Десерт для герцога - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Шнейдер cтр.№ 53

Надо было сразу сказать Эгберду, чтобы нес раненого в спальню наших родителей. Не сообразила, а теперь, чтобы туда попасть, надо спуститься по лестнице, пройти через кладовку и снова подняться. В комнатах для гостей не было отдельной кровати – как и везде, все спали вповалку без всяких задних мыслей, и раненый занял единственное ложе.

Когда я вошла в комнату, Эгберд стаскивал с Альбина одежду. Я прикусила губу, глядя на окровавленный бок и раскрытую рану, из которой выпячивалось в такт дыханию розово-сизое. Я осторожно опустила ведро – пальцы едва не разжались, выронив его. Если это то, что я думаю, если у них нет магического аналога антибиотиков – Альбину конец, и умирать он будет долго и плохо.

Джеффри, устроившийся в углу, выругался.

– До целителя доживет?

– Не знаю. – Эгберд ругнулся. – Что-то еще должно быть, не мог он только от этого сознания лишиться. – Он спохватился, глянул на меня. – Ева, прошу прощения. Шла бы ты отсюда, не для девицы зрелище.

Я вцепилась зубами в ладонь – наружу рвался совершенно неуместный истерический смех. Хотела посмотреть, каков он без одежды? Ну вот, смотри. Нравится? Поперек тела змеился древовидный след, такой же, как на руке, словно от застывшей молнии.

– Молнией пару раз прилетело, не успел закрыться, – точно подтверждая мои мысли, сказал Джеффри. – Дыра в боку. Могло и хватить.

Эгберд ощупал голову беспамятного.

– Ага, вот. По голове досталось. Неудивительно, что из седла выпал, едва понял, что больше не один. Как доехал вообще?

Он снова посмотрел на меня и сказал неожиданно жестко:

– Или помогай, или проваливай. Возиться с обморочными девицами некогда.

– Развести воду?

– Да, теплую. Нужно обмыть.

– Нужно прикрыть петли кишечника салфеткой, смоченной в стерильном физрастворе, – вырвалось у меня.

– Не понял?

– В слабом растворе соли. Чтобы кишка не пересыхала и не омертвела до целителя. Мертвое ведь никакая магия не оживит?

– Откуда ты знаешь? – голос Джеффри стал таким же жестким, как у его командира.

С курсов оказания первой помощи. Увидев мой учебник по ОБЖ, папа обозвал раздел про первую помощь «комиксом для кретинов» и отправил меня учиться. Конечно, за пять дней из меня даже санитара не сделали, но что-то в голове отложилось.

– Слышала от кого-то. Не помню.

– Что-то слишком болтливы купцы в вашем трактире, – подозрительно сощурился Эгберд. – Действуй. Я пока посмотрю, что там с головой. Если смогу что-то сделать.

Я метнулась вниз за солью. Физраствор – это девять граммов соли на литр воды, но как отмерить литр и десять граммов?

Есть кружка в кварту, на вид это примерно литр. А соль придется отмерять на глаз, где-то чайную ложку с горкой. Все же не стрихнин взвешиваю, где ошибка в долю грамма летальна. Сделав все что нужно, я взлетела наверх по лестнице, держа в руках кружку с раствором.

О том, как я буду объяснять Эгберду и остальным свою осведомленность, я подумаю после.

Едва я шагнула в комнату, раздался рык.

– Вон отсюда! – и тут же: – Вы ополоумели вконец, ее сюда звать?!

Точнее, это стало бы рыком, будь Альбин здоров. Но сейчас, хоть его глаза и сверкали бешенством, в голосе не осталось прежней силы. Эгберд смысл кровь с его лица, явив ожог – как глаз-то уцелел! Может, потому и бесится, что красавцем ему не быть? Глупый, жив бы остался, шрамы – такая ерунда!

– Я сейчас уйду, – сказала я.

Понятно же, все болит и, наверное, хочется орать во всю глотку, а тут приходится при девушке лицо держать.

– Дай сюда кружку, – сказал Эгберд чуть суше, чем обращался ко мне до сих пор. Провел ладонью над горлышком, взгляд на миг стал отсутствующим. – Не отравлено.

Недоверие царапнуло. Доболталась, теперь поди объясни, откуда я знаю вещи, которые дочке трактирщика знать не положено. Но вмешаться было нужно. Да и если не обижаться и подумать, с чего бы Эгберду мне доверять? Кто-то напал на его ученика, причем именно когда тот оказался один, без охраны.

Я вспомнила, как Альбин пытался вызнать, кто послал меня его убить, и про себя обзывала параноиком. Вот тебе и паранойя! Не просто же так он обычно ездил с сопровождающими. А тут один примчался – и нате вам! Хотя если преследователей было пятеро, и все маги, охрану явно учитывали…

Мне не в чем себя винить, но у магов есть причины для подозрительности. Поэтому вслед за кружкой я молча протянула Эгберду ветошь. Не знаю, есть ли яды, которыми можно пропитать ткань, но пусть убедятся, что я не пытаюсь навредить. Маг смял ее в руках с тем же отсутствующим видом, с каким обследовал кружку, и, кивнув, вернул мне. Переживать из-за того, что у него нестерильные руки, я не стала – в конце концов, и ткань, и раствор я тоже не кипятила, да и тот, кто пырнул Альбина, едва ли потрудился простерилизовать меч. Остается только надеяться, что целители умеют справляться с инфекцией. Когда Альбин лечил мой ожог – я невольно коснулась предплечья – он говорил, что надо вскрыть загноившиеся пузыри и промыть, иначе не поможет ни одна магия. Но ведь живот просто так не вскроешь и не промоешь.

Но если Эгберд не стал залечивать ожог на лице Альбина, значит, надеется, что целитель затянет его без следа. Значит, полагает, что Альбин выживет – мертвому на шрамы плевать. Надежда – еще не уверенность, но все же у меня на миг закружилась голова от нахлынувшего облегчения. Пусть все обойдется!

Но чтобы все обошлось, нужно действовать, а не ждать, но не испортить все неумелой помощью. Смочив ткань солевым раствором, я наложила ее на рану на боку, прикрыв торчащую кишку. Скрутила другой кусок ветоши колбаской, обложила вокруг раны, создав своего рода бортик.

– Теперь можно перевязать сверху, пока не приедет целитель, – сказала я.

Смуглая кожа Альбина сейчас казалась серой, точно небеленый холст. Надо было уходить, как обещала, без меня ему будет легче, но ноги словно приросли к полу. Словно, уйдя, я брошу Альбина. Зачем Эгберд вернул ему сознание? Анестетиков-то тут нет, даже про опий Ева ни разу не слышала. Или ту рану на голове нельзя было оставить до целителя, а когда ее излечили, и сознание вернулось?

Я заставила себя взяться за дверную ручку.

– Погоди, – окликнул меня Альбин. Протянул руку – левую, правая, по которой ветвился след от молнии, едва шевельнулась. Я взяла его ладонь, ощутив легкое пожатие.

– Прости. Мне не следовало на тебе срываться.

– На больных не обижаются. – Я растянула губы в улыбке. Только бы не разреветься прямо сейчас.

Он хмыкнул, но тут же переменился в лице. Пальцы, судорожно сжавшись, ослабли, рука упала на постель.

– Спасибо, – шепнул он. – Иди. Не хочу, чтобы ты видела.