Легенда о яблоке. Часть 2 - читать онлайн книгу. Автор: Ана Ховская cтр.№ 110

– Вы что, издеваетесь?– не веря своим ушам, спросила София.

– Я даю тебе откровенный повод, чтобы ты прояснила для меня и для себя все, что тебя не устраивает в нашем партнерстве. Мне мешают твои немотивированные всплески настроения, непредсказуемые поступки. В нашем деле все должно быть точно и наверняка. Я внимательно слушаю тебя, София.

Взгляд Ахматова вдруг изменился, стал непроницаемым и хоть направлен в сторону девушки, но словно сквозь нее. От этого Софии сделалось не по себе. Она сжала пальцы рук в замок и с ощущением своей вины и неуместной принципиальности опустила глаза. И все же ей хватило духа внешне не проявить свое истинное отношение к происходящему. «С какой стати он огорчен? Как можно так играть, что глаза и уши верят? Или я все еще хватаюсь за соломинку?»

Ахматов долго внимательно рассматривал ее лицо и ожидал ответа. София и сама понимала, что нужно ставить точку в своем упрямом отношении к обстоятельствам, но не могла взять себя в руки и заставить относиться к Ахматову как к агенту АМБ, а не как к мужчине, обманувшему ее.

– Будьте со мной предельно искренни и не стройте из себя невинного. И я буду стараться сдерживать свои эмоции. И, пожалуйста, не общайтесь со мной больше, чем того требует операция. Мне трудно с вами…

– Никогда не проявлял большей искренности, чем в отношении к тебе,– произнес Ахматов и разочарованно сорвал со своих колен салфетку и бросил ее на край стола.

София ослабила свой напор и несмело поинтересовалась:

– А с Жанной Фурье вы тоже искренни?

Алекс грустно усмехнулся и, не пряча глаз, честно ответил:

– Не хотел касаться этой темы, но раз уж ты спросила, я отвечу. Эта дама добивается меня с того самого момента, как появилась в Хьюстоне. А я испытываю некоторое раздражение к назойливым женщинам. Хотя в чем-то мы с ней похожи: она так же упорна в достижении своей цели, как и я своей,– на последнем слове Алекс так взволнованно посмотрел на девушку, что не было нужды разъяснять, что он имел в виду.

София отвернулась к окну и сделала вид, что она равнодушна к его словам.

– София…

– Хватит,– остановила она его, глядя на прохожих за окном.– Я все равно лезу не в свое дело. Не нужно больше ничего объяснять. Извините за любопытство. Мы партнеры, не более того. Я буду стараться следовать всем вашим указаниям, только не напирайте на меня… Пожалуй, я прогуляюсь пешком до агентства… Мне так удобнее…

Она поднялась. Салфетка с колен упала на пол. София наклонилась, и в этот момент ей так захотелось, чтобы Алекс поднялся, взял ее за руки и обнял крепко-крепко. Но она зажмурилась, схватила салфетку и бросила ее на сиденье.

– София,– окликнул Алекс девушку и поднялся в тот момент, когда она торопливо повернулась к выходу.

Когда Мэдисон выскочила за дверь, Ахматов не пошел за ней, дал возможность побыть наедине со своим решением. Но как задели ее последние слова, как потяжелело в груди, что ему стало больно дышать, и он ничем не мог погасить эту боль. Он закрывал глаза и чувствовал, что теряет самообладание, что София превратилась для него в навязчивую мысль и желание. Как хотелось, чтобы злосчастная операция «Леди» скорее завершилась, чтобы Софии больше не было повода обвинить его в игре – игре, которая сводила его с ума.

***

Еще несколько дней подряд они не могли найти общий язык. Несмотря на свое обещание, она прекословила ему во всем, дерзила, игнорировала, избегала его. Никогда прежде Алекс не испытывал на себе столько негатива и яростного протеста от женщины, от прелестной девушки, которая вызывала в нем противоречивые чувства – нежный трепет и запретную страсть и в то же время возмущение и негодование. Она была так близка и недосягаема одновременно. Из славной, скромной, робко прячущей глаза, веселой, смущенно-приветливой девушки София превратилась в дерзкую, своенравную, горделивую, упрямую, нетерпимую к недостаткам девчонку. Что больше всего забавляло и поражало Ахматова, так это то, что все самые отрицательные эмоции обрушивались в основном на него. Остальное окружение не имело понятия о переменах в характере всегда обходительной девушки. Такое неуважение, порой откровенное игнорирование с ее стороны дразнило самолюбие Алекса и нередко вызывало ответную реакцию: от иронии, легкой насмешки до строгих и требовательных замечаний. Попытки контролировать свое поведение на провокацию девушки приводили в жуткое раздражение. Он прекрасно понимал, что его недовольство и ответное упрямство исходят не только из-за неумения справиться с растущими чувствами к Софии, но и из-за искреннего недоумения оттого, что она была первой женщиной, отвергающей его во всех проявлениях. Она овладевала его мыслями, всем его существом, и Алекс не успевал выставлять щиты, чтобы не дать слабину и не попасть полностью под влияние ее дерзких, обжигающих, сверлящих, но таких пленяющих глаз.

В то же время оба будто получали тайное удовольствие от обоюдного сопротивления, словно их притягивал момент состязательности в отношениях, борьба самолюбий, гордости, принципов. София получала мстительное удовольствие от его тщательно скрываемой раздражительности, рассеянности при очередном общении с ней. Она отыгрывалась на нем сразу за все свои поражения. Алекса же не оставляла отчаянная мысль о завоевании искренней благосклонности Софии к нему. Чувствуя, что она испытывает к нему, он ломал голову в поисках способов завладеть ее мыслями так же проникновенно, как это делала она, и стереть разделяющую их черту недоверия и враждебности.

Но изо дня в день встречаясь случайно или намеренно, еще не сделав и полшага, не сказав ни слова, не успев поднять глаз, оба ощущали, что между ними уже сквозило напряжение, кратное разряду молнии, метко вонзающей свои копья в цель.

***

На праздничный пикник в честь дня рождения Милинды семья Логанов и София отправились за город в один из самых живописных уголков Хьюстона. Природа, свежий воздух, солнечный день, радостные лица родных – раньше все это располагало к веселью и гармонии души, но теперь на Софию это не действовало. Казалось, день рождения сестры должен был стать праздничным днем, тем более что за долгое время вся семья была в сборе, кроме Хардов, так как они были в круизе по Атлантике, однако София чувствовала себя скверно и не была впечатлена происходящим.

Хелен, Бен и Милинда сразу занялись обустройством места отдыха: достали складные кресла, покрывала, гриль, накрыли стол. Джейсон Ларс, приглашенный Милиндой, и София беседовали на берегу маленького озерца, набирая воду в емкости для мытья рук. Все были в превосходном настроении, из машины звучала заводная мелодия, и эта атмосфера вроде бы должна была отвлечь Софию от всяких навязчивых и досадных мыслей. Девушка старалась не огорчать близких своим настроением, выглядеть довольной и искренней, и ей это удавалось, пока не появился мистер Кроу.

С одной стороны, София была рада его видеть, несмотря на то что всем пришлось разыграть перед Ларсом спектакль о давней симпатии Кроу к Софии и сыграть невинную сцену приветствия. С другой – София поняла, что в присутствии брата ее мысли заняты еще и сомнением в нем. Могла ли она теперь ему доверять? Он оказался совершенно прав насчет Ахматова: тому нельзя было доверять, но почему брат выбрал правила АМБ, а не ее?