цену: за нее надо отдать животное, которое может на ней поместиться. За кусок земли, который займет лежащая корова, надо отдать корову, где поместится овца – овцу и т. д. Нехватка земли привела к тому, что часть осетин переселилась на южный склон Главного хребта и добровольно отдалась в кабалу грузинским помещикам. Заняв ущелья Кударовское, Большой и Малой Лиахвы, Рехулы, Ксапи и ее притоков, осетины стали крепостными князей Эрнстовых и Мочабеловых. Эти переселенцы и составляют поселения так называемых южных осетин и, в свою очередь, делятся на многие мелкие сообщества, названные по именам ущелий, где они обитают. Так, есть ксанские, кударские, лиахвские, гудошаурские, магладолетские, джамурские и др. Много осетин поселилось в Мтиулетии и Хевском ущелье. За исключением совсем немногих общин южного склона и живущих на равнине, все осетины бедны, до последней степени плохо одеты, живут в землянках или развалившихся башнях и даже в оставленных укреплениях. Несмотря на это, осетин всегда весел и беспечен.

Утесы и горы Осетии непригодны к земледелию, и потому туземное население занимается главным образом скотоводством. Получая хлеб от соседей, осетины дают им взамен рогатый скот, овец, лошадей, известных своей силой и прекрасным ходом по горам. Но это едва удовлетворяет их самые насущные потребности ^[139].

Правда, на более низких, равнинных местах почва, до чрезвычайности плодородная, могла бы вознаградить труд обильным урожаем, но и там осетин, владея лишь небольшим участком, мало пользуется ее дарами. Хотя в некоторых местах, как, например, в Дигории, у жителей под рукой много способов улучшить свое благосостояние, но по беспечности и лени они ограничиваются изготовлением и запасом лишь самого необходимого в домашнем быту. Единственное, что они производят, – это мед, который сбывают в Моздоке, Владикавказе и по казачьим станицам. Мед дигорских пчел отличается ароматом, вкусом и белизной, но дигорцы оказываются плохими пчеловодами. Плетеный круглой формы улей (батман), обмазанный глиной с примесью коровьего помета, представляет собой жилище для пчел, которых истребляют каждый раз, чтобы добыть мед. Выкопав в земле небольшую яму и положив туда древесный гриб с огнем, хозяин переворачивает улей вверх дном. Пчелы задыхаются от дыма и падают в яму, а улей с медом идет на продажу.

Во многих местах Осетии встречается отличный строевой лес: дуб, вяз, сосна, орешник растут во множестве, а груши, дикая яблоня и вишни видны иногда в значительном количестве в селениях и в поле. Скотоводство составляет единственное занятие осетин, и многие насчитывают до тысячи баранов, но по скупости живут нисколько не лучше своих бедных собратьев.

Все осетины жадны до денег, которые, однако же, стараются заиметь не для употребления, не для улучшения своего быта, а для хранения взаперти, богатый и бедный одинаково ходят почти голые в лохмотьях. Всеобщая бедность царит среди осетин. Праздность неразлучна с ними, неопрятность присуща этому народу. На вопрос о причине этих бедствий осетин глубокомысленно отвечает, что он беден из-за неурожая хлеба, большая часть которого идет при этом на приготовление араки (род водки), без которой они не могут жить. Осетины говорят, что у них нет земли для хлебопашества, это правда, но правда и то, что иногда вблизи аула видны большие поляны, которые могли бы быть возделаны, но остаются необработанными ^[140].

Осетинский аул. Дом осетина. Одежда. Религия и праздники. Знахари и знахарки. Талисманы. Колдовство. Суеверия. Легенды

На отрогах высоких скал, в суровых оврагах, ущельях и по лощинам лепятся осетинские аулы, обычно обширные и многолюдные. Живописные жилища разбросаны без всякого порядка между рощами и деревьями, под сенью которых находят прохладу обитатели в жаркое время. Впрочем, таким временем осетины пользуются очень недолго.

С приходом сентября в большей части Осетии наступает зима, еще неделя – и зашумели вьюги, все кругом занесено сугробами. Дикая мрачная природа и тут являет величественные картины. Утреннее солнце зажигает бесчисленными огнями ледяные вершины, синий туман, клубящийся по ущельям, напоминает океан, по которому плавают ледяные горы, окутанные фантастическими тенями. Глазу кажется, что все эти исполинские вершины движутся, колеблются, тонут и возникают вновь. Но туман редеет, и остроконечные пики резко обозначаются. «Они поднимаются в высоту один над другим в бесконечных ярусах, окрашенные разнообразными цветами, которые меняются по мере отдаления: сначала зеленые, потом темные, голубые, фиолетовые – но всех цветов не перечесть, так они различны, да и нет им названий! Вправо и влево, словно рамы для этой картины, стоят огромные, неизмеримые скалы, черные, блестящие, как броня вороненая; вот на одной из этих скал, в высоте, упершись ногой в остроконечную вершину, стоит какой-нибудь пастух, как пограничный страж; он резко рисуется на яркой лазури неба, но, равнодушный к красоте окружающей его природы, грубый и дикий, он не сочувствует природе, он занят, он стережет стадо коз, которые, прядая с камня на камень, щиплют тощую зелень, засыпанную снегом…»