Осколки наших сердец - читать онлайн книгу. Автор: Мелисса Алберт cтр.№ 56

– Я могла бы просто взять и проклясть ее!

Десятилетняя Айви стояла, сжав кулачки и кипя от негодования – я сказала, что ей ни в коем случае ни при каких обстоятельствах нельзя накладывать проклятие на одноклассницу.

– Но ты этого не сделаешь.

– Откуда ты знаешь?

– Я это знаю, – ответила я, осторожно сплетая из своих слов защитную сеть, как все мамы, оберегающие своих детей без всякого колдовства, – потому что доверяю тебе, а ты доверяешь мне. Тебе прекрасно известно, что проклятия относятся к темной магии и за них придется отвечать.

– Естественно, она хочет проклясть своих врагов, – фыркнула Фи. – Ей же десять лет!

– А еще она хочет подглядывать, – недовольно сказала я. – Или, выражаясь ее словами, «шпионить за ребятами, чтобы знать, что они на самом деле обо мне думают».

Я догадалась, что ответит Фи, прежде чем та заговорила.

– Ты бы рассказала ей про Марион. Тогда она поймет, почему нельзя. Сейчас она считает, что ты просто из вредности не даешь ей делать, что она хочет. Нельзя, чтобы она видела в тебе врага. С такой-то силой.

Она уже говорила это мне раз десять. И я ответила так же, как раньше.

– Я ей все расскажу. Когда немного подрастет.

На самом деле я не рассказывала, потому что мне было стыдно. Мы с Фи обе это понимали.

* * *

Айви – добрая девочка.

Я повторяла эти слова, как молитву. И это действительно было так. Вот только несмотря на доброту, Айви тянуло к сомнительной магии, как пчелу к открытой банке со сладкой газировкой. Она была любопытной, беспечной, бесстрашной в плохом смысле слова. И способности у нее были сильнее моих. Держать их в рамках мелкой бытовой магии становилось все сложнее – все равно что пытаться удержать яростный божественный огонь в узких проходах муравьиной фермы.

Умение колдовать делало ее непохожей на других детей ее возраста. Она была слишком самодостаточна, слишком неуязвима для чужого влияния. У Айви были друзья по футбольной команде, друзья по лагерю, друзья из класса, но не было просто друзей.

Все изменилось, когда в дом напротив переехала семья. Айви как раз исполнилось восемь. Отец-одиночка, годовалая малышка и веснушчатый семилетний непоседа по имени Билли.

До появления Билли я и не подозревала, как Айви одинока. А они слились, как две дождевые капли, стекающие по стеклу. Я напомнила, что магия – секрет, и даже Билли нельзя о ней знать. Месяцы дружбы сменились годами. Никаких взрывов по соседству я, слава богу, не слышала, но не была идиоткой – соседский мальчик наверняка что-то знал.

Однажды я выглянула в окно и увидела их на лужайке в конце двора. Они сидели и смотрели на землю между ними с полной сосредоточенностью, которую редко встретишь у детей такого возраста. Я не видела, что привлекло их внимание.

А потом лицо Билли озарилось восторгом и изумлением. Айви просияла, и он улыбнулся в ответ. Я взглянула в ее гордое лицо и поняла, что она показала ему что-то из ряда вон.

Тогда я окончательно уверилась в своих подозрениях. Соседский мальчик знал не что-то. Он знал всё.

* * *

В самый неподходящий момент я угодила в больницу с аппендицитом. Роб уехал в командировку, Фи с дядей Нестором – к родственникам в Сан-Антонио. Хэнк переживал какую-то эмоциональную бурю и отказывался со мной об этом говорить, а подростковый бунт Айви вышел за все разумные границы. Подруг среди мам у меня было не так уж много, и я обратилась к Гуглу. Дочь двенадцать лет совсем непослушная нормально ли это?

Наутро Айви зашла на кухню и принесла мой ноутбук. Браузер был открыт на странице с результатами поиска.

– Во-первых, – сказала она, – тебе надо научиться стирать результаты поиска. Во-вторых, я не непослушная. А просто самостоятельная.

Я резко вскочила и бросилась к ней, выдернула ноутбук у нее из рук. И так же резко сложилась пополам. Живот пронзила ослепляющая боль.

Айви присела рядом на корточки, взяла меня за руку.

– Что с тобой? Где болит?

Я ткнула пальцами в больное место, еле дыша.

– Ой, – сказала она испуганно, но и с интересом, – наверняка аппендицит.

Она хотела применить исцеляющее заклинание, но я наотрез отказалась, и всю дорогу в больницу – нас отвез сосед, – она на меня дулась. Но осталась со мной до позднего вечера, показывала мне видео на телефоне, а потом ее подвез другой сосед. Мне пришлось остаться на ночь: аппендикс лопнул, начался перитонит, и все мои внутренности были заражены ядом.

– От этого и умереть можно, – сказала медсестра с явным удовлетворением. Она злилась на меня, так как я противилась всем манипуляциям. Мне нужна была Фи, я хотела, чтобы она пришла меня лечить. Нужен был Роб, чтобы отвезти меня домой. Я злилась на них, что они оказались так далеко.

Роб смог раздобыть билет на самолет лишь на следующее утро, а дети… я решила, что они достаточно взрослые и за одну ночь друг друга не поубивают. Мне не о чем было беспокоиться. Ничего плохого случиться не могло.

Но когда я приехала домой, я сразу поняла, что ошибалась.

Мама Айви была той еще лицемеркой.

Вечно она твердила об ответственности, равновесии сил и о том, что нужно думать, что ты привносишь в мир, и все такое прочее. Вместе с тем, одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять – в жизни она наделала много плохого.

Например, она наотрез отказывалась признаваться, откуда у нее паутина шрамов на руке. А стоило Айви войти в комнату, где разговаривали ее мать и тетя Фи, как те резко замолкали. Бывало, над домом словно повисали грозовые тучи, и папа говорил: «Дети, оставьте маму в покое».

Но больше всего ее бесило выражение лица матери, когда Айви удавалось наколдовать что-нибудь особенно впечатляющее. Она была очень сильной ведьмой и очень способной, и считала, что мать должна ею гордиться. Но гордость матери, напротив, уменьшалась по мере того, как росли способности Айви, и та стала относиться к ней настороженно, усиленно ее контролировать и как будто боялась ее. Если бы она могла заарканить ее силу и объездить ее, как молодого жеребца, она бы это сделала.

Айви не сомневалась, что все это имело отношение к маминой тайне, о которой та говорить не хотела. Она все ждала, когда мама проговорится или тетя Фи случайно выболтает секрет. Но этого не происходило, и тогда она решила взять ситуацию в свои руки.

Она дождалась вечера, когда обоих родителей не оказалось дома. Ей было немного стыдно, что это случилось, когда мама попала в больницу, но стыд – бесполезная эмоция, поэтому она не очень переживала.

Стрелка часов перешагнула восемь. Хэнк в своей комнате смотрел «Звездный крейсер “Галактика”». Комнату Айви окутали бархатные сумерки.