Туман войны - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Колентьев cтр.№ 91

С этими словами связист убежал к своим приборам, оставив Эндерса в яростном оцепенении. Шон про себя выругался и, развернувшись на каблуках, вышел в коридор. Прохладная тьма приятно холодила кожу, майор достал большую таблетку аспирина и с наслаждением принялся ее жевать. Собравшись с мыслями и нацепив на лицо будничное выражение, он вошел в соседний зал, где сенатор, уже отвлекшись от однообразного мелькания черно-зеленого фона джунглей, что-то быстро конспектировал в записной книжке. Заметив Эндерса, он с тем особым выражением лица, какое бывает только у маленьких детей в предвкушении подарка, обратился к майору:

— Ваши парни реально поражают воображение, Эндерс!

— Благодарю вас, сэр. — Шон выдавил любезную улыбку и направился к своей консоли. — Неполадки носят временный характер, артефакт иногда показывает свой норов, сэр.

— Это нормально. — Барнет покровительственно похлопал по плечу повеселевшего полковника Тэлли, который начал показывать признаки жизни и даже перестал терзать ручку бронированного кейса: — Полковник, вы проделали чертовски хорошую работу, я изменил свое мнение относительно проекта. Думаю, после моего доклада вы получите дополнительное финансирование и ресурсы.

— Б-благодарю вас, господин сенатор, — Тэлли едва удалось совладать со своим голосом и не дать петуха. — Это так важно для всех нас…

— Оставьте, Тэлли! — Сенатор досадливо поморщился и уже рабочим тоном обратился к Эндерсу: — Сколько времени до начала финальной фазы операции, майор?

— Альфа-Шесть уже миновал позиции мобильных бандитских патрулей, сэр. «Двойка» и «Пятерка» в трех и пятнадцати километрах от цели. Плюс-минус час на доразведку местности и развертывание. Думаю, что к 23:00 операция вступит в завершающую фазу.

— Сколько времени вы отводите «суперам» на подавление и последующую зачистку?

Лицо Барнета заострилось, губы разошлись в плотоядной ухмылке, в глазах блеснул нездоровый огонек. Шон вновь внутренне поежился, но продолжил все тем же нейтрально-деловым тоном:

— От тридцати до сорока пяти минут. Местность плохо изучена, а оценка сил противника только предварительна. Но «Небула» в состоянии самостоятельно оценивать степень угрозы и качество противника. Ошибок первой операции мои бойцы не повторят, уверяю вас, мистер Барнет, сэр.

Сенатор бодро хлопнул себя по тощим коленям и уже открыл было рот, чтобы произнести нечто натужно-веселое, как вдруг в зал стремительно вошел майор Рид. В руках он держал полноразмерную винтовку М-16А2 с присоединенным подствольным гранатометом, [106] парадный синий мундир сменила полевая камуфляжная форма с только-только начавшим входить в обиход пиксельным рисунком. Шон отметил про себя, что Рид не зря считался опытным воякой: случись заварушка, главный охранник ничем не будет выделяться из массы своих подчиненных — вражеские стрелки не смогут вычислить командира ни по знакам различия, ни по снаряжению. Сейчас он был чем-то встревожен, взгляд напряженно всматривался в зелено-черную мешанину пятен на мониторах.

— Господа, база подверглась нападению, сельва подожжена, вся северо-западная часть периметра под угрозой полного уничтожения. Два мобильных патруля, высланных в данном направлении, не отвечают на запросы. Гарнизон поднят по тревоге, но…

— Черт знает что, Рид! Где ваши хваленые рейнджеры, почему прохлопали появление диверсантов?

Лицо сенатора выражало крайнюю степень раздражения. Вскочил Тэлли, но, памятуя о тяжелом нраве высокопоставленного политика, лишь поинтересовался у Рида сдавленным голосом:

— Каков численный состав противника? Это местные, или снова русские преподнесли вам сюрприз?

— Пока мы ничего не знаем: нет жертв внутри периметра, посты наблюдения исправно докладывают о нулевой активности в секторах. К потерям можно отнести шестерых патрульных, что вели патрулирование в северо-западном квадрате. Но пожар распространяется очень быстро: ветер с побережья крепчает, в джунглях уже пару недель не было дождей. Я вынужден был действовать по инструкции: вертолет за вами, мистер Барнет, сэр, уже вылетел с «Энтерпрайза». Базу необходимо эвакуировать, «суперов» отозвать, все оборудование, которое не сможем вывезти в ближайшие три часа, следует уничтожить на месте.

— Что?! — Тэлли, забыв об осторожности, подскочил к кряжистому охраннику почти вплотную и, потрясая кулаками у его носа, почти зарычал, брызгая слюной: — Оборудование существует в единственном экземпляре! На воссоздание потребуется как минимум год…

— Тэлли, майор действует по инструкции, и нам лучше подчиниться, — в голосе Барнета звучали странно довольные нотки. — Когда вопрос стоит о том, быть уничтоженным или попасть в руки врага, я предпочитаю боевую ничью. Как скоро прибудет транспорт, мистер Рид?

Опешивший от неожиданной поддержки, охранник отстранил от себя полковника Тэлли, вынул из гнезда на разгрузке портативную радиостанцию, что-то пробубнил и, получив искаженный помехами короткий ответ, поднял изумленный взгляд на сенатора. Рид не привык, что с его рекомендациями дилетанты соглашаются так быстро.

— Ваш транспорт уже на подлете, будет на посадочной площадке через двадцать минут. С транспортниками для персонала сложнее: оборудование и контейнер с неисправными «суперами» сможем вывезти лишь через полтора часа, и это при условии, что скорость распространения огня не увеличится в ближайшее время.

— Отлично. — Сенатор повернулся к Эндерсу: — Шон, дайте приказ «суперам» сворачиваться и выходить в запасную точку эвакуации. Мы сможем забрать их в любой точке на побережье?

— Не могу этого гарантировать, господин сенатор: в их оперативную память такой вариант загружен, но ни разу еще не отрабатывался в реальных условиях.

— Вот мы и проверим, как это получится. Начинайте эвакуацию.

— Но, сэр, если мы свернем центр управления, то я не гарантирую точный выход «образцов» в намеченную точку, технология еще не отработана.

Сенатор снова тонко улыбнулся, отчего его рот стал напоминать резаную рану. Шон так и не понял причину его поразительного, в сложившихся обстоятельствах, спокойствия. Барнет подошел к нему и, положив неожиданно тяжелую ладонь правой руки на плечо ученого, крепко его стиснул. Звенящим голосом, чеканя каждое слово, он произнес, как бы подводя черту под умершей в зародыше дискуссией: